Тот самый перевал
Шрифт:
Всё, что требовалось от Маркуса, это держаться между рекой и каменной стенкой и двигаться на юг, заблудиться здесь не было возможности, но тем не менее он притянул к себе навигатор и сверился с правильностью маршрута. Поднявшаяся пурга сужала видимость, и даже Маркусу с его восстановленным, стопроцентным зрением не удавалось пробить взглядом беснующуюся метель. Редкие корявые деревца гнулись и поскрипывали, камни рассекали воздушные струи и создавали снежные завихрения.
После отдыха Маркус стал продвигаться с большей осторожностью. Под ногами попадались облепленные снегом и покрытые коркой льда камни. Опираясь на трекинговую палку, используя её в качестве надёжного поводыря, Маркус едва ли не вслепую пробирался вглубь
Славно, что на нём хотя бы не было очков, иначе приходилось бы непрестанно стряхивать с них снег, что только осложняло продвижение. Натянув на уши шапку, Маркус накинул поверх неё капюшон и как следует затянул его. В кружащем и свистящем мире он не был способен рассчитывать расстояния и в этом моменте всецело полагался на показания навигатора. На маленьком экране, размещённом за толстым противоударным стеклом, точка, отмечавшая положение Маркуса, терпеливо приближалась к Ло-Мантангу.
Река стала загибаться в сторону, а долина постепенно расширялась, пока не явила Маркусу бледные огоньки перемигивающихся точек – деревня. Он видел её свет, шёл на этот ориентир и знал, что в скором времени окажется в тепле и будет не прочь отведать горячих блюд из рациона шаркхомбо.
Тогда: Ло-Мантанг
Он прибыл в деревню незадолго до наступления сумерек. Наполовину здоровый и упорно отрицающий свою болезнь. Он проходил мимо маленького храма, посвящённого религии Бон, когда на его крыше уже зажглись фонарики, изнутри доносились звуки пения и тянуло приятными ароматами, но Маркус не стал останавливаться, чтобы присмотреться внимательнее, намного важней сейчас было добраться до приюта и позволить своему телу отдохнуть.
Деревня размещалась в южном конце долины Гольца, эта узкая низменность, вытянувшаяся вдоль реки, являлась своеобразным географическим тупиком – горы полукольцом окружали деревню, и дальнейшее движение в любом направлении кроме северного возможно было только через перевалы. Кружащая в воздухе снежная пыльца мешала разглядеть седловины, но в этом месте собралась дивная коллекция высотных и категорийных перевалов, через один из которых собирался двинуться Маркус.
У входа в деревню, в том месте, где разрозненные дома образовывали неровную улицу, ему повстречался подросток лет пятнадцати. Мальчишка сильно вздрогнул, когда в сгущающейся темноте сначала послышался кашель, а потом и сам путешественник вышел в свет фонаря. Нижняя половина его лица была закрыта шарфом, за которым скрывалось бледное лицо. Маркус оттянул шарф вниз, ткань зацепилась за отросшую щетину.
– Доброго вечера. – Поздоровался он с парнем, пытаясь подражать манере речи шаркхомбо. – Я ищу приют «Последний километр». Как до него добраться?
Скорее всего какие-то слова он произнёс неправильно, у него было слишком мало возможностей попрактиковаться в местном наречии. Он мог попробовать и другие языки, но появившийся перед ним мальчишка ни в коей мере не тянул на полиглота.
– Приют «Последний километр». Ночлег. – Без всякой надежды повторил он свою попытку и даже поднёс к щеке сложенные лодочкой ладони. – Спать?
Парень, верно слишком потрясённый его внезапным появлением, стрельнул глазами в сторону храма, пробормотал что-то совершенно неразборчивое и просто махнул рукой вдоль так называемой улицы.
– Спасибо. – На всякий случай сказал Маркус, хотя мальчишка нисколько ему не помог.
Видимо, придётся объяснятся ещё с кем-то из местных жителей, если прежде он не найдёт приют сам. Он шёл мимо одноэтажных домиков, размещённых на порядочном удалении друг от друга, делалось это для того, чтобы обеспечить жильцам необходимое пространство для выращивания продуктов. Кое-где виднелись отдельные постройки, предназначенные для яков. Пахло благовониями из храма, готовящейся пищей и навозом. Последний в сушёном виде выступал
Он не решался подойти к двери дома и постучать, он слишком плохо представлял обычаи шаркхомбо, а потому боялся попасть в какую-нибудь некрасивую ситуацию. Будь в его распоряжении побольше времени, он бы непременно намного лучше подготовил себя к традициям местного народца, но его поездка в Умптекским горам получилась настолько спонтанной, что он просто не успел провести должных изысканий на эту тему.
Ему повезло столкнуться с ещё одним жителем деревни, судя по всему, этот мужчина являлся носильщиком, так как за его спиной размещался громадный баул, который он тащил без всякого труда. Несмотря на прохладную погоду и задувающий ветер, шаркхомбо был одет весьма легко: вязаная шапка с отогнутыми кверху ушками, открытая шея, распахнутая ветровка, под которой виднелась одна только майка. Маркус удивленно взирал на его наряд, чувствуя себя не столь защищённым под несколькими слоями одежды, хотя быть может в дело вступила поднявшаяся к вечеру температура.
– Извините. – Маркус поднял руку в приветственном жесте, привлекая к себе внимание носильщика. – Вы не подскажите мне, как добраться до приюта «Последний километр»?
При упоминании названия плечи шаркхомбо дёрнулись, отчего баул немного накренился в сторону. Его брови чуть сдвинулись, а пальцы руки произвели некий символ, который Маркус совершенно не разглядел.
– «Последний километр»? Место ночлега? – Проговорил шаркхомбо тихим голосом, в его произношении слова звучали совершенно иначе, но Маркусу не составило труда их понять. Он согласно закивал. – Это место там, – он протянул руку в южном направлении, – оно за деревней, увидите сразу.
– Спасибо, вы мне очень помогли. – Маркус хотел было пожать руку, но носильщик не имел никакого интереса к его благодарностям, он продолжил свой маршрут, хотя Маркус затруднился бы ответить, какое дело может быть у него в преддверии наступающей ночи.
Что-то в этом коротком разговоре насторожило его. Присутствовала в нём некая аура таинственности, не поэтому ли носильщик решил так быстро отделаться от Маркуса? Ему показалось, что в голосе шаркхомбо проскочило недовольство, он сделал акцент, когда произносил название приюта, выделил его. Был ли в этом смысл или так получилось случайно, вполне возможно носильщик возвращался домой после тяжёлой работы и был совершенно не в настроении отвечать на вопросы какого-то проходимца, забредшего в его деревню. И всё же почему приют находился за деревней? Наверное, это имело значение, не просто так местный житель упомянул об этом.
Маркус с большим удовольствием поизобретал какие-нибудь теории на этот счёт, но только после того, как сбросит со спины рюкзак, наполнит желудок горячей едой и здорово отоспится. Он отодвинул разговор с носильщиком на второй план, а сам тем временем вернулся к занятию, которое не покидало его на протяжении последних переходов: он считал дни, необходимые ему для завершения маршрута здесь и прибытия к Тандукару. Экспедиция представляла собой слишком лёгкие деньги, и ему не хотелось отказываться от подобного заработка, после тщательных раздумий он решил всё же присоединиться к группе Тандукара и как следует отлежаться в базовом лагере на Северном Архипелаге. Там затевалось какое-то грандиозное действо, и в таком случае с ними обязан был присутствовать медик, а то и целая бригада. Телевизионщики готовы были платить внушительные суммы, чтобы Тандукар присматривал за операторами, а значит их драгоценным работничкам обязательно нужно было медицинское сопровождение. Ему хватит нескольких дней для поправки, а после он вполне сможет водить телевизионщиков по заполярным пространствам и заботиться о том, чтобы они не отморозили свои задницы.