Тот самый

Зимин Дмитрий

— Есть другой способ, — хмуро сказал святой отец и почему-то бросил короткий взгляд в мою сторону. А потом посмотрел на Алекса.

— Нет, — отрубил тот. — Мы справимся и так.

— Сергеич, есть что-то, чего я не знаю? — встрепенулся майор. — Какой-то, судя по всему, эффективный способ, о котором ты молчишь? Что за вытребеньки такие?

— Нет ничего, — шеф тоже поднялся. — Мы все поедем искать лёжки. До темноты управимся.

— А если не успеем? — Котов стоял набычившись, глядя на шефа

сверху вниз.

— Стойте, — я тоже поднялся. В глазах помутилось — резко закружилась голова — но я постарался не показать виду. — Этот способ… Он ведь как-то рассчитан на меня?

Я переводчик. Я работал в разведке. Умею читать по губам, считываю язык тела, эмоциональный фон… От меня сложно что-то утаить.

— Нет! — вскричал Алекс. Было видно, что он не на шутку разозлился. — Мы справимся и так. Мне и без того хватает пятен на карме.

— Но это не ваш выбор, — тихо сказал Гиллель. — Такое решение нельзя принимать за другого.

— А вот и можно! — шеф даже притопнул ножкой, ей Богу, не вру. — Это мой подопечный. Мой ученик. Мой… друг. Я имею право выбирать за него.

Мне было приятно. При других обстоятельствах я бы даже оценил. Но сейчас я просто перевёл взгляд на отца Прохора и спросил:

— Что от меня требуется?

Почему-то все вдруг оказались за столом, и огненная вода вновь забулькала в рюмках — не в моей, но забулькала. Я был в центре внимания.

Начал Гиллель.

— Понимаете, Саша, своим… — он поискал нужное слово. — Воскрешением, вы создали определённый прецедент.

— Он хочет сказать, — ворчливо буркнул отец Прохор. — Что ты, вместо того, чтобы превратиться в живой труп, питающий своей силой хозяина, восстал и почти приблизился к нему.

— Не понимаю, — судя по выражению лица, Котов поддерживал меня в неведении.

— Ты тоже стал энергетическим вампиром, — выдохнул Алекс вместе с запахом водки, тушенки и свежего лука. — Ты стал почти таким же, как Лавей. Послабее, конечно, но во вполне обозримом будущем…

— То есть, я не умру через трое суток? В смысле — не превращусь в упыря, вурдалака или ещё кого похуже…

— Вот как раз «похуже» тебя и ждёт, — сказал отец Прохор. — Когда твоему телу потребуется энергия, ты начнёшь тянуть её из окружающих. Сначала немного, но с годами — всё больше. Пока, в конце концов, тебе не потребуется выпить человека ЦЕЛИКОМ.

— Но зато ты будешь жить вечно, — философски заметил Алекс. — А пить можно преступников. Маньяков, насильников…

— Как это случилось? — спросил я.

— Это всё Афина, — послышался от двери голос Антигоны. — Она поставила Сашке Печать, которая защищает от превращения в тератоса…

— А ну подь сюды, — позвал шеф. Антигона повиновалась.

—

Афина сделала ему татуху, — она указала на моё здоровое плечо, скрытое, в то же время, пластырем. Я так и не догадался посмотреть, что там такое… — Пока Сашка валялся в отключке, под капельницей, — она смотрела в пол, кутаясь в шаль. — Мы хотели как лучше.

— Золотко ты моё! — подхватив на руки, Алекс смачно поцеловал девчонку в губы. — Почему ты раньше-то не сказала?

— Так… Вы сами нас выгнали, шеф. Слова вставить не дали.

— Сергеич, — напомнил о деле Котов.

— Да-да-да… — опустив девчонку на пол, шеф вновь толкнул её к выходу из кухни. — И чтоб больше не подслушивать, — он легонько хлопнул её по заду, придавая ускорение. А потом повернулся ко мне.

— Если хотите, я могу ему всё объяснить, — предложил Гиллель.

— Нет, — шеф упёрся взглядом в моё лицо. — Я должен сам. Идите, покурите, что-ли…

Гиллель с отцом Прохором послушно поднялись. Майор досадливо крякнул, но тоже встал. Натянул кепку на уши.

— Только помни, Сергеич…

— Да помню я, помню, — отмахнулся шеф, не глядя. — Дайте нам пять минут.

Когда все вышли, Алекс закурил. Не сигарету. Достал из кармана трубку, набил её табаком, долго разжигал длинной спичкой… И только выпустив ароматный клуб вишнёвого дыма, сказал:

— Такие дела, тёзка. Не углядел я. Прости.

— Что нужно делать?

Перед глазами вновь встала картина тератосов, резвящихся в ночном клубе. Страшно подумать, что будет, если они выйдут в город…

— Ты в курсе, что любой упырь слышит зов того, кто его создал?

— Нет, но продолжайте.

— Тебя создал Лавей. Опосредованно, руками — извини, зубами — приспешников, но твоим мастером стал он. Скажи: ты что-нибудь чувствуешь? Ну… — он взмахнул трубкой — Такое.

Я честно прислушался к себе.

— Да вроде нет. Только в животе — словно портал в другое измерение, из которого всё время тянет холодом… И желтые мушки перед глазами.

— Мушки, или такие… Как бы факелы?

— Факелы.

— Это зов.

— Но я не сказал бы, что меня куда-то зовут, — пожав плечами, я тоже закурил. Сигарету. Не трубку.

— Это потому, что на тебе только первая метка, — ласково улыбнулся Алекс. — Как только появится вторая, ты будешь ТОЧНО знать, куда тебе нужно идти, чтобы найти Мастера.

— Ну так ставьте эту самую метку, и давайте его найдём, — я поднялся. — Чего тянуть-то? Я пойду на зов, а вы с Котовым пойдёте за мной… Чего же проще?

— Всё не проще, — вздохнул шеф. — Во-первых, метку должен ставить сам Мастер. А во-вторых… Получив её, ты уже не сможешь вернуться назад. Твоя бессмертная душа будет потеряна навсегда.