Трафальгар. Люди, сражение, шторм
Шрифт:
Эдвард Кодрингтон был в ярости из-за того, что Коллингвуд не предпринял никаких попыток предложить офицерам отправлять почту домой с депешами на «Пикле», и его опасения оправдались, когда первые новости о сражении, дошедшие до его жены, пришли из газеты. Внезапно вбежал слуга Джейн Кодрингтон и сообщил ей, что "произошло грандиозное сражение и лорд Нельсон мертв!" К счастью, она находилась в Брайтоне, где жил принц Уэльский, и вскоре он смог предоставить авторитетный список погибших офицеров, в который не входил ее муж. Еще хуже пришлось Бетси Фримантл, живущей дома в Свонборне, графство Бакингемшир, которая узнала эту новость от своих слуг:
Я
Как лорд адмиралтейства, Гарлис в числе первых получил сведения о битве. Он был старым другом Кодрингтона и Фримантла и немедленно написал их женам. Двое из клана Гренвиллов, лорд Темпл и лорд Джордж Гренвилл, приехали из Эйлсбери в Свонборн в форме территориальной кавалерии [76] , чтобы поздравить Бетси "с хорошими новостями самым лестным и дружеским образом. Как я жду письмо от Фримантла, — написала она в своем дневнике. — Я совершенно сбита с толку и не могу думать и грезить ни о чем, кроме недавней Победы. Бедный Нельсон! Если бы он выжил, это было бы поистине великолепно. Сожаления по поводу его смерти ощущаются сильнее, чем радость по поводу уничтожения Объединенных флотов".
76
Территориальная кавалерия (Yeomanry) была создана в 1794 году как добровольческие подразделения из джентльменов и йоменов для защиты морского побережья от вторжения французов и для борьбы со шпионами и мятежниками. Уже имевшаяся с середины 17-го века милиция, состоявшая из нижних слоев населения, правящими классами считалась не вполне надежной.
Прибытие Блэквуда со второй партией депеш от Коллингвуда принесло и письма с флота. Лейтенант Уильям Хенна с «Марса» написал Софии Дафф 27 октября: "Я полагаю, что более неприятная задача, чем та, что возложена сейчас на меня, едва ли может выпасть на долю человека... поскольку я сам являюсь мужем любимой супруги и отцом детей..." Ее сын Норвич писал: "Моя дорогая мама, ты даже представить себе не можешь, как мне не хочется начинать это печальное письмо".
Аналогичные письма получали в Испании и Франции. В Кадисе церкви были полны встревоженных родственников, ожидавших возвращения пленных из Гибралтара. 21 ноября в церкви Кармен состоялась поминальная служба по тем, кто не вернулся. Официальные известия из Кадиса поступили 5 ноября в Ла-Корунью и Ферроль, где комплектовались экипажи семи испанских кораблей и базировались пять французских кораблей. По словам шкипера шведского торгового судна, допрошенного капитаном британского
Донесения адмирала Эсканьо были опубликованы в тот день в газете «Gazeta de Madrid». Хотя он постарался придать как можно более благоприятный оттенок этому событию, он признал, что "потери на кораблях флота в целом, без сомнения, были очень велики". В ноябре того же года все испанские капитаны-участники битвы при Трафальгаре получили повышение, а выжившим морякам выплатили тройное жалованье за день. Адмирал Гравина умер четыре месяца спустя в своем доме напротив недостроенного собора в Кадисе, отказавшись от операции в попытке сохранить руку.
Наполеон узнал о Трафальгарской битве 18 ноября в Австрии. Никаких упоминаний об этом сражении так и не появилось во французской правительственной газете «Moniteur», хотя вымышленный отчет о британских потерях был опубликован в газете «Journal de Paris» от 7 декабря. Это была слегка расширенная версия столь же оптимистичного отчета, опубликованного в «Gazeta de Madrid» 19 ноября, в котором назывались десять британских кораблей, потопленных во время сражения или впоследствии потерянных во время шторма, и еще много поврежденных.
Родственники французских офицеров и рядовых были оставлены на месяцы в неведении об их судьбе. Это относилось даже к старшим французским офицерам, которые проявили себя с большой честью. 21 декабря старший сын капитана 1 ранга Луи Бодуэна написал письмо, в котором спрашивал Декре, знает ли он, что случилось с его отцом. Семья не имела никаких известий после битвы и гибели корабля Бодуэна «Фугё»: "Молчание моего отца и неуверенность в его судьбе причиняют его несчастной семье самую жестокую боль. Его жена, его ребенок и я опасаемся, что он пал жертвой своего мужества". Декре потребовался еще месяц, чтобы подтвердить правоту их опасений.
В конце января Маргарита Бриаман написала Декре из Рошфора:
Я только что была проинформирована частными письмами, что мой муж мичман Франсуа Эли Бриаман, исполнявший обязанности лейтенанта линейного корабля «Редутабль», был трижды ранен в бою, который этому кораблю пришлось вести против английского корабля «Виктори», и что он умер от полученных ран на следующий день. Я остаюсь матерью двух мальчиков, старшему из которых одиннадцать лет, и у меня нет средств, чтобы оплатить расходы на их образование.
Я прошу вас, Ваша светлость, распорядиться о расследовании вашим кабинетом, чтобы выяснить, если это возможно, действительно ли мой муж мертв...
Административная задача осложнялась огромным количеством погибших или взятых в плен: 1087 раненых испанцев и 253 раненых француза были переданы фрегатам в Кадисе; 210 испанских офицеров и 4589 моряков и солдат были освобождены под обязательство не участвовать в военных действиях в Гибралтаре в ноябре. Несколько удачливых французов и одна женщина, вечно везучая Жанна Конан, также были освобождены под обязательство в Гибралтаре, в основном из-за неразберихи. Около трех тысяч французских пленных, захваченных при Трафальгаре, были доставлены в Англию. Те, кто высадился в Портсмуте, были заключены в тюрьмы в Фортоне, Портчестере и на семи блокшивах, а доставленные в Плимут были заключены в тюрьме Миллбей и на восьми блокшивах. Привезенные в Чатем были распределены между четырьмя блокшивами.