Товарищ "Чума" 7
Шрифт:
— Теперь ты кровезнатец, Роман Перовский, — как-то буднично сообщил мне Волх Всеславич. — Все главы рода кровезнатцами были, — пояснил он.
— Кровезнатец? — переспросил я. — Это типа гематолог, что ли? — задумчиво произнёс я.
— Это по-гречески, штоль? — Волх неожиданно проявил чудеса языковой эрудированности, чего я от него никак не ожидал. — Доводилось мне в ихних эллинских землях бывать… — Ударился он в воспоминания. — Хорошо у них — всяк год тепло, да море-окиян… Гемо — кровь по-ихнему, по-эллински, ну, а логос — учение, наука, знания. Выходит, что гематолог и
— Понял, Волх Всеславьевич…
— А теперь — прими мое БЛАГОСЛОВЕНИЕ! — вновь сотряс воздух легендарный древний чародей. — Теперь ты глава рода… А дальше, как-нибудь. В общем — сами разберетесь…
Кровавое марево неожиданно развеялось, и я опять очутились в родовом храме стоявшим возле алтаря. Правда кипящей крови в углублении уже не было, а на моей ладони не осталось даже шрама от раны. Взглянув на напряженную физиономию моего молодого деда, я устало улыбнулся (отчего-то я чувствовал себя вымотанным донельзя) и произнёс:
— Слышь, Вань, разжимай булки! Я уже вернулся! Всё нормально прошло!
— Откуда вернулся? Когда прошло? — удивился мой старик.
Похоже, что я отсутствовал совсем незначительный промежуток времени, что дедуляничего и не заметил, либо эта встреча «на высшем уровне» происходила непосредственно в моей голове, в этаком ускоренном режиме «мысленной групповой конференцсвязи» с духами-хранителями рода.
— Чувствую на тебе благословение пращуров, — обрадовано произнёс мертвяк. — О-о-о! Неужто Сам Вольга Всеславьевич «руку приложил»? — Каким-то образом почувствовал во мне старикан эманации основателя.
— Сам, Вольга Богданович! Лично…
Челюсть у мертвяка реально отпала. Видимо появление прародителя на семейном совете духов, было чем-то выдающимся.
— Лять — не встать! — О как старикана вштырило. — Я ведь и сам его глас всего-то раза три и слышал…
— Благословил он меня, деда. А дальше, сказал, сами разбирайтесь.
— Разберёмся, Ромка! — обрадованно воскликнул мертвяк. — Решения основателя не обсуждаются! От щедрот своих даровал что? — Тут же потребовал отчета старикан.
— Сказал, что я теперь кровезнатец, — вполне серьезно ответил я. — Еще бы знать, как развивать этот дар?
— С этим-то я тебе помогу! — продолжал полыхать энтузиазмом Вольга Богданович. — Сам таким даром не одно столетие владел — родовой, как-никак! Мы ведь теперь одна семья, Рома! Один за всех, и все за одного! Перовские своих не бросают! — зачастил лозунгами мертвый старикан. — Запомни это! Накрепко запомни, внучок! — Глаза мертвяка ярко сверкнули.
— Уже запомнил, деда!
На этот раз я очень чётко чувствовал состояние мертвеца. Он не пытаелся юлить или врать — он на самом деле так думал. Какими еще возможностями обладает глава рода Перовских, мне только предстояло узнать — ведь у меня еще есть обширный кладезь информации в виде дедули, когда-то тоже занимавший этот пост.
— Эх! — по-стариковски заворчал мертвец. — Не было же печали… Суета, сует… Теперь
— Что за лаборатория? — тут же живо поинтересовался я. — Думаешь, её тоже разграбили, как и особняк? — прямо спросил я старика.
— Не должны, — покачал головой Вольга Богданович. — Особняк — это мелочь, а вот лаборатория — это наше всё! Во многом именно на ней зиждилось могущество нашего рода… Только совсем уж безголовый Перовский мог привести туда постороннего. Да и Пескоройка не допустила бы такого святотатства!
— О! — Нашелся я. — Так давай у нее и спросим: кто и когда входил в эту твою лабораторию…
— И в твою теперь, между прочим, тоже! — ворчливо добавил старикан. — Кто у нас сейчас глава рода?
— Так-то я её и в глаза еще не видел! — Парировал я недовольство Вольги Богдановича.
— Вот и посмотришь. Спрашивай, давай!
— А ты разве не можешь?
— Общение с родовым эгрегором, а в частности с Пескоройкой — это привилегия главы! — пояснил мне за ситуацию старик. — А я уже, если ты забыл, давно уже не глава рода, а так — восставший покойник.
«Ау, родная! — осторожно позвал я Пескоройку, припоминая те ощущения, когда она сама выходила со мной „на связь“. — Скажи, лаборатория еще цела?»
«Цела». — Тут же пришел ответ, но не словами, а какими-то образами, ощущениями… Одним словом непонятно как, но ответ я прекрасно уловил.
«Когда последний раз её посещали?»
«Давно. Очень давно по человеческим меркам, — тут же пришел „ответ“. — Два поколения Перовских туда ни разу не заходили».
— Дед, лаборатория цела, — сообщил я старику, все, что мне удалось выяснить у «духа поместья». — Два поколения вообще в нее не заходили…
После этих слов старикан даже за голову схватился.
— Клятые дети шакалов! — Выругался он. — Сыны ослиц! Они наплевали на наши традиции! Ведь именно исследования в области магии крови и давали нам преимущество в силе над остальными магическими родами! Всяк червяк состоит из крови, либо подобной ей жидкости! Без которой и дня прожить не сумеет! Ни одно живое существо не сможет! И обладая этими знаниями, можно держать всех вот здесь! — И он, хрустнув костяшками, сжал свой сухонький кулачок. — Удавил бы поганцев своими руками! — продолжал сыпать проклятиями Вольга Богданович.
— Былого не вернуть, деда, — постарался успокоить я старика. — Но мы с тобой приложим все усилия…
— Пойдем, посмотрим, до чего они нашу лабораторию довели! — Устало произнес мертвец, направляясь к выходу из храма.
Против моего ожидания, Вольга Богданович не стал возвращаться к особняку, а пошел куда-то в глубину обширного кладбища. Мы долго петляли между могил, по одному ведомой ему дорожке, а я с интересом пялился на многочисленные скульптуры, памятники, склепы и надгробия, украшенные искусными резчиками. Ваня тоже от меня не отставал, шлепая следом.