Товарищ "Чума" 3
Шрифт:
По-немецки этот священник говорил практически чисто, но некий акцент всё-таки улавливался. Один из тех итальяшек, понял разведчик. Хорошо бы узнать, на кой хрен их вытащил Гиммлер из Италии, выпросив у самого Муссолини.
— Оставьте нас, — распорядился оберст-лейтенант, и медперсонал послушно покинул помещение лазарета. — А ты, Михаэль, останься… — Остановил он, Чумакова, который сделал вид, что тоже собрался уходить. — С сего дня ты назначаешься моим личным адъютантом!
— Благодарю, герр…
— Оставь, Михаэль! —
— Хорошо, — слегка наклонил голову итальянец, — нам удалось изловить инфернальную нечестивую сущность. Вероятнее всего, он — помощник колдуна, о котором нас предупредил один из ваших лидеров — Генрих Гиммлер.
— Вы вообще о чём, уважаемый? — воскликнул Кремер. — Какая нечисть? Какой колдун?
— Свяжитесь с вашим руководством, — спокойно произнес инквизитор, — вам всё разъяснят. Я и мои братья прибыли сюда именно для поимки русского малефика, продавшего свою душу исконному врагу рода человеческого…
— Нет, ну ты слышал это, Михаэль? — недовольно сморщился оберст-лейтенант. — Господа, а вы случаем не того? — И он выразительно покрул у виска указательным пальцем.
— Свяжитесь с вашим руководством, офицер, — спокойно повторил монах, никак не отреагировав на обидный жест Фрица. — И мы готовы показать вам адскую тварь, которую только что удалось изловить. Может тогда степень вашего скептицизма весьма уменьшится.
— А и покажи! — Оберст-лейтенант набросил на плечи свой продырявленный и залитый кровью мундир. — Михаэль, пойдем, посмотрим хоть разок в жизни на «адову тварь».
Далеко идти не пришлось. Смиренный монах-инквизитор проводил их к ближайшему деревенскому дому, в котором и разместились «итальянские камрады». Отворив дверь, монах пропустил офицеров внутрь, а после вошел сам, плотно закрыв за собой дверь.
В просторной избе обнаружилось несколько человек, одетых, подобно их провожатому, в длинные черные сутаны. А вот посередине светлой горницы, замотанное в какую-то сеть, отчего-то источающую слабое свечение, лежало очень странное существо.
Поначалу Чумаков принял его за какого-то карлика с непомерно большой лысой головой. Но приглядевшись, понял, что этот уродец только отдаленно похож на человека, но на самом деле им абсолютно не является. Ну, не может у людей быть таких «акульих» зубов, да еще и произрастающих в три ряда.
К тому же уродец был горбат, одноглаз, и обладал непомерно длинными руками с огромными ладонями. Это существо можно было бы с успехом выставить в анатомическом разделе кунсткамеры, где демонстрировались различные уродства.
Но даже в выставленных в анатомичке уродцах можно было признать несомненное родство с человеческим родом, а в пойманной твари — нет. Слишком уж отличалась она от хомо
— Что это за чертовщина? — Даже как-то напрягся Кремер, рассмотрев в подробностях плененного уродца. — На человека он мало похож.
— Он не человек, — ответил ему тот же монах, выступивший провожатым. — Это нечистый дух, умеющий пребывать и в физическом обличье. Эта сеть, — он указал на светящееся плетение, — артефакт, изготовленный святым Иаковом из Марке, некогда бывший папским легатом и нашим братом — инквизитором. Артефакт не позволяет проклятой твари перейти в нематериальный вид, и лишает её всех вредоносных магических сил, отрезая даже связь с его земным хозяином-малефиком. Ваш рейхсфюрер оказался прав в своих предположениях — в этих лесах действует настоящее исчадье преисподней — весьма сильный ведьмак, раз ему служит такое могучее существо.
Иван слушал итальянца, всё более и более охреневая от услышанного. Нет, он, конечно слышал на спецкурсе НКВД, что фрицы буквально помешались на всякой магии и мистике. Особенно их долбанутый рейхсфюрер Гиммлер. Чумакову рассказывали и об «Наследии предков» на который Рейх расходует просто-таки ошеломительные средства.
Как убежденный атеист, бывший пионер и комсомолец, Иван ни в какую-такую потустороннюю чушь, конечно, не верил. Считал религию, как и все в Советском Союзе, не иначе, как опиумом для народа. А всевозможную нечисть, типа домовых, русалок, леших, водяных, кощеев бессмертных — сказочными персонажами, созданными гораздым на выдумку русским народом.
Но сейчас, стоя над уродливым телом пойманной инквизитором нечисти, в голову Чумакова закрадывались определенные сомнения. Может быть, фрицы не так уж и не правы насчет всяких потусторонних проявлений? Может быть, есть какое-то рациональное зерно во всевозможных суевериях и предрассудках? Ну, не даром же издревле плевали через левое плечо и не шли той дорогой, которую перебежала черная кошка?
— И как эта тварь называется? — смахнув с лица ладонью выступивший пот — в избе было очень жарко, поинтересовался Кремер, обходя пленника по кругу.
— Русские называют таких тварей злыднями, — охотно пояснил монах. — Они сродни гремлинам[3], только куда сильнее и вредоноснее.
— Чего ж так душно-то здесь? — неожиданно пожаловался оберст-лейтенант, расстегивая пуговицы рубахи. — Вы бы хоть окно открыли…
Чумаков заметил, что его лицо покраснело, а глаза как-то нездорово блестят. Похоже, что у Кремера начался жар, и ранение было не столь легким, как казалось на первый взгляд. Оберст-лейтенант, тяжело дыша, подошел к окну и резко распахнул створки, впуская в душную избу прохладный вечерний ветерок.