Тонкая грань
Шрифт:
– Что, не знаешь, как найти меня, Изуру?
Голос и внешность неожиданного гостя были незнакомыми, но интонации угадывались безошибочно. И Кира смотрел на него, не отводя взгляда, и чувствовал, как его с головой неожиданно окутывает какое-то странное уютное спокойствие. Словно весь груз напряжения, который лежал на его плечах все эти дни, одномоментно исчез, и Изуру даже показалось, что он вот-вот взлетит. И произошло это столь внезапно, что парень никак не мог собраться с мыслями и ответить что-нибудь более-менее вразумительное. И, будто видя как на ладони его состояние, Кодзухиро не стал настаивать на немедленном
– Ты… Вы… Я…
Как Кира ни готовился к разговору, как ни пытался выстроить вопросы и предложения, все мысли об этом предательски вылетели из головы, зато ощущение собственной ничтожности, словно он был муравьем или кем-то еще более незначительным, окрепло. В придачу, он понятия не имел, как вообще стоит себя вести. Как ни крути, считалось, что они знакомы уже много лет…
– Нет никакой необходимости так волноваться, – судя по голосу, ситуация Кодзухиро откровенно забавляла, однако веселости в глазах почти не было, так, легкий намек, не более того. – И не стоит придавать такое значение моему внешнему виду. Просто настоящее лицо в данной ситуации мне кажется более уместным, нежели давешняя стариковская маска. Она хорошо служила мне сотни лет, но сейчас, когда все всплыло на поверхность, в ней уже нет необходимости. Так что оставь формальности и официоз при себе, Изуру. Ко мне вполне можно обращаться по имени, даже по сокращенному имени, я не против.
Несмотря на полученное разрешение, фамильярное «Кодзу» и неуважительное «ты» Кира все равно выдавил из себя через силу. Слишком велика была разница в ощущениях.
– Ладно… Кодзу… Вы… Ты объяснишь мне, что вообще происходит?
– Боюсь, Изуру, если я начну рассказывать тебе все с самого начала, мы и за несколько лет не управимся, – голос звучал настолько легкомысленно и непринужденно, что Кира непроизвольно расслабился. Совсем чуть-чуть, потому что лицо его визави по-прежнему оставалось отстраненным и бесконечно далеким. – Что конкретно тебя интересует?
– Что ты намерен делать? И зачем пришел ко мне? Ведь не только потому, что я хотел встретиться?
– Ну, скажем так, мне импонирует твоя идея спасти Йоко. Поэтому я окажу тебе поддержку в этом деле, вот и все.
Туманный ответ ни капли не прояснил картину, скорее уж еще больше запутал. От мешанины мыслей даже заболела голова, однако Изуру был не намерен отступать. На фоне этого наконец-то ушла прочь неуверенность и скованность и, послав к черту вышеперечисленное, он требовал правды и ясности.
– Ты меня извини, но, судя по тому, что нам говорили на собрании, ты и в одиночку способен провернуть задуманное и не только спасти Йоко, но и вообще все Общество душ с землей сравнять.
– Вот как? – Кодзухиро вскинул брови, словно слова Кира его изрядно удивили. – Не знаю, никогда не пробовал делать что-то подобное. Видишь ли, Изуру, я никогда не был любителем усложнять себе жизнь. Сам подумай, зачем мне напрягаться, составляя план действий, чтобы освободить Йоко, когда ты сам намерен во что бы то ни стало это сделать. И поддержать твой замысел куда проще, чем придумывать что-то с нуля.
Прозвучало это на редкость убедительно, и Кира, удовлетворившись ответом, перешел к другой интересующей его теме. Нет, конечно, у него было в запасе еще несколько тысяч вопросов, но Кодзухиро был
– За убийством Омаэды тоже стоишь ты?
– Я всего лишь опять поддержал чужой замысел, – пожал плечами тот. – Мамору Кио давно уже облизывался на лейтенантский пост, я всего лишь чуть-чуть ему помог, не более того.
– Но зачем? – чем дальше, тем меньше Изуру понимал, и ему это катастрофически не нравилось. Но манера речи Кодзу была такой, что смысл сказанных им слов как-то неуловимо ускальзывал от слушателя, и Кира был абсолютно уверен, что усталость тут ни при чем. – Ты ведь не джинн, чтобы исполнять чужие желания. Если ты что-то делаешь, ты преследуешь какую-то цель. И не пытайся убедить меня, что все это просто по доброте душевной.
– Разумеется, у меня есть цель, – усмехнулся Кодзухиро и одарил Киру таким взглядом, что он начал чувствовать себя полным идиотом, не понимающим нормальных человеческих слов. – Я хочу освободить Йоко. Сейчас это единственное, что меня интересует. Что же до сообщения, оставленного через смерть лейтенанта Второго Отряда, и моего интереса к Ичимару Гину, то его почти нет. Йоко имела глупость слишком привязаться к этому мальчишке, и мне не хотелось бы, чтобы она печалилась в связи с его смертью.
«Мальчишка» в адрес капитана Ичимару из уст Кодзу, который сейчас выглядел едва ли не младше Киры, стал контрольным выстрелом в мыслительный процесс Изуру. Он аж зажмурился и затряс головой, отчаянно пытаясь упорядочить мысли.
– Нам сказали, что Айзен – твой сын, – наконец взял себя в руки Изуру, вновь почувствовав в себе силы продолжать разговор. – И при этом ты хочешь вытащить из заточения не его, а Йоко. Почему?
– Потому что именно Йоко является ключевой фигурой в данный момент. Как я уже сказал, не вижу смысла затрачивать больше усилий, чем требуется. Я вполне мог бы организовать побег всех заключенных из Гнезда личинок, но это было бы куда сложнее и куда дольше, чем освободить Йоко. Благо, никто в Готэй 13 понятия не имеет, какие тайны скрыты в её глубинах, раз держат её в обычной камере научного отдела. А освобождение Соскэ будет следствием свободы Йоко.
Ясности объяснение опять же не принесло, а вот головную боль усилило, и Кира предпочел закончить беседу, робко надеясь, что разберется в этой теории заговора в процессе, и вынужденно признавая, что теоретик из него аховый.
– Хорошо, – вздохнул он. – Как мне спасти Йоко?
– Проще, чем ты думаешь, – Кодзухиро чуть улыбнулся уголком губ и посмотрел на него чуть прищуренным взглядом. – Ты всего лишь в определенный момент придешь в бюро технологического развития и заберешь её оттуда. А охрану и прочих сотрудников я возьму на себя. Как тебе такой план?
Это прозвучало как-то совсем уж просто. Настолько просто, что вызывало оторопь. Но Изуру предпочел не заморачиваться и поверить на слово.
– Тогда просто скажи время.
Они еще немного поговорили, обсуждая мелкие детали. И, чем дальше, тем спокойнее становился Изуру. Мысли наконец-то разлеглись по полочкам, а неловкость и ощущение собственной ничтожности исчезли полностью. Присутствие Кодзу больше не подавляло и не угнетало, скорее наоборот приносило умиротворение, столь потрясающее, что с лица Изуру не сходила улыбка.