Тонущая женщина
Шрифт:
– Открой, черт возьми! – вопит он.
Вскрикивая, я сигналю, чтобы привлечь внимание, а сама все пытаюсь попасть ключом в замочную скважину. Женщина бежит прочь, но на ходу говорит с кем-то по телефону, – очевидно, вызывает подмогу. Полиция приедет, но к тому времени будет поздно. Если Бенджамин доберется до меня, живой мне не быть. Наконец ключ вставлен, я завожу двигатель, рывком трогаю машину с места и жму на газ, мчась к выезду. Бенджамин бежит рядом, обеими руками хватаясь за автомобиль. Думает, что он настолько силен, неодолим, способен предотвратить мое бегство голыми руками. Цепляется
В зеркало заднего вида я вижу силуэт мужа, стоящего в одиночестве под неоновой вывеской. С каждым тяжелым вдохом и выдохом плечи его поднимаются и опускаются, рука тянется к рваной ране на щеке. Он смотрит, как я уезжаю, но меня он не отпустит.
Никогда.
Глава 63
Я мчусь по автостраде минут десять-пятнадцать и только потом начинаю размышлять, куда мне направиться. Мое бегство было чисто инстинктивным, под воздействием адреналина, но теперь я должна придумать, как остаться на воле. Потому что мой муж будет пытаться лишить меня свободы. Если вызвали полицию, я знаю, как Бенджамин представит мой стремительный отъезд. Скажет, что его жена не в себе, со склонностью к суициду, но отказывается от помощи, в которой остро нуждается. Психически неуравновешенная, она набросилась на него, как загнанный в угол дикий зверь. Я представляю опасность – для самой себя и для окружающих. И меня объявят в розыск.
Теперь, когда мама умерла, меня больше ничто не держит в Сиэтле. Но куда мне податься? Если поеду на север, через несколько часов доберусь до канадской границы. В другой стране я была бы в относительной безопасности, но мой паспорт у Бенджамина, а без документов меня в Канаду не пустят. Можно податься на юг, доехать до Калифорнии и исчезнуть в каком-нибудь большом городе – в Сан-Франциско или в Лос-Анджелесе. Или можно поехать на восток – через Айдахо в Монтану. Это менее ожидаемый маршрут. Я никогда не жила в сельской местности. Бенджамину и в голову не придет, что я могу прятаться там.
На следующем съезде я поворачиваю, ползу по тихим улицам торгового района, пока не нахожу шоссе, ведущее на восток. Солнце уже высоко. Жители предместий спешат в Сиэтл на работу, родители везут детей в школу, большие грузовики доставляют товары в магазины. Кроме меня, никто на дороге не спасается бегством, чтобы сохранить свободу. Положение мое незавидно, я в полном одиночестве, помощи ждать не от кого, но я выпутаюсь. Если не буду терять головы, тщательно разработаю план действий, я сумею перехитрить мужа.
Бенджамину известна марка и модель моего автомобиля. Он наверняка запомнил номер машины и сообщил его своей службе безопасности, а может, и полиции. Нужно сменить автомобиль, но не раньше, чем я доберусь до Монтаны. Номер другого региона будет привлекать внимание, вызывать слишком много вопросов.
Также нужно сменить внешность. Все будут искать блондинку с короткой стрижкой, а я куплю краску другого тона, заселюсь в очередной мотель и там перекрашусь в рыжий цвет. А пока на автозаправке куплю шляпу. Так, и надо что-то делать с телефоном… Черт! Меня, наверно, уже
Но шоссе плывет перед глазами, в груди – непосильная тяжесть. Лоб покрывается испариной, пальцы рук и ног немеют. Я вот-вот потеряю сознание прямо на дороге. Хватая ртом воздух, я поворачиваю на первом же съезде с шоссе, вкатываю на автозаправку и, только успеваю затормозить, как теряю контроль над собой. Плачу, трясусь, задыхаюсь. Это приступ паники. Со мной такое случалось и прежде, но за рулем – впервые. И впервые столь стремительно. Тело намекает на то, что мозг отказывается признать. У меня ничего не получится. Я не создана для жизни в бегах. Я не способна тягаться с Бенджамином.
Не стоило и пытаться. Только по глупости и наивности возомнила о себе бог весть что.
Обреченность накрывает меня с головой, придавливает, как тяжелое одеяло. Мой муж победил. Растоптал меня… На этот раз не физически, но эмоционально, духовно, финансово. Каролину он достал в Польше. Как вообще я могла подумать, что буду в безопасности в Монтане? Через несколько дней, недель или даже месяцев Бенджамин все равно меня отыщет и упрячет в психушку. И когда я выйду из лечебницы, если меня вообще оттуда выпустят, у меня ничего не будет. В буквальном смысле. Даже автомобиля, в котором можно было бы жить, как Ли.
Я в бегах всего несколько дней, а уже измотана до невозможности. Спеклась. Я не боец. Жить в страхе, постоянно озираться по сторонам – это не для меня. Я быстро сломаюсь. И я отказываюсь от дальнейшей борьбы. Сдаюсь. Но пленницей Бенджамина я больше не стану. Есть другой способ покончить с этим: тоже своего рода победа.
Отерев рукавом мокрое от слез лицо, я медленно дышу через нос, пока сердцебиение не возвращается в норму. На меня нисходит покой. Я смиряюсь с судьбой. Уверена, что смогу это сделать. Прежде я уже была на грани того, чтобы сделать последний шаг. Полностью овладев собой, я выезжаю на дорогу. Но теперь еду на восток, к побережью.
Фабрики и склады сменяют кампусы технических вузов, потом – дорогие торговые центры. Приближаясь к своему бывшему дому, я вижу знакомые места, но ничего, кроме чувства тревоги и горькой ностальгии, они не навевают. Вот гастроном, где я покупала продукты на ужин Бенджамину. На его парковке я оставила машину Ли в надежде, что она ее найдет. Вон кафе, где я иногда встречалась с Ванессой Вега, исполняя роль верной своему долгу счастливой домохозяйки. Я мчусь мимо фитнес-клуба, где пыталась скорректировать свою фигуру в угоду мужу. Где меня соблазнил мой тренер. Чтобы убить.
Я резко сворачиваю направо и заезжаю на парковку причудливой церкви с деревянной обшивкой, которую недавно освежили краской. За зданием церкви находится магазин, где принимают товары на благотворительность. Выручка с их продажи идет на поддержку беженцев, налаживающих новую жизнь. Я волоку чемоданы с ценностями в магазин, где меня встречает немолодая женщина с приветливым лицом.
– О боже! – восклицает она, спеша помочь мне с тяжелым грузом. – Что у нас здесь?
– Предметы искусства, скульптурные фигурки. Модная одежда. Дорогие вещи, – объясняю я. – Прежде лучше их оценить.