Том 9. Лорд Бискертон и другие
Шрифт:
— Слушайте! Надо быть начеку!
— Я начеку! — легкомысленно откликнулся Пэки. — Предоставьте все мне, старине Пэки, надежному Франклину. Ситуация у меня под контролем.
— Прекратите трещать, как идиот!
— Папа!
— А ты брось свои «папа»! Представляете, что стряслось?
Тем же сиплым, бронхиальным шепотом сенатор Опэл поведал им всю историю. Он рассказал о своем броске в венецианскую спальню, об успешном знакомстве с сейфом, о триумфе и ликовании и о победной пробежке по террасе.
Далее рассказ принял
— «Преступники как раз пытаются взломать сейф и не подозревают, что эта чертова горничная на самом деле — переодетый детектив». Так и сказала! И вы бы видели ее взгляд! Признайся она в открытую, что она — частный детектив, так и то не было б яснее! Я весь похолодел!
— Ну, нет! — воскликнула оптимистка Джейн. — Не может быть!
— Уверяю вас, — мрачно возразил пессимист-сенатор. — Это сыщица!
Пэки занял промежуточную позицию.
— Вполне вероятно, конечно, что миссис Гедж наняла детектива приглядывать за драгоценностями. Но слова про сейф, на мой взгляд, — простое совпадение.
— Никто вас не спрашивает!
Джейн заметила, что не стоит попусту кипятиться. Сенатор возразил, что кипятиться он и не думает.
— Я хладнокровен. Абсолютно. И, заметьте, невозмутим. Я просто излагаю вам факты, чтобы их обсудить. Исследовать проблему досконально. Мне нужно выяснить, как нам Действовать дальше, если она и вправду сыщица. А вот когда я был молодым, девушки со своими отцами так не разговаривали.
Подавив желание порасспросить сенатора поподробнее, как все было во дни его молодости, Пэки задумчиво нахмурился.
— Да, согласен. Надо непременно это выяснить, прежде чем приступать к операции. Коллега, про которого я вам рассказывал, человек, конечно, железный, но даже железные люди не любят действовать в потемках. Вряд ли честно, чтобы он брался за работу, не зная, выскочит ли из засады, в разгар его работы сыщица и не подставит ли подножку. Хотя он и благодарен мне, его, пожалуй, и заденет, если мы его в это втравим.
— Пэки имеет в виду, что неудобно, если в доме детектив, — разъяснила Джейн.
Сенатор ответил, что и сам преотлично понял, что имеет в виду Пэки, а заодно швырнул окурком сигары в лягушку, угодив той по носу и устранив, таким образом, все ее сомнения, куда же двигаться дальше. В два прыжка упрыгала она в кусты, а Пэки, использовавший паузу для напряженной мысли, выступил с предложением.
— Наш первый ход — прояснить эту девицу. Надо организовать расследование. Или устроить допрос.
— Как же, черт дери, — поинтересовался сенатор, — все это организовать?
— Проблема не в том, как, — объяснил Пэки, игнорируя легкую резковатость его речи. — С этим все просто. Очевидно, кому-то следует подружиться с горничной — ну, прямо скажем, поухаживать
И Пэки так многозначительно покосился на сенатора, что тот осведомился, всерьез ли он предлагает, чтобы столп правительства Соединенных Штатов взялся ухаживать за хозяйской горничной?
— Да ведь не так уж много и дела, чтобы она раскололась, — подначил его Пэки.
— Конечно! Совсем немножечко, — подхватила Джейн.
— Сказать ей ласковое словцо. Пожать ручку…
— Поцеловать ее…
— Да, можно и поцеловать. Да, правильно.
— В общем, легче легкого. В папе столько обаяния. Вы прямо удивитесь!
— Я уже вне себя от изумления!
Сенатор издал резкий пронзительный вскрик. На минутку Пэки предположил, что это — предвестник неистовой ярости, и немного попятился, готовясь к бегству. С таким человеком нельзя точно знать, когда возникнет необходимость быстрого маневра. Но взрыв эмоций вызвала не ярость. Вскрик означал вдохновение.
— Эгглстон!
— А?
— Эгглстон! Вот кто это сделает! Этот мерзкий, вислоухий бездельник. Мой лакей. Он и только он!
Если сенатор рассчитывал, что такое решение проблемы встретит единодушное одобрение, он разочаровался. Пэки действительно сразу проникся всеми достоинствами этой кандидатуры. Помимо того, что Эгглстону давно пора трудиться, внося свой вклад в дело, тот идеально подходил для цели, к которой они стремились. Он может все время общаться с этой Мэдвей. Что естественнее, чем камердинер, флиртующий с горничной? В этом есть эстетическая неизбежность. Словом, голос Пэки сенатору был обеспечен.
Однако Джейн энтузиазма не проявила. У нее было время присмотреться к Мэдвей, и мысль о том, что Блэр сдружится с такой привлекательной девушкой, отнюдь не вызывала в ней восторга.
— Ой, папа, нет!
— Что еще?
— Он не захочет!
— Ничего, захочет. Если у него имеются хоть слабые зачатки чувства долга, то он просто ухватится за такую возможность. Я очень хорошо с ним обращаюсь, и пусть только посмеет не оказать мне такой пустячной услуги! Я ему позвоночник в шляпу вобью.
Следуя обычному своему методу призывать личного слугу, сенатор Опэл, запрокинув голову, принялся подвывать, словно лесной волк, и подвывал, пока Блэр Эгглстон не выбежал из-за угла со щеткой в руках. Он был еще далеко, но голос его хозяина звучно гремел:
— Эй! Скорей!
От быстрого перемещения в пространстве Блэр запыхался. Он встал, отдуваясь, точно марафонский бегун у финишной ленты, и стоял, пока сенатор, которому нравилось, чтобы камердинеры его отличались проворством, не схватил его за плечи и не тряханул как следует, подбавляя жизненного тонуса. От сотрясения голова романиста чуть не сорвалась с прикола, зато безраздельное его внимание было обеспечено.