Тонкая нить предназначения

Калинина Наталья Дмитриевна

– Третья! – ехидно откомментировала Лика. – В час по сигарете. Ну что ж, Ягуар, для бросающего курить уже неплохой результат. Сколько там в пачке? Двадцать? Значит, четыре часа в сутки проведешь без курева.

– Помолчи уж, – буркнул он, но пачку, чуть помедлив, сунул обратно в бардачок. Вот ведь язва! Всю дорогу молчала в отличие от шебуршившихся сзади пацанов, то хихикающих, то вяло переругивающихся, а сейчас «прорезалась». Будто мало ему отвлекающего шума с заднего сиденья!

– Я молчу, молчу, Ягуар, – ухмыльнулась Лика, чрезвычайно довольная тем, что смутила его.

– Вот и молчи, не мешай думать.

– Да если бы ты о деле думал, а то ведь… – отпустила она шпильку и отвернулась к окну. Олег промолчал, потому что иначе бессмысленная дискуссия грозила разгореться на добрых полчаса: Лика любила, чтобы последнее слово оставалось за ней. Не ответил он ей еще и потому, что она, как в большинстве случаев, оказалась права. Думал Бойцов совершенно не о деле.

Настроения не было со вчерашнего вечера, и утром его мрачность лишь усугубилась.

И даже гладкая, без единой выбоины, дорога не помогла его исправить. Олег злился на себя за то, что сорвался с места так спонтанно, не подготовившись как следует, в порыве уехать из удушающей Москвы на пару дней. А еще больше злился на себя за то, что поддался на провокации Алисы, хоть и клялся себе выдерживать в разговоре с нею холодное спокойствие. Пожалуй, она была единственным человеком, способным в краткие сроки вывести его из себя. Поистине талантом обладала! Знал бы он в свои молодые годы, что к длинным ногам, узкой талии и кукольному личику неприятным «бонусом» прилагается истеричность, капризность и умение манипулировать! Обошел бы он тогда ее осторожно, как ядовитую змею, и продолжил себе путь дальше. Но в двадцать с небольшим много ли у него жизненного опыта было? Попал в ловушку, «отравился» красотой, а последующие десять лет уже Алиса отравляла ему жизнь. Впрочем, были у них и счастливые моменты… Например, Аня. Впрочем, девятилетняя Аня, неожиданно быстро выросшая, еще не осознавшая до конца своей нераскрытой, но обещающей вот-вот распуститься нежным бутоном красоты, была не только его счастьем, но и тем слабым местом, в которое так метко била Алиса. Вот и вчера весь сыр-бор разгорелся из-за дочери. После развода девочка жила с матерью, но дважды в месяц приезжала по договоренности к отцу. Сейчас была очередь Олега проводить выходные с ней, и он уже составил довольно насыщенную культурную программу, которая включала в себя поход и в кино, и в парк аттракционов, и обед в их любимом кафе, и просто домашнее дуракаваляние и обязательную битву подушками перед сном. Но Алиса все испортила. Вчера с утра позвонила ему в офис и сладким голосом пропела в трубку: «Котик, ты не сердись, но Аня эти выходные проведет со мной. Вечером мы едем в аэропорт. Улетаем на две недели в Италию. Ребенку нужно море! А тут такое хорошее предложение…» Вот так. И плевать ей на договоренности и на его отцовские чувства. И на то, что Аня, едва начав учебный год, пропустит две недели занятий в лицее. Олег еще старался держать себя в узде, не сорваться, привел различные разумные доводы. Но взывать к разуму и совести Алисы – все равно что идти на танк с вилами. И он сорвался – с места в карьер, рыча и некрасиво покрываясь красными пятнами гнева. Сорвался еще и потому, что знал, с кем эти две недели проведет Алиса, а значит, и его дочь. Ему-то было плевать на новые отношения бывшей жены, но беспокоило то, что на заграничном курорте девочка будет предоставлена сама себе. Почему бы Алисе не улететь на отдых со своим, как его там… Валериком? А Аню на эти две недели оставить ему. Он бы нашел, как развлечь дочь.

Вспомнив вчерашний разговор, Бойцов заскрежетал зубами и опять вытащил из бардачка пачку сигарет. И плевать ему на шпильки Лики! Он приоткрыл окно и с наслаждением выпустил в него струйку сизого дыма.

– Шеф, угости сигареткой! – раздался сзади писклявый голос Матвея.

– Обойдешься, – огрызнулся Олег. – Маленький еще!

– Ага, а как работать двадцать четыре часа в сутки – не маленький? – обиженно засопел парень.

– Ты сам напросился. Никто тебя не принуждает. Здесь все свободны в том смысле, что я никого не держу. Хотите – идите. А не хотите – принимайте мои правила.

– Кто платит, тот и заказывает музыку, – вставила издевательским голосом Лика.

– Одно из моих правил – никто, кроме меня, в машине не курит, – твердо отрезал Олег, проигнорировав реплику. – Второе: если шеф не в настроении, всем молчать! Кто правило нарушит, пойдет пешком.

– У-у, какие мы грозные, – проворчала Лика.

– Ты – первая на выход с вещами.

– Ладно, ладно, молчу! – подняла она руки, будто сдаваясь, но при этом в ее темных глазах мелькнула насмешка.

Какое-то время они ехали молча. И в тишине угрызения совести совсем заели Олега. Чувствовал он свою вину перед младшими товарищами за предполагаемый провал операции. Что путного может получиться из затеи, если он изменил своему главному правилу – не браться за дело спонтанно, без тщательной подготовки? Обычно Олег сам встречался с клиентами. Ему важно было не только выслушать историю, задать вопросы, но и получить четкое представление о самом клиенте. Это ему казалось важным. К тому же на этом этапе происходило отсеивание запросов, которых поступало немало. Олег брался в общей сложности за десять из ста рассказанных ему случаев. Затем, если он решал, что дело заслуживает внимания, передавал его Павлу. И тот оперативно искал подробную информацию о месте, его историю и все, даже самые неправдоподобные легенды. Затем Олег собирал собрание, где Павел «отчитывался в проделанной работе», а потом уже все участники группы «голосовали», стоит ли им браться за случай или нет. Если приходили к согласию, то тогда начиналась подготовка к поездке и исследованиям. Матвей и Павел проверяли аппаратуру, Лика покупала все необходимое, включая продукты, а он сам брал на себя все организационные вопросы – составлял маршрут, выбирал удобные для поездки дни, заказывал, если в этом была необходимость, гостиницу, добивался разрешения на исследования.

Все понимали, что от подготовки к экспедиции зависит ее успех. Кому-то, незнающему, такие поездки могли бы показаться увеселительными, кому-то, насмотревшемуся фильмов об охотниках за привидениями, – романтичными. На самом деле все обстояло куда серьезней, потому что даже незначительная ошибка могла бы привести к печальным последствиям.

На этот же раз все пошло вразрез установленным правилам. Во-первых, с клиенткой встретился не он лично, а Матвей. Увы, вести правильно беседы с людьми парень совсем не умеет, но на тот момент лишь он оказался свободен. И, конечно, Матвей потом на вопросы Олега о клиентке ничего не смог ответить, кроме «курочка – ниче так…». О самой усадьбе и причинах, побудивших девушку обратиться к ним за помощью, вообще ничего не знал. Благо клиентка сама собрала подробный материал об этом месте, что значительно облегчило работу Павлу. Но причина ее личной заинтересованности этим делом так и осталась за кадром. Собирались впопыхах, потому что Олег за первой ошибкой допустил вторую: обойдя остальные правила, скомандовал всем срочно собраться. Двигала им тогда злость на бывшую жену и сильнейшее желание уехать из столицы на все выходные. И сейчас, остыв, он с досадой думал, что обязательно случатся накладки: или неисправным окажется какой-нибудь прибор, или выяснится, что они что-то забыли. Маршрут тоже составлялся впопыхах, даже номера в гостинице не забронировали. Но что хуже всего, выезд Олег назначил на пятницу, не связавшись предварительно с районной администрацией и не получив разрешения на исследования. Ошибка на ошибке. Мужчина чувствовал свою вину и понимал, что упреки членов группы, если что, окажутся справедливыми. И оттого злился еще больше.

– Успокойся, Ягуар, – сказала вдруг Лика совсем другим тоном – спокойным, теплым. – Все у нас получится.

– Спасибо, – поблагодарил он ее. И на него вдруг как-то враз снизошло спокойствие, будто именно этих слов и такого уютного, как согревающий плед в дождливую погоду, тона ему и не хватало. Впрочем, если Лика сказала, что все получится, значит, так и будет.

У них и правда получилось: в администрации нужный человек оказался на месте, и договориться с ним не составило труда. В местной гостинице были свободные места. Завтрак, ради которого они остановились в придорожном кафе, тоже оказался весьма недурственным: блинчики – с пылу с жару, вкусные, домашние, кофе – горячий и ароматный. Олег выпил кофе, закурил и впервые за все утро улыбнулся: а жизнь-то, как в том анекдоте, налаживается!

Час ушел на то, чтобы аккуратно вскрыть заколоченные двери усадьбы и выгрузить из машины сумки со всем необходимым. Пока они, мужчины, носились туда-сюда, Лика, уперев руки в боки, прогуливалась взад-вперед, иногда останавливаясь и запрокидывая лицо к небу, а иногда – внимательно оглядывая окна. Олег ее не трогал, знал, что она по-своему «подключается» к этому месту. Сумеет ли она войти в контакт с ним, и как скоро? Лика долго не решалась подняться на крыльцо, будто ожидала специальной команды, но потом вдруг, решительно тряхнув заплетенными во множество косичек волосами, направилась ко входу.

– Эй! Ты там осторожно! Обожди лучше нас! – обеспокоился Бойцов. Самая реальная опасность – обвалившиеся лестницы и прогнившие доски паркета.

Лика не ответила, лишь небрежно махнула рукой, словно говоря этим: «Знаю, знаю…» – и скрылась в помещении. Мальчишки, усевшись на крыльце, принялись распаковывать и приводить в рабочее состояние технику и приборы. Над ними контроль не нужен: они, несмотря на молодость, настоящие специалисты. И пусть на первый взгляд кажутся несерьезными, но, когда дело доходит до исследования, становятся сосредоточенными и щепетильными до скуки. За это Олег их любил и прощал им прегрешения юности.

– Ну, как тебе тут? – спросил он Лику, которая уже оглядывалась в просторном зале, в углу которого были свалены какие-то деревянные ящики.

– Пока ничего. Посмотрим, что наши мальцы нароют.

Усадьба, когда-то блиставшая богатым убранством, сейчас навевала уныние и тоску. Во что же может превратиться настоящий памятник культуры, если его оставить умирать без ухода в одиночестве! Старинный паркет, кое-где еще сохранившийся, был безнадежно испорчен. Во многих окнах отсутствовали стекла, их заменяла простая фанера. Где-то и ее не было, поэтому ветер свободно гулял по помещению, поднимая клубы пыли и сухих листьев. Олег навел фотоаппарат на чудом уцелевшее над дверью лепное украшение и сделал несколько снимков, затем снял потемневшую фреску, на которой уже нельзя было разобрать изображение. Впрочем, лестницы вопреки его опасениям сохранились почти в целости, только широкие перила кое-где уродовали сколы и трещины. Когда они с Ликой поднялись на второй этаж, внизу послышались голоса: парни тоже вошли внутрь. Павел сейчас примется устанавливать камеры, датчики, реагирующие на движения, и аудиоустройства. Матвей займется измерениями радиационного фона, магнитного поля, температуры и влажности. Лучше выйти и не мешать им.

– Пойдем. – Лика тоже поняла, что пора покинуть здание. – Посмотрим соседние постройки.

Когда они спустились по лестнице, то едва не столкнулись с незнакомым молодым человеком.

– Что вам здесь надо? – не совсем вежливо спросил Олег голосом хозяина. Вот и начались неприятности: пожаловали любопытные.

– Э-э… Посмотреть, – ответил молодой человек и поправил очки в тонкой оправе. Из-за его спины, к неудовольствию Олега, вышла невысокая худенькая девушка.

– Нельзя. В усадьбе проводятся работы. У нас есть разрешение. А посторонним вход запрещен.