Тот, кто умер вчера
Шрифт:
— Ты, наверное, хочешь сказать, что это все не то, что я думаю? — задала я риторический вопрос.
— Это действительно не то, что ты думаешь. Та женщина — моя бывшая жена. Несмотря ни на что, мы сумели сохранить нормальные отношения. Я же тебе рассказывал. Она была здесь проездом. У меня остались кое-какие ее вещи, и она заезжала, чтобы забрать их. Мой поцелуй был просто дружеским жестом.
— Целуйте друг друга хоть до упаду. Меня это уже не трогает.
Александр повесил трубку первым, и это привело меня в бешенство. Его счастье, что мы разговаривали по телефону.
Прошел месяц. Я успокоилась, соскучилась и решила дать ему шанс вымолить у меня прощение. «Может, и вправду, — думала я, — у него с той стриженной под ежика куклой ничего не было». Я позвонила
— А, это ты, — произнес он безразличным голосом. — Перезвони мне попозже, через час. У меня совещание.
И повесил трубку, скотина. Это уже выходило за рамки допустимого. Нет, я понимала, что у него совещание и все такое прочее, но разве это я должна была перезванивать? Разве я уже не сделала свой первый шаг к примирению? Прождав напрасно до самого вечера звонка Подольского, я набрала его номер, а когда он ответил, дала отбой. И опять он даже не подумал связаться со мной, хотя мой номер обязательно должен был определиться.
Всю ночь я проплакала в подушку, а под утро дала себе слово забыть этого неблагодарного человека. Как видите, забыть не удавалось. И все потому, что один из фигурантов первого порученного мне настоящего дела мог оказаться Александром Подольским. И чем больше выяснялось обстоятельств, тем больше это грозило обернуться правдой.
Я забрала со стола фотографию в рамке и, кинув ее в сумку, вышла из квартиры. Спустилась вниз. Снаружи дома, как и внутри, тоже ничего не изменилось. Те же клумбы под окнами первого этажа, обложенные половинками силикатных кирпичей, те же рябины, достающие ветвями до окон третьего, выкрашенные жэковскими работниками скамейки с неизменными бабульками. Напротив дома стояло все то же трансформаторное здание, возле которого нашел свой последний приют салатовый «запорожец» без двух задних колес. Все та же старая облезлая иномарка с конем на радиаторе, выглядевшая, если ее сравнивать с «запором», апогеем автомобильного строительства. Хотя нет, иномарок с конем раньше здесь не было. Но, тем не менее, она казалась мне знакомой. Может, потому что на такой же ездил персонаж фильма «Служебная собака К-9», которого сыграл Джеймс Белуши. Кажется, он называл свою машину «мустангом».
— Здравствуйте, — сказала я пожилой женщине, которая сидела на лавке и грызла семечки, одним глазом наблюдая за копающимся в песочнице бутузом, другим изучая меня. — Я ищу своего друга. Его зовут Александр Подольский. Вы знаете его? Он живет в этом подъезде. Он такой…
Я задумалась, как более доходчиво описать Сашу, на тот случай, если женщина не знает его по имени, но та перебила меня:
— Я вас помню. И друга вашего знаю. Только я давно уже не видела его.
— Как давно?
— С весны, наверное. Где-то так. Сначала вы перестали появляться, а потом месяца через два и он исчез.
Ничего другого я, честно говоря, и не ожидала. Надо было решить, как лучше добраться до офиса «Техникса». Снова брать такси слишком накладно, к тому же по дороге необходимо было разжиться телефонной карточкой. Пока я стояла, на глаза опять попался вышеупомянутый «мустанг», и вот тут я стала потихоньку прозревать: ну конечно, точно такую же машину я видела возле психиатрической больницы. И возле моего дома тоже было что-то похожее, хотя стопроцентно утверждать я не могла. Сквозь затемненные стекла машины невозможно было разглядеть, есть кто-то внутри или нет. Скользнув на всякий случай взглядом по номерам, я направилась в сторону ближайшей остановки.
VI
С момента нашей единственной и короткой встречи с Серовым прошло много времени, но он узнал меня сразу. Даже улыбку форматом с дверной проем изобразил — вот, мол, как он страшно рад видеть экс-подругу экс-компаньона. Небольшого роста, подтянутый, гладко выбритый и красиво подстриженный, он выглядел так, как, наверное, и должны выглядеть хозяева предприятий средней руки.
— Чем я могу вам помочь, Алиса? — поинтересовался Серов, усадив меня в кресло напротив своего рабочего стола.
— Алеся, — поправила я. — Можно просто Леся.
В кабинете, кроме Серова, находился еще один тип,
— Саша Подольский пропал, — сразу сказала я.
Серов нервно вздернул брови.
— В каком смысле пропал?
— Его нигде нет. Я не могу его найти. Поэтому и пришла. Может, вы знаете, где он?
— А разве вы с ним не того… Не расстались? — удивился Серов.
— В принципе, да. Но мы продолжали оставаться друзьями, — соврала я. — Но вот уже почти полтора месяца как о нем ни слуху ни духу.
— Галина! — закричал Серов, а когда секретарша появилась в дверях, велел: — А ну-ка найди мне Александра Ярославовича!
— Подольского? — переспросила та, покосившись на меня.
— Подольского! Только живо!
Секретарша исчезла так же быстро, как и появилась.
— Признаться, я и сам, — продолжил Серов, — давненько о нем ничего не слышал. Даже удивительно. Хотя простились, в общем-то, не врагами.
— Странно, что он решил выйти из дела.
— А разве он вам ничего об этом не говорил? — удивился собеседник. — Видимо, ваши отношения были не настолько дружескими.
Я только вздохнула, а Серов замолчал.
— Ничего странного в решении Саши не было, — после минутной паузы сказал собеседник. — Удивительно то, что разошлись все-таки хорошо, без скандала. А трения между нами появились давно.
— Я ничего об этом не знала. Впрочем, Саша не из болтливых.
— Да, он такой. Не болтливый. И упрямый.
— О чем же были ваши споры, если не секрет, Сергей Иванович?
— О подходах к современному бизнесу. Саша — хороший организатор, и где-нибудь на Диком Западе он был бы первоклассным менеджером, но у него имеется один существенный недостаток, с которым совершенно невозможно вести бизнес на нашем грёбаном постсоветском пространстве. Сами знаете, как у нас заведено: чтобы что-то получилось, каждого чинушу надо умаслить. А Подольский никак не хотел мириться с реалиями сегодняшнего дня. Это сильно мешало делу. Твердолобый он, негибкий. Словно с другой планеты человек. Говорил, что ему «претит лизать задницы всяким полупидерам», вы уж извините, но это цитаты. Так что всем этим приходилось заниматься мне. Нет, я не возражал, пусть. Ему и без того было чем заняться. Хуже, что он пытался мне еще и мешать. До прошлых президентских выборов мы, можно сказать, нормально работали. Но после!.. Мой романтический компаньон слишком буквально понял все оранжевые постулаты и как-то в марте послал на три буквы одного важного функционера, который намекал на благодарность с нашей стороны. Гордый, помню такой был. Я имею в виду Подольского. Как же, смелость проявил. А через неделю из-за его смелости у нас партия товара на таможне зависла. Покупатель бабки уже перевел, нервничает, штрафные санкции вот-вот начнут капать, а мы никак вопрос о растаможке товара решить не можем. Так я перед этим функционером несколько дней на карачках ползал, за Подольского прощения просил. Подарками его по самую шею завалил, урода, лишь бы дело с мертвой точки сдвинуть. Насилу умаслил. После этого случая мы с Сашей разругались и я на полном серьезе предложил ему разделить бизнес. Несколько дней мы с ним не разговаривали, а потом он сам ко мне пришел. Сказал, что понимает меня. Еще сказал, что нам, пожалуй, действительно лучше разбежаться. Только жаль рвать на куски такую хорошую фирму, в которую он тоже вложил частицу себя. Поэтому предложил купить его долю. Он объяснил, что у него есть где-то под Ильичевском недостроенный дом. Наследство какое-то вроде бы от деда досталось. Там, дескать, хочет поселиться, потому что всегда хотел жить у моря. Дом достроит, займется виноделием. Короче говоря, я согласился. Слушайте, а может, он действительно того… уехал?