ТОП сериал 1978
Шрифт:
Сейчас же, когда болезнь отступила и Саша вошёл в большую жизнь, начиная раскрывать свой талант, скрывать его возраст больше не имеет смысла. Поэтому по ходатайству мамы юноши ему вновь вернули его настоящий биологический возраст. Таким образом, Александру теперь 18 лет, что его, как нам стал известно, очень радует. Дело в том, что в ближайшее время, возможно, Александр собирается жениться. Свою вторую половинку он нашёл в далёком ФРГ, когда был там на гастролях. Но не будем забегать вперёд. Главное, что теперь,
Эта удивительная история, в которую сложно поверить, происходила фактически на наших глазах, и все мы с вами, её современники, были невольными свидетелями торжества советской науки, которая благодаря неусыпной заботе о наших гражданах со стороны партии, правительства и лично...»
Дальше я читать не стал. Отложил листок в сторону, потёр руками лицо и, постаравшись придать голосу уверенность, сорвавшись на фальцет, произнёс:
— И что тебя так расстроило?
— То, что ты женишься на этой проклятой немке, а не на мне!
— С чего ты взяла?
— Да там так написано!
— Ну, мало ли что на заборе пишут, — задумчиво произнёс и, посмотрев на девушку, хмыкнул: — И кстати, а я разве обещал жениться на тебе?
— Нет, но я думала...
— Ясно. Ладно. Успокойся, — я постучал пальцами по подоконнику, размышляя, какими матерными словами мне лучше приветствовать товарища Лебедева, когда тот в следующий раз попадётся мне на глаза.
Но ещё нужно было что-то сказать здесь и сейчас. Что-то такое, чтобы разрядить обстановку. Мысли в голове путались, и я не знал с чего начать. Хотелось побыть одному. Хотелось всех послать далеко и надолго, и в первую очередь нужно было послать эту наглую девицу. Потому что именно она мешала мне сейчас сосредоточиться на анализе полученной информации.
О том, что в Москве явно охренели, я и так знал, но что настолько, что решили-таки без меня меня женить, я не подозревал. Хотелось рвать и метать! Хотелось прямо сейчас поехать в посольство, позвонить Мячикову и устроить грандиозный скандал.
И когда я собрался было это предпринять, я выдохнул и подумал:
«Какого чёрта? Действительно — мало ли чего там и где написано? Может, это вообще дезинформация? Пусть пишут что хотят. Жениться я всё равно не собираюсь, и хрен они меня заставят. И это главное».
— Что ты молчишь, — вывела меня из раздумий истеричка. — Скажи мне что-нибудь!
— Сказать? Хорошо, — набычился я, уже видя все формулировки недовольства прямо перед глазами.
«Да, меня не спросили! Да, мне незаконно увеличили возраст! Да, они это всё сделали без разрешения и не согласовав со мной. Всё — да! Но есть одно но! Все эти вопросы это моё дело! Это мои проблемы! Мои, мамины и начальства! Ты то тут какого хрена в это всё свой любопытный нос суёшь?! Любишь меня? Ну и чего? Теперь я должен под твои хотелки прыгать? Да хрен тебе по всей роже! Обнаглела, блин, вконец! Хочу этого,
Я собрался было всё это ей высказать прямо в лицо, но увидев поникшую несчастную девушку, моментально выкинул гнев и, вздохнув, произнес, желая успокоить:
— Маша, неважно, что пишут в газетах. Главное — это то, что мы с тобой не пара. И я прошу тебя выкинуть меня из головы. Мы не подходим друг другу и нам не суждено быть вместе. Я тебя не…
Дальше я договорить не успел.
— Ах, ты сволочь! Предатель! Папа правильно говорил, что тебе лишь бы за границу побыстрее сбежать! К немке своей уехать хочешь? Не пущу!
С этими словами она выхватила из-за под блузки огромный столовый нож и закричала:
— Я сейчас не знаю, что с собой сделаю!
— Успокойся, Маша, — обалдел я, понимая, что детский сад не только не закончился, а ещё и перешёл на более взрослый уровень. — Порежешься ещё.
«Чёрт, неужели вены вскрывать собралась? И у меня в комнате... Во дела... Крыша, по ходу дела, у девицы точно поехала. Может, весна? Обострение? Просто жесть!.. И зачем я её с собой взял?!?!? Дурак я дурак!!!».
— Ты женишься на мне? Отвечай! — тем временем закричала та.
— Давай мы об этом поговорим позже. А сейчас просто убери нож, — предложил я, прикидывая, как лучше выбить оружие из руки девушки.
— Я тебе сказала: отвечай! — потребовала Маша.
— Да я отвечаю, — попытался запутать её я и покосился на открытую дверь, в проёме которой показались силуэты Лебедева и Кравцова. — Убери, пожалуйста, эту саблю, и давай спокойно поговорим.
— Не уберу! Отвечай: женишься на мне или нет? — заплакала она, закатывая рукав кофточки.
— Маша, мы это обсудим позже, — предложил я и протянул свою руку. — А сейчас успокойся и отдай нож мне.
— Тебе? — она перестала плакать. — Тебе нужно нож? — приблизилась ко мне, а затем неожиданно закричав: — Не будешь моим — не будешь ничей! — прыгнула в мою сторону, держа кухонный тесак перед собой. — Умри, сволочь!
Хорошо, что сработала реакция, и я сумел за мгновение увернуться в сторону, а то была бы во мне небольшая сквозная 5-сантиметровая дырка в животе.
Но вот увернуться-то я увернулся, а на большее скорости не хватило.
И Маша со всего маха воткнула нож в оконное стекло, которое, разбившись, со звоном опустилось ей на руки.
Она ещё не поняла, что произошло, а в комнату уже влетели мидовец с комитетчиком.
— Откуда вы тут? — не обращая внимания на крики упавшей на пол Маши, спросил я полковника, вытаскивая из-под кровати чемодан, в котором лежала аптечка первой помощи.
— Вернулся с пляжа. Вижу, она бежит к тебе. Решил посмотреть, что ей надо, — пояснил Кравцов, перематывая жгутом руку полной дуры. — А тут уже и товарищ Лебедев подошёл, — потуже перетянул руки и добавил: — Вроде нормально, — посмотрел на меня. — Надо за медиками сбегать.