Том 3. Время реакции и конситуционные монархии. 1815-1847. Часть первая

Рамбо Альфред

Состав комиссии, выбранной для рассмотрения закона в палате пэров, ясно показывал, что закон будет отвергнут. Впрочем, верхняя палата уже дала доказательство своей независимости, постановив, согласно заключениям Порталиса и вопреки возражениям аббата Фрейсину, переслать министерству жалобы Монлозье на иезуитов. Таким образом, комиссия для рассмотрения закона о печати превратилась в следственную комиссию и вызвала для опроса заинтересованных лиц: журналистов, владельцев типографий и книготорговцев. Между тем пэры были глубоко возмущены безобразными происшествиями, вызванными грубым поведением полиции во время похорон герцога Ларошфуко-Лианкура. Министерство убедилось, что, настаивая на своем проекте, оно придет к верному поражению, и взяло его обратно. Как и после отклонения закона о майорате, Париж и другие крупные города устроили иллюминацию, и шумные манифестации в честь палаты пэров происходили повсюду.

Роспуск

национальной гвардии. Ряд постигших правительство неудач, как и всеобщие манифестации, должны были бы открыть глаза и королю и Виллелю. Министр должен был бы понять, что ему пора устраниться, тем более, что сам избирательный корпус все более расходился с министрами и на частичных выборах несколько раз систематически проходили одни только либеральные кандидаты. В палате депутатов самую резкую оппозицию составляла уже не левая, а крайняя правая, и лица, входившие в «партию отступников» [35] , несколько раз уже заговаривали о предании министерства суду и об отказе от вотирования бюджета. Но Виллель не только не думал об уходе в отставку, но, напротив, намерен был во что бы то ни стало удержаться у власти, не отступая перед применением все более насильственных средств.

35

Т. е. роялисты, не желавшие поддерживать крайний реакционный курс, взятый Виллелем с 1824 года. — Прим. ред.

Через десять дней после того как правительство взяло обратно законопроект о печати, 29 апреля король производил на Марсовом поле смотр национальной гвардии. Его встретили бурными приветствиями. Но вскоре к крикам «Да здравствует король!» примешались крики «Да здравствует хартия!», а когда легионы проходили церемониальным маршем, направляясь в свои казармы, перед домом министра на улице Риволи раздались крики «Долой министров! Долой Виллеля!». В тот же вечер на концерте у герцогини Беррийской Виллель просил короля немедленно распустить национальную гвардию. Невзирая на возражения подавших в отставку герцога Дудовиля, аббата Фрейсину и Шаброль-Крузоля и вопреки собственному желанию, король дал Вилле лю разрешение распустить национальную гвардию. Это было крупнейшей ошибкой, так как мера эта вызвала неудовольствие всей парижской буржуазии, до тех пор настроенной враждебно только против министров, но еще преданной Карлу X. К тому же национальным гвардейцам было оставлено их оружие, которым они и воспользовались в июле 1830 года для борьбы с королевской властью.

Отсрочка парламентских заседаний. Коалиция оппозиционных элементов. При обсуждении бюджета на 1828 год против Виллеля, кроме обычных его противников из крайней правой и левой, выступила новая оппозиция. Некоторые депутаты умеренной правой отказались вотировать бюджет и стали обвинять министра вместе с Готье в том, что он волнует общественное мнение, вносит раздоры в ряды сторонников порядка, играет — по непредусмотрительности или по слабости — в руку врагам свободы, ведет к озлоблению клерикальной партии и своим упорным желанием во что бы то ни стало остаться у власти ставит под угрозу самое существование конституционной монархии. Поэтому, как только бюджет был вотирован обеими палатами, Виллель поспешил закрыть парламентскую сессию.

Министр решил дать своим врагам последнее сражение — изменить состав верхней палаты путем назначения новых пэров, распустить палату депутатов и путем энергичного давления на выборы добиться благоприятного для себя большинства в новой палате. Через два дня после закрытия парламентской сессии простым указом была восстановлена цензура: ни один номер газеты и ни одно периодическое издание не могли выйти в свет без предварительной визы. Эта мера оказалась, впрочем, совершенно бесполезной и повела лишь к тому, что еще больше озлобила противников Виллеля и заставила их теснее сблизиться. Брошюры ускользали от цензуры, а тайная розничная продаяга, шла почти совершенно свободно. Образовалось общество для защиты свободы печати, одним из самых пылких инициаторов которого был Шатобриан. В общество вошли писатели, принадлежавшие как к левой, так и к крайней правой, и оно издавало брошюры и тех и других.

С другой стороны, так как все предвидели роспуск палаты, образовалось другое общество, решившее держаться на строго легальной почве, с тем чтобы организовать партию оппозиции, ввести в определенные рамки ее стремления и подготовить избирательную кампанию. Это общество называлось: «Помогай себе сам, — и небо тебе поможет» (Aide-toi, le ciel t'aidera) [36] . Основателями его были сотрудники газеты Глобус (Globe), молодые доктринеры, которые при возникновении газеты в 1826 году наметили себе программу —

держаться на равном расстоянии от всех крайних партий, образовать нечто вроде партии золотой середины и бороться за всеобщую терпимость и свободу. В вопросе о иезуитах и в период разоблачений, сделанных Монлозье, установки редакции этой газеты обратили на себя внимание. Она защищала ту мысль, что свобода мнений должна быть неограничена, что ультрамонтанская доктрина имеет такое же право на уважение, как и всякая другая, и что иезуиты имеют право на свободу преподавания. Благодаря таланту своих сотрудников — Вите, Жуффруа, Ампера, Дюшателя, Ремюза, Сент-Бёва и Гизо — газета быстро приобрела большое влияние. Эти же самые люди руководили и новым обществом, президентом которого был Гизо. Рекомендованная ими тактика заключалась в коалиции всех оппозиционных сил и в выставлении общих избирательных списков, в которые в день голосования должны были войти Есе кандидаты как правой, так и левой, решившиеся опрокинуть министерство Виллеля.

36

Соответствует русской пословице «На бога надейся, а сам не плошай». — Прим. ред.

Роспуск палаты. Падение Виллеля. Возвратясь из путешествия в Сент-Омерский лагерь и в северные департаменты, Карл X, составивший себе по встречавшим его приветствиям преувеличенное понятие о своей популярности и заблуждавшийся относительно предела того, что страна способна от него вытерпеть, склонился к мнению своего министра. Он назначил 6 ноября 76 новых пэров, подписал указ о роспуске палаты и назначил новые выборы на 17 и 24 ноября. Цензура была отменена; на эту меру, как и на победу при Наварине (1827), рассчитывали в смысле привлечения части избирателей на свою сторону.

Но иллюзия эта продолжалась недолго. В Париже либералы собрали пять шестых всего числа голосов. Ройе-Коллар был избран в семи коллегиях, а Пейронне, выставивший свою кандидатуру в Бурже и в Бордо, провалился в обоих этих городах. Левая насчитывала 180 депутатов; оппозиционная правая — 70; сторонники министерства располагали не более чем 170 голосами. Поражение было полное.

Виллелю ничего больше не оставалось, как уйти в отставку. Однако весь декабрь прошел в бесплодных переговорах, имевших прежде всего целью позволить Виллелю остаться во главе измененного министерства. Но когда все комбинации провалились, Карл X одно время стал думать о Полиньяке, бывшем тогда посланником в Лондоне. Но затем, по совету Шаброля, которому он тоже поручил было составить кабинет, Карл X 4 января 1828 года решился доверить портфель министра внутренних дел Мартиньяку, которого он поставил одновременно и во главе министерства. Товарищами Мартиньяка по кабинету были: Ла Ферронэ — министр иностранных дел, Порталис — юстиции, Руа — финансов, де Ко — военный министр, Шаброль — морской, Сен-Крик — министр торговли; в министерстве церковных дел, из которого было выделено народное просвещение, остался Фрейсину; Виллель, Корбьер, Пейронне и Клермон-Тоннер были произведены в пэры.

Министерство Виллеля было министерством непрерывных капитуляций перед требованиями крайней правой. Чувствуя всю опасность крайностей этой партии, Виллель иногда проявлял попытки к сопротивлению, но затем снова поддавался им и уступал, ничего при этом не выигрывая в глазах крайних роялистов, которые помнили только о его противодействии. О нем говорили, что он всегда па год отстает от авангарда контрреволюции, и по тому, что он отвергал в данном году, можно было судить о том, что он будет защищать в следующем. Таким образом, он оттолкнул от себя и тех, кого пугали новые законы, и тех, кто их ему навязал. Он не руководил, а позволял собою руководить, но при этом якобы сопротивляясь. Политическим результатом его пребывания у власти была всеобщая смута в стране, распавшейся на враждебные лагери, сильное возбуждение религиозных страстей и падение престижа самого короля в общественном мнении. Но Виллелю следует отдать справедливость в том смысле, что его финансовая политика была замечательна: он старался установить повсюду порядок и экономию, и материальное благосостояние Франции при нем значительно повысилось. Наконец, в сношениях с иностранными государствами он всегда умел говорить веским и решительным тоном, приличествующим достоинству великого народа.

ГЛАВА IV. РОССИЯ. ВНУТРЕННЯЯ ИСТОРИЯ АЛЕКСАНДР И НИКОЛАЙ. 1815–1847

Прежде чем продолжать историю революций Восточной Европы этого периода, следует охарактеризовать один из наиболее могущественных факторов этих драматических событий, показать, что представляла собою в эту эпоху Российская империя. Посмотрим, чем была Россия в последние годы царствования Александра I и в первые годы царствования Николая I….