ТОП сериал 1978
Шрифт:
— Ну что, Васин, тебя, значит, можно поздравить с промежуточным результатом, — по окончании собрания обратился ко мне Лебедев.
— Можно, — сказал я, в очередной раз за сегодня почесав волосы на голове.
— Ну, тогда поздравляю и хочу спросить: Чего ты чешешься-то? Голову не мыл?
— Мыл.
— Тогда чего? Вши, что ль, завелись?
— Нет у меня никаких вшей. Во всяком случае, медики педикулеза не обнаружили.
— Тогда что — аллергия?
— Если только на жару, — поморщился я и сообщил: — Вообще, если честно, меня волосы уже начали бесить. Пожалуй,
— Постригись, — кивнул тот, но чуть подумав, добавил: — Э-э, погоди. Ты что, стричься собрался?
— А я о чём только что говорил?
— Э-э, ну да… Но, может, не надо?
— Это почему?
— Ты, наверное, знаешь, я к таким, как у тебя, причёскам отношусь скептически, но ведь ты не только режиссёр, но ещё и певец.
— И что?
— Так причёска это же твой товарный знак — это марка. Если ты пострижёшься, тебя никто узнавать не будет.
— Да я петь-то собственно больше и не собираюсь, — ответил я. — Так что по фигу.
— Как это? Вообще?
–Если про «по фигу», то вообще, а если про пение, то… надоело мне петь. Не хочу. Не нравится мне на сцене скакать. Так что с исполнением я завязываю. Во всяком случае — пока. Ну а если соберусь, то к тому времени волосы уже отрастут.
— Раз так, то стригись, наверное, только… — неуверенно произнёс собеседник.
— Только не говорите, что этот вопрос нужно решать с Москвой.
— Вообще-то, наверное, нужно. Ты фигура Союзного масштаба и решения по тебе уже давно принимаются на высшем уровне.
— Отрастут, — махнул я рукой, и собрался было пойти и обкорнаться прямо сейчас, пока Москва мне не запретила, но остановился, вспомнив о том, что не снял ещё клип, который собирался.
«Блин, а ведь там я должен быть не стриженный, а с причёской», — вздохнул я и, посмотрев на море, почесал себе шевелюру.
— Что, передумал? — увидев мои колебания, спросил мидовец.
— Нет. Просто отложил, — пояснил я и спросил: — А когда у вас связь с «Центром»?
— Завтра. А что ты хотел?
— Тексты песен им передать. Чтоб они отцензурировали.
— Пиши их сейчас. Завтра днём будет радиосвязь. Я их передам и, думаю, к вечеру мы получим ответ, — сказал Лебедев, а затем уточнил: — Текстов несколько?
— Да, — кивнул я. — Один для меня, два для американок. Тот, что для меня, уже цензуру прошёл. И именно для того клипа у вас в сейфе на корабле лежит килограммовая золотая цепь, полукилограммовый золотой браслет и три огромных перстня.
Да, чтобы получить этот реквизит мне пришлось пободаться. Ну ни в какую никто из больших начальников не хотел разрешать мне скупить полтора килограмма золота и сделать из них необходимый атрибут.
Чиновники всех министерств и ведомств категорически заявляли, что такого барства ни в каких советских клипах никогда не было и быть не может.
На это я говорил, что клип будет не советским.
А они отвечали, что им всё равно.
А уж когда посчитали стоимость золота, то вообще перестали со мной говорить, а лишь крутили пальцем у виска.
Я плюнул на них, сам посчитал стоимость. Оказалось, что сейчас стоимость золота 583-й пробы — 24
«Ну да ничего — искусство требует жертв, — решил я. — Скуплю, найду ювелира, он сделает работу, а после съемок это золотишко можно будет и продать, ведь всем известно, что золото есть золото. А значит, обязательно найдётся тот, кто захочет его купить».
Но наши бюрократы, узнав о моём хитром плане, вновь устроили кипиш, заявив, что комсомолец и полтора килограмма золота — две вещи абсолютно несовместимые, диаметрально противоположные и вообще находящиеся на разных полюсах мироздания.
Я хотел было парировать эти слова, рассказав про комсомольцев девяностых, которые, с лёгкостью приватизировав предприятия, положили к себе в карманы не килограммы, а сотни тонн золота, но не успел, ибо, видя мои непоколебимые намерения, в конце концов мне вынесли приговор:
— Вывоз за границу драгоценных металлов в больших количествах гражданам страны категорически запрещён!
Удар был сильный. И хотя в самом клипе золотая атрибутика занимает немного времени, но, тем не менее, она является важным элементом, который запоминается зрителю. Пришлось идти на фальсификацию и, к радости бюрократов, отказаться от идеи золотой бижутерии. И, вспомнив пословицу: «Не всё то золото, что блестит», заменить золото на латунь.
И хотя латунь была тоже недешёвым металлом, но ни в какое сравнение с золотом в это время она не шла. Поэтому мне относительно легко удалось заказать и в конечном итоге получить суперкультовые вещи любого бандоса девяностых, при виде массивности которых многие бы из подобного контингента обзавидовались бы и обязательно упали бы в обморок.
Тем временем мидовец кивнул и сказал:
— Помню, что лежат твои побрякушки, только не помню, что за клип ты собрался снять.
— Это будет сюрпризом.
— Не уверен, что такие сюрпризы нам понравятся, — хмыкнул мидовец. — Что же касается несогласованных ещё текстов, то напиши нейтральные — без иносказаний и двойных смыслов, и никаких сложностей с цензурой не будет.
— Подумаю, — пообещал я.
На самом деле одной из американок я хотел предложить композицию, в которой текст был не совсем нейтральный и даже, можно сказать, совсем не нейтральный.
В том, что моя идея прокатит, я очень сомневался. Но уж больно хотелось мне эту песенку запустить в мир. А вдруг прокатит? Не так, так этак… А значит, надо было действовать. Ведь одно дело просто прочитать текст, а другое дело — слушать текст вместе с музыкой.