Тот, кто знает. Книга первая. Опасные вопросы
Шрифт:
— А мне всегда говорили, что против шерсти животных гладить нельзя, — удивился Руслан.
Хозяйка принесла расческу, прижала жалобно заверещавшее животное к полу и показала, как это нужно делать.
— Гладить, может, и нельзя, — сказала она, не обращая внимания на страдальческие подмяукивания, — а чесать — только против шерсти. Иначе ничего не вычешешь. Вот так, тихонечко, ласково, шерстку на проборчик разбираете и чешете. Понятно? В итоге у вас должна получиться примерно вот такая кучка вычесанной шерсти.
Женщина развела ладони и обозначила объем, поразивший воображение Руслана. Он всю жизнь имел дело только с обычными короткошерстными котами и даже представить себе не мог, что с одной кошечки можно вычесать
— И что, столько шерсти я должен выдирать из нее каждый день? — с ужасом спросил он, уже начиная жалеть о своей просьбе подыскать в столице временное жилье.
— Каждый день, — подтвердила хозяйка.
— По-моему, ей это не очень нравится, — заметил Руслан, с сочувствием глядя на красивое пушистое создание, недовольно машущее хвостом из стороны в сторону.
— Я еще буду думать, нравится ей или нет! — фыркнула хозяйка. — За шерстью надо ухаживать, иначе будут колтуны. Если Дуська этого не понимает, то это исключительно ее личное горе.
— Но она так жалобно мяукает… Сердце разрывается. Неужели вам ее не жалко?
— Да не обращайте вы внимания, — рассмеялась хозяйка. — Она будет еще жалостнее вопить, как только почувствует, что вы добрый. Думаете, Дуська совсем дурная? Ничего подобного. Она всегда точно знает, как себя вести. Если я одна ее вычесываю, она молчит и терпит, потому что знает, что от меня жалости не дождется. Как только появляется муж или кто-то посторонний, сразу начинается концерт в расчете на выбивание слезы. Так что вы с ней построже. Никаких мер предосторожности с ней не нужно, Дуська со стола еду не ворует и провода не грызет. Единственное, что вам следует помнить: все двери в квартире, кроме входной, должны быть постоянно открыты. Дуся не терпит, когда у нее нет доступа в какое-нибудь помещение, начинает орать и царапать дверь до тех пор, пока ей не откроют. Ну вот, кажется, и все. Телефон нашего ветеринара я вам написала и приклеила бумажку на холодильник, если что — немедленно звоните ему, он приедет на дом.
Хозяева подхватили собранные сумки и чехлы с лыжами и умчались в аэропорт. Руслан остался в чужой квартире наедине со свирепым ротвейлером Дельтой, капризной длинношерстной кошкой Дусей, экзотическими цветами и собственными планами «информационного захвата» отношений Натальи Вороновой и ее соседки Ирины.
Узнать адрес Вороновой оказалось несложно, она жила там, где была прописана, никогда никуда не переезжала, и в платной справочной ему дали все сведения, даже объяснили, где находится переулок Воеводина и как туда добраться. С фирмой «Центромедтехника» получилось не так просто, и Руслану пришлось потратить четыре дня, чтобы ее найти, потому что никакой «Центромедтехники» в Москве не оказалось, вместо нее теперь была зарегистрирована контора под названием «Центромедпрепарат». Начать он решил именно с нее.
Фирма, торгующая медицинскими препаратами, располагалась в районе Садового кольца, занимая часть первого этажа полуразвалившегося двухэтажного домика. Сам-то домик был, прямо скажем, не ахти, но вывеска выглядела нарядно, и внутри все было красиво и чисто. Однако дальше входной двери Руслану пройти не удалось, его остановил здоровенный, с накачанными плечами и бычьей шеей охранник.
— Вы к кому?
— Не знаю, — обезоруживающе улыбнулся Руслан, доставая новенькое редакционное удостоверение. — Я журналист из Кемерова, собираю материал для статьи о режиссере Наталье Вороновой. В одном интервью она сказала, что ваша фирма спонсировала два ее фильма. С кем бы я мог поговорить об этом?
Охранник внимательно изучил удостоверение, снял трубку телефона и после коротких переговоров направил Руслана к секретарю. Секретарь — милая девушка с обесцвеченными до снежной белизны локонами — предложила ему подождать в обитом черной кожей кресле.
— Андрей
— А кто это? — простодушно спросил Руслан.
— Андрей Константинович? Генеральный директор. Разве вы не знаете? Вы же к нему пришли.
— Честно признаться, я не очень себе представляю, к кому пришел, — признался он. — Мне важно найти человека, с которым я могу поговорить о спонсорской помощи Наталье Вороновой…
— Наталья Александровна — личный друг Андрея Константиновича, — строго произнесла Снегурочка. — И по этому вопросу вы должны говорить только с ним.
Очень славно! У нашей безупречной жены и матери Натальи Вороновой, оказывается, есть личный задушевный дружок, проще говоря — любовник, который отваливает ей денежки в порядке благотворительности, на кино, так сказать. Одни спонсоры дают своим дамам деньги «на шпильки», а этот — «на кино». А если учесть, что весь частный бизнес сегодня в России носит криминальный характер, то получается, что честный и неподкупный народный депутат Воронова не только изменяет мужу с каким-то мафиози, но еще и пытается учить народ морали и нравственности на грязные мафиозные деньги. Вот это материал! Новый главный редактор не пожалеет, что перевел Руслана Нильского на должность корреспондента. Это будет такая бомба! Нет, все-таки есть у него чутье, настоящее сыщицкое чутье, недаром он почуял в Вороновой что-то неладное. Правда, неладное ему почудилось не в самой Наталье Александровне, а в ее отношениях с молодой соседкой Ирой, но сути дела это не меняет. Главное — есть тайна, есть некий секрет, который от него, Руслана, да и от всех скрывают. Но он докопается. Конечно, если там все дело в сугубо личных отношениях между Вороновой и Ириной, то он промолчит, лезть не станет, некрасиво это — трясти чужим бельем у всех на виду. Но если там криминальные деньги замешаны — тут уж будьте любезны, общественность должна знать правду о своих героях, в первую очередь о тех, кого доверчиво избрала народными депутатами.
Дверь с табличкой «Генеральный директор А. К. Ганелин» открылась, в приемную вышли двое мужчин, один сухощавый и немолодой, в хорошо сидящем костюме и с выражением осознания собственной значимости на холеном лице, другой же — помоложе, невысокий, кругленький, с веселой симпатичной физиономией.
«Вот каков он, любовник Вороновой. — Руслан оценивающим взглядом окинул мужчину постарше. — Хорош, ничего не скажешь. Только такой любовник у нее и может быть».
— Вы ко мне? — обратился к нему невысокий толстяк. — Проходите, пожалуйста.
«Ошибся, — с досадой подумал Руслан, идя вслед за ним из приемной в кабинет. — Ну и парочка эти Наталья и Ирина. Ничего с ними угадать невозможно».
— Я вас слушаю. Мне сказали, что вы из Кемерова и собираетесь писать о Вороновой. Правильно?
Руслан представился, снова показал удостоверение и в двух словах повторил то, что говорил чуть раньше охраннику.
— Мне хотелось бы написать о Вороновой так, как никто до меня не писал о ней. И хотя Наталья Александровна сама упоминала в ряде интервью о спонсорской помощи, которую ваша фирма ей оказала, почему-то никто из журналистов эту тему не развил. Мы можем об этом поговорить?
Руслан почти не кривил душой. Да, у него не было редакционного задания, но многие журналисты сначала делают материал, который им интересен, и только потом предлагают его изданию, причем совсем не обязательно тому, в котором этот журналист работает. Да, он действительно хочет написать о Вороновой так, как раньше никто не писал. Не восторженные «похвальбушки» ее таланту и гражданскому мужеству, а жесткое и подкрепленное фактами разоблачение с показом ее истинного лица. Единственным отклонением от истины было то, что Воронова упоминала о деньгах фирмы-спонсора в нескольких интервью. Не в нескольких, а всего в одном. Но разве это существенно? Ведь упоминала же, значит, никакой тайны в этом нет.