Тормоза для блудного мужа

Донцова Дарья

Я перестала понимать происходящее.

– Через год?

Саркисян кивнула:

– Что странного вы в этом находите?

– Все! – выпалила я. – Начнем с того, что у Орловой не имелось средств. В девяностые годы население России было сплошь нищим, Вера бегала по частным урокам, а ее муж, инженер, чинил в своем гараже чужие машины. Супруги не могли приобрести жилье.

Натэлла встала, открыла большой железный шкаф и начала рыться на полках, приговаривая:

– Ну не все в девяностые умирали с голоду, кое-кто стремительно вынырнул из безденежья. И некоторые женщины не сообщают родным правду. Получают от любовника жилплощадь, а мужу или матери поют песни про лотерею.

Я опешила.

Натэлла положила на стол папку.

– Павел давно компьютеризировал офис, я на старости лет овладела новыми технологиями, но мне приятнее иметь дело с бумагой. Мы храним все документы – о всех клиентах. Итак, Вера Орлова. Договор на покупку квартиры. Договор продажи. Никаких подводных камней. Приобрела четырехкомнатную в хорошем районе, сама в доме ни дня не жила. А через двенадцать месяцев мы благополучно сбыли апартаменты с рук.

– Вот это и странно! – воскликнула я. – В чем смысл? Заиметь жилплощадь и не пользоваться ею?

– Она деньги сделала, – пояснила Натэлла. – Купила дешево, продала дорого. Прямо скажем, «четверка» ей задарма досталась!

– Лучше поместить деньги в банк, набегут хорошие проценты, очень уж непростое дело – возня с квадратными метрами, – гнула я свою линию.

Саркисян погладила папку ладонью.

– Девяностые годы! Вы в то время рискнули бы доверить даже пять копеек банку? Помните популярный анекдот тех лет? «Наш банк открывает вклад под названием «Безвозвратный», начисляется тысяча процентов в месяц. Несите нам свои рублики! Больше они к вам не вернутся». Сделка с квартирой давала прибыль, недвижимость росла в цене, как тесто на дрожжах.

– Не хочу никого обидеть, но сколько людей пострадало от черных риелторов-мошенников? – сказала я.

– Вы меня не оскорбили, потому что «Бивин» всегда работал честно, – произнесла Натэлла. – И Павел, и Виктор копейки чужой не взяли. Владельцы фирмы предпочитали не связываться с сомнительными сделками, не шли на поводу у людей, которые говорили: «В нашей «трешке» прописана еще бабушка, но она живет в деревне. Давайте мы подмахнем за бабку бумагу, в которой она согласие на продажу квартиры дает, а ваш нотариус ее заверит». Нет, если Павел или Виктор слышали подобные речи, у них был один ответ: «Приводите бабку в офис, без ее присутствия сделка не совершится». К сожалению, Виктор в девяностых умер, Павел потерял лучшего друга, но справился с эмоциями. «Бивин» выжил.

Меня царапнуло беспокойство:

– Его убили конкуренты?

– Нет, Витя упал с лестницы, – после небольшой паузы ответила помощница хозяина. – Споткнулся, рухнул и сломал шею. «Аннушка уже пролила масло». Надеюсь, я точно процитировала Булгакова.

Я придвинулась поближе к столу Саркисян, а та продолжила:

– Кто-то разбил на ступеньках бутылку. Купил подсолнечное масло и уронил, а убрать за собой поленился. Виктор жил в пятиэтажке, все деньги владельцы фирмы вкладывали в бизнес, о себе не думали. В подъезде темнота, скользкие ступени, железные перила... Трагическая случайность. Павел страшно переживал, объявил награду тому, кто вычислит человека, разлившего масло. Очень уж Колобкову хотелось его наказать!

– Нашли? – спросила я.

Натэлла отмахнулась:

– Конечно, нет.

Я вспомнила трущобу, в которой расположена квартира Алисы Спиридоновой, и промолчала.

– Так сердце екнуло, когда я программу «Королева эклеров» увидела, – вдруг сказала Саркисян.

Я снова потеряла нить беседы, Натэлла оказалась внимательной. Она заметила мое замешательство и пустилась в объяснения.

– Я увлекаюсь кулинарией, – пояснила она, – в начале нулевых на одном из телеканалов шло шоу под названием «Королева эклеров». Вела его замечательная

женщина, кондитер Лариса Хабарова. Я всегда домой торопилась, чтобы к началу успеть, ручку готовила, тетрадь, рецепты записывать. Хабарова использовала простые, недорогие продукты. Вот сейчас полно подобных передач, но туда постоянно приглашают звезд, а у них чувство меры отсутствует, они спокойно советуют населению: «Возьмите на рынке кусок свежей осетрины, не берите свежезамороженную в магазине». Вдумайтесь! Да благородная рыба не по карману большинству семей России! Еще лучше звучит, когда какая-нибудь дама заявляет: «Рецепт я привезла из путешествия на Мальдивы, куда мы летаем по пятницам с бойфрендом! Гигантская черепаха в соусе из столетнего коньяка!» Ну и зачем мне знать об этом блюде? Сколько лет надо копить, чтобы приобрести каплю этого напитка? И элементарно жаль черепаху!

Натэлла привычно поправила пучок волос и продолжила:

– Хабарова так никогда не поступала. Некоторые ее рецепты я помню наизусть до сих пор. Вот, например! Берем один стакан пшеничной муки без горки, одно яйцо, одну банку сгущенки, только настоящей, а не растительной, ну, знаете, такие бело-синие жестянки, пол чайной ложки соды, ее гасим соком лимона или уксуса. Дальше очень просто! Нагреваете духовку до ста восьмидесяти градусов, противень смазываете сливочным маслом, все ингредиенты просто смешиваете вилкой в миске, выливаете на противень – и в печь! Готовится минут десять-пятнадцать, корж должен стать золотистого цвета. Потом живенько подрубаете его со всех сторон широким шеф-ножом, мажете вареньем, скручиваете в рулет, и готово. Основное условие: сворачивать бисквит надо горячим, если остынет – поломается. Возможны варианты! Печете в круглой форме, тогда у вас получается основание для торта, его можно намазать джемом, кремом...

Я деликатно кашлянула.

– Пока я не улавливаю связи между кулинарией и фирмой «Бивин».

Саркисян отвернулась к окну.

– Я всегда опаздывала к началу передачи. Она стартовала в восемь, а я в дом вбегала в пять минут девятого, включу телик и слышу голос ведущей: «Сегодня мы готовим коврижку».

Целый год я рецепты записывала, а потом заболела, сидела с температурой дома и впервые увидела заставку программы. Дверь подъезда, потом лестница, камера движется, звучит музыка и голос за кадром: «Идем в гости к Ларисе Хабаровой. Самый обычный дом, самый обычный подъезд, обычная лестница, обычная дверь, но за ней живет необычная женщина, Лариса Хабарова, она легко сделает из ничего торт, пирожное, любой десерт. Шоу «Королева эклеров» для вас!» Я прямо похолодела, ничего записать не могла, пальцы ходуном заходили.

– Почему? – не поняла я.

Натэлла сложила руки на груди.

– Сто раз я входила в тот самый подъезд, отлично помнила и стены, и лестницу. Там жил наш Виктор, там он упал со ступенек и умер. После смерти совладельца «Бивина» в парадном ремонта не делали, все осталось по-прежнему. Больше я никогда не смотрела программу Хабаровой, не могла!

– Давайте вернемся к Орловой, – вкрадчиво попросила я. – Сколько она заплатила за жилье?

– Это коммерческая тайна, – не пошла на уступки Натэлла.

– Уж наверное четыре комнаты стоили не копейки, – вздохнула я. – Откуда у Веры средства? Не спрашивали?

– Конечно, нет, – удивилась Натэлла. – Мы же не полицейская организация, которая сует нос в финансовые дела граждан! Накопила, получила наследство, продала драгоценности, коллекцию деревянных солдатиков, взяла у спонсора – не наше дело. Главное, чтобы квартира, выставленная на продажу, была «чистой», а покупателю правильно оформили документы. Естественно, можно торговаться, просить скидку, Орловой мы хорошо снизили сумму.