Тоскуя по ней
Шрифт:
И все же он обнаружил, что спускается со стены, несмотря на свои сомнения. Он легко приземлился на траву, встретился с ней взглядом и глубоко вздохнул. Воздух был напоен ее сладким ароматом, который так идеально чувствовался здесь, вдали от городской вони.
Как я могу это сделать?
Как я могу не сделать этого?
Его сердце забилось быстрее, когда он повернулся к ней спиной. Слегка наклонившись вперед, он оперся ладонями о каменную стену. Напряжение пробежало
Приглушенный хруст земли и шуршание травы под ногами возвестили о приближении Уиллоу.
— Они такие красивые, — тихо сказала она.
Его кожу покалывало от осознания. Он почти чувствовал ее руку, зависшую над верхним правым крылом, почти ощущал ее тепло, но она не прикасалась к нему. Пока нет. Его крыло дернулось.
?
— Продолжай, Фиалочка, — прохрипел он. — Но будь нежна со мной.
Она усмехнулась.
— И это говорит мужчина, который воплощает в себе все, кроме нежности.
Он хмыкнул, и огонь вспыхнул внизу его живота, по спирали распространяясь наружу.
— Помни, Уиллоу… Я чувствую твои желания. Я буду нежен, когда ты действительно этого захочешь.
Вспышка похоти, исходящая от Уиллоу, заставила его сжать губы и обхватить камень руками. Он упивался ей, отчаянно желая большего, когда член затвердел. Ее желание никогда полностью не угасало, но она хорошо справлялась, сдерживая его. Подобная ошибка была тем, что он не хотел упускать.
Пальцы коснулись его крыла. Это было нежное прикосновение, такое легкое, что он подумал, не почудилось ли ему это, но когда она провела этими пальцами вниз, дрожь пробежала по его позвоночнику. Киан не мог унять трепет, охвативший его тело. Он прерывисто вздохнул. Член запульсировал, натягивая ширинку штанов.
Уиллоу провела по замысловатым узорам на его крыле тем же нежным прикосновением. Удовольствие пробежало по крылу, стремясь слиться воедино в сердцевине. Когти царапнули камень, когда хватка усилилась. Никто никогда не касался его крыльев, никто никогда не дарил ему таких ощущений, никто никогда не заставлял его так сильно желать большего.
?
Каждое мгновение было блаженством и агонией, огнем и льдом, всепоглощающим удовольствием и безнадежно огромной потребностью.
Ее прикосновения были изысканной пыткой, и он хотел, чтобы она никогда не заканчивалась.
Киан хотел, чтобы ее руки были на нем — не только на крыльях, но и на теле. Он хотел снова почувствовать ее прикосновения, хотел почувствовать, как ее влагалище обхватывает его член, хотел попробовать на вкус ее губы и услышать ее крики.
Он хотел ее.
Когда пальцы коснулись чувствительной кожи у основания его крыла, Киан оскалил зубы, не в силах сдержать рычание, вырвавшееся из горла,
Уиллоу поспешно отстранилась.
— Извини. Я не хотела причинять тебе дискомфорт…
Когда Киан повернулся к ней, в нем не было никаких сознательных мыслей, только движущая, инстинктивная потребность. Он обхватил ее лицо руками, повернул к себе и наклонился ртом к ее губам. Огонь заплясал на его губах, приправленный ее неотразимым вкусом. Ее удивление быстро уступило место удовольствию. Он проглотил его, опустив руку ей на талию, чтобы притянуть ее тело к себе. Киан застонал, когда ее живот прижался к члену, и его глаза закрылись.
Руки Уиллоу обвились вокруг его шеи, и пальто, свисавшее с ее плеч, упало на землю. Пальцы зарылись в его волосы, сжимая пряди, и она встала на цыпочки, прижимаясь к нему всем телом. Ее губы приоткрылись, и она провела языком по его пирсингу, прежде чем втянуть его в рот, чтобы подразнить.
— Черт возьми, Уиллоу.
В ответ на ее поддразнивание он прикусил ее губу клыком, вызвав удовлетворяющую дрожь восторга у своей маленькой смертной. Он углубил поцелуй, язык ласкал и уговаривал ее, каждое движение было шепотом обещания грядущих наслаждений. Волнующий жар разлился прямо под его кожей, и красная дымка окутала темноту под его веками.
Энергия, которую она излучала, была такой чистой, такой мощной, такой уникальной. Если у него и были какие-то затаенные сомнения, то в тот момент они развеялись вдребезги — он никогда больше не сможет питаться от кого-либо другого.
И это не имело значения. Она была всем, чего он хотел и в чем нуждался. Всем, чего он жаждал.
Он опустил другую руку, обхватив обе ее ягодицы, и прижался к ней тазом. Экстаз накатывал на него волнами, каждая из которых была окрашена, парфюмирована и усилена Уиллоу. Ее дух, ее желание, ее сущность, ее тепло, мягкость и осязаемость, ее дыхание, ее голос, ее аромат.
Она была всем.
Боль, такая сильная, что из его горла едва не вырвался крик, пронзила его член. Трение было слишком сильным и при этом даже отдаленно недостаточным. Но это было не то, чего он хотел. Ему нужно было погрузиться в ее тепло, нужно было почувствовать, как ее внутренние стенки сжимаются вокруг него. Ему нужно было, чтобы ее эссенция покрыла его член. Ему нужно было смотреть ей в глаза, когда их тела соединятся, и знать, что она тоже этого хочет, что ей это нужно так же сильно, как и ему.
Уиллоу застонала. Ее руки переместились на его плечи, пальцы сжались, ногти впились в кожу. Боги, он хотел, чтобы эти руки скользнули ниже, погладили каждый дюйм плоти на пути к его штанам.
Киян пробормотал проклятие и провел ладонью к ее животу, просунув руку между их тел. Пальцы скользнули между ее бедер, охватывая промежность. Даже через джинсы он ощутил жар ее желания. Он надавил, проводя пальцами по клитору.
Она ахнула. Ее желание усилилось вместе с удовольствием. Он чувствовал запах ее возбуждения, и через несколько мгновений почувствует его на своем языке, когда войдет глубоко в нее, утоляя свою жажду.