Тонкие нити судьбы
Шрифт:
Мальчики были очень воспитанные, спокойные. Петя вышел, держа Егора за руку. Мы стали с ними разговаривать. Вдруг Егор заплакал, уткнулся мне в грудь и стал по-детски так причитать:
– Тётенька, миленькая, возьми нас отсюда. Нам здесь плохо. Я хочу домой!
Воспиталка недовольно нахмурила брови и закашляла. Петя пытался оттащить Егорку, но это было невозможно. Он крепко вцепился в меня тонкими ручонками, продолжая плакать и причитать. Я обнимала его, гладила по спине, успокаивала, целовала в горячую голову. Мальчик не успокаивался. И столько в этот момент во мне было материнской
Понимаешь, Марин, мы приняли решение забрать детей себе. Директор сказала, что нам надо всё обдумать и взвесить. Слишком серьёзный шаг мы хотим сделать. Хотя мы так растрогались, что были готовы взять их в ту же секунду.
Детей отдали только через две недели. И так нам повезло, что с первой минуты мы приняли друг друга как родные. Трудней всех было с Петькой. Но он очень старался нас полюбить. Большой же парень-то был. Скучал по маме с папой. В этом году заканчивает восьмой класс.
Когда мы ребяток взяли, месяца через два позвонила их бабушка. Сказала, что хочет увидеть внуков. В общем, мы взяли её к себе. Хорошая бабулька, чистенькая, добрая. Помогает мне по хозяйству. Я обрела и детей, и мать.
Толику скоро будет двадцать лет. Он учится в медицинском университете в Рязани, Игнат работает трактористом, а я дома с детьми. В Москву приезжаем по разным делам, маму Игната навещаем. Вот на экскурсию ребят привезла.
Вдруг на кухне что-то грохнуло, послышался звон битой посуды. Катя с Мариной вздрогнули и будто очнулись.
– Ой, Маринка! Заболтала я тебя. Уже экскурсия заканчивается. Пойдём скорее.
– Кать, говори мне твой телефон, я наберу тебя сейчас, а ты мой номер запиши. Созвонимся и увидимся обязательно.
– Да, конечно! А то у нас счёт один-ноль получился. Я о себе всё рассказала, а ты о себе – совсем ничего.
Подруги расплатились и пошли встречать детей с экскурсии.
Подруга
Марина осматривалась. Ей нравилось, как у Кати всё обустроено в доме: чисто, уютно, современно. Всё было сделано с любовью. Марина держала в руках своего йоркширского терьера Зену. Имя совершенно не вязалось с такой хорошенькой маленькой собачкой. Голову животного украшал бантик, который придавал питомцу ещё более комичный вид.
Катя показала подруге дом, а потом повела к столу. Салат, нарезка, селёдочка под шубой, румяные пирожки: видно, что хозяйка гостеприимная.
– Марин, что будешь пить? Ром, коньяк, вино?
– Кать, я же за рулём. Поэтому только колу, пожалуйста.
– Перестань, ты же сейчас не за рулём, – засмеялась Катя. – Какой руль? Останешься на ночь. Собачка с тобой, можно не волноваться.
– А не стесню вас?
– Нет, не стеснишь. Игнат уехал с парнями к маме в Москву. А Машенька с бабушкой нам не помешают. Так что расслабься, Марин. Посидим подольше, поболтаем. За тобой должок. Ты мне обещала рассказать о себе.
– Уговорила. Остаюсь.
Женщины засиделись допоздна. Потом разожгли камин и сели у огня наслаждаться общением.
– Катюш, я расскажу всё
– Ой, ой! Можно подумать… Рассказывай, жду с нетерпением.
– Ну, тогда слушай.
И Катя начала свой рассказ.
– Ты уже знаешь, что ребёнок, с которым я была в прошлый раз в музее – мой племянник? Ну да, я рассказывала, что это сын моего брата Сани. Я живу с родителями. Так сложилось, что у меня нет ни мужа, ни детей. Мужа, кстати, никогда не было.
Мне всегда нравились мужья моих подруг. Я почему-то в них влюблялась. Вернее, они в меня. Я не нарочно. Так выходило. И обязательно подруги меня застукивали со своими мужиками в постели. Почти всегда один и тот же сценарий.
Поверь мне. Я хорошая подруга. Я всегда рядом. И в горе, и в радости. Поддержать, помочь, отвезти, устроить, договориться. В общем, «я тучи разведу руками», а они меня в итоге предавали анафеме. Помнишь, с нами в институте училась Вера Кочкина? Она теперь Смирнова.
– Конечно, помню, Марин. Мы же сначала все вместе тусовались, а потом вы как-то больше вдвоём.
– Да. Точно! Мы сблизились сильно, особенно на последних курсах. Буквально ели из одной тарелки и даже влюбились в одного парня. Мы с Верой вели активную жизнь. Очень увлекались театром, видели все новые постановки. Художественные выставки все были наши. Пешие прогулки по Москве, музеи. Мы много читали, а потом обсуждали прочитанное, спорили. Поддерживали друг друга во всём.
У меня всегда были состоятельные любовники, хотя и женатые, и старше иногда лет на двадцать. Они были круче, чем у Верки. Но однажды мы влюбились в одного мужчину. Высокий, красивый, хорошо воспитанный и, похоже было, хорошо обеспеченный. Когда это произошло, то мы решили, что ссориться не будем. Будем ждать, на кого он клюнет.
Я крутилась перед ним ужом. Бесполезно. Он сразу положил глаз на Верку.
Она сгорала от любви, а я – от досады. Поскольку мы с Верой были близкие подруги, то были вхожи в дома друг друга, знакомы с родителями. Вера с Жориком подали заявку в ЗАГС и назначили день свадьбы. Их счастью не было предела. Но не моему.
Я понимала, что когда подруга распишется, то получить Жору будет сложнее. Меня разрывало на части. Ведь Вера моя подруга! Я желала ей всего хорошего, но и себе я тоже желала счастья. Что, что мне делать? Я тоже с ним познакомилась и ему понравилась. Подумаешь, Верка меня переиграла. Это я должна выйти за Жору замуж, ехать с ним на юга в свадебное путешествие, родить ему детей. Я лучше и умнее. Желание быть счастливой было гораздо больше, чем уступить всё это подруге.
Верина мама невзлюбила будущего зятя. Не нравился он ей. Она всячески отговаривала дочку от опрометчивого поступка, а я была кулацким подпевалой. Тётя Инна, сама того не понимая, подыгрывала мне.
Камин почти погас. Катя встала, подбросила в топку дровишек, принесла коньяк, шоколад и уютно уселась в кресло. Вновь затрещали поленья. В комнате появился лёгкий запах горящего дерева. Это придавало обстановке душевную атмосферу.
– Марин, так свадьба состоялась или нет? Не томи, – и Катя плеснула в рюмочки коньяк. – Давай за успех!