Трактат об удаче (воспоминания и размышления)
Шрифт:
С самарским губернатором, председателем комитета по бюджету Константином Титовым, вице-спикером СФ Василием Лихачевым и карельским спикером Валентиной Пивненко мы неоднократно вместе работали в согласительных комиссиях.
Нижегородский спикер Анатолий Козерадский так же, как и я, был заместителем председателя комитета, входил в состав нашей делегации, посетившей США. На заседании комитета мою кандидатуру горячо поддержал еще один из «американцев» – спикер Республики Марий Эл Анатолий Смирнов.
Председатель Таймырской окружной Думы Александр Забейворота – участник того самого семинара в Академии народного хозяйства.
Глава Республики Мордовия Николай Меркушкин – заместителем председателя нашего комитета, а новосибирский губернатор Виталий Муха – член комитета…
К тому моменту, когда дело дошло до обсуждения
Однако поддержали они меня не «за красивые глаза», а потому, что неоднократно видели в деле.
В моей биографии имеется парадоксальный случай, когда источником интереса, проявленного к моей персоне, явилась поэзия. В конце 2006 года я был председателем аттестационной комиссии на факультете государственного управления в Академии народного хозяйства при правительстве России. После объявления результатов защиты дипломов ко мне подошел один из слушателей, извинился, развернул журнал «Знамя» и попросил прокомментировать… стихотворение:
Я к вам пришел со стороны реки…Меня уполномочилиподсудные теченью судаки,гудки судов, мерёжи, мотылькии маяки полночные.Привычно раздвигающий стволыприбрежных сосен,не знал, что за стволами-то – столыи солнце на подносе!Тут должен я спросить, каков улов!Кузяевы, Мусихины, Сапиро…Но мне прозаик Толя Королёв сказал: – Поэт – средь сильных мира?!.. [129]129
Беликов Ю. Любовь к олигархам // Знамя. 2006. № 3.
Пермяка Юрия Беликова я заочно знал как журналиста и поэта. Хорошо знаком с М. Мусихиным, А. Кузяевым и А. Королевым… Но как мы все оказались в одной упаковке с судаками и стволами сосен, вспомнить не мог. Уже собрался звонить Толе, как до меня дошло: да это же выездное заседание землячества в Перми, когда я не выдержал темпа, предложенного А. Леоновым и В. Савиных, и понял, что меня «не возьмут в космонавты» [130] .
Позднее это стихотворение было вывешено в Интернете, и еще двое-трое коллег поддевали меня в качестве персонажа современной российской поэзии. Чувствую, что скоро я уподоблюсь герою раннего чеховского рассказа, который гордился тем, что о нем напечатали в газете как о жертве дорожного происшествия.
130
См. раздел «Индикаторы».
Спорные истины
Возможно, узкие специалисты, филологи и философы, с этим не согласятся, но в моем восприятии понятия «истина» и «заповедь» иногда настолько сближаются, что я их почти не различаю. В свое оправдание приведу не очень веский, но аргумент. Буддизм призывает следовать «Святой истине о пути к упразднению страданий» [131] , христианство – десяти библейским заповедям. По науке, истина – это стрелка компаса при принятии решения. Направление, которое она показывает, – единственно верное.
131
Святая восьмеричная стезя: истинная вера, истинная решимость, истинное слово, истинное дело, истинная жизнь, истинное стремление, истинные помыслы, истинное погружение в самого себя.
Когда вы говорите, что ваша жена – лучшая в мире, а друзья охотно с вами соглашаются, – это спорная истина.
В теории достижения успеха накопилось довольно много так называемых аксиом, которые суровой практикой не подтверждаются. Часто общепризнанная истина на проверку либо оказывается легендой, мифом, либо срабатывает через раз, превращаясь в спорную.
Для того, кто ловит удачу, совсем не вредно знать хотя бы о некоторых «погодных условиях», в которых показаниям этого ненадежного прибора следует верить с осторожностью, а то и вообще убирать его с глаз долой.
Но даже самому прагматичному ловцу удачи не плохо бы понимать, какие истины, заповеди лучше не переступать… Хотя бы для того, чтобы оставаться ЧЕЛОВЕКОМ.
Не место красит человека, а человек красит место.
Что человек красит место, спору нет. Но согласиться с утверждением, что место не красит человека, не могу.
Прежде всего, на «высоком кресле» человек на виду. И наоборот: даже харизматические фигуры, покинув стоящее на всеобщем обозрении кресло, уходят в глубокую тень, в которую подсветка телевизионных камер скупыми порциями проникает лишь на юбилейные даты. Тогда на минутку их современники вспоминают о Гайдаре и Касьянове, Хасбулатове и Руцком, Шандыбине и Марычеве. А их не столь яркие коллеги вообще уходят за горизонт.
Чем выше «кресло», тем больше меркантильные возможности сидельца. С изменением должности и положения эти возможности меняются. Человек пересел в кресло пониже – и на свою традиционную маленькую просьбу вместо привычного: «нет проблем!» вы слышите: «извини, старик, но это не мое».
Если честно: останется его образ в ваших глазах таким же «красным»?
Или слегка «побледнеет»?
Будь милосерден к поверженным, или «Милость к падшим призывал»
Этой гуманной истины я придерживался довольно долго: сначала в спорте, потом на заводе. Когда руководство Пермского университета уговаривало меня возглавить «провальную» кафедру учета и финансов [132] , оно выражало готовность «освободить» кафедру от моего предшественника А. Г. Луненкова. Я поговорил с Александром Григорьевичем, спросил, как он видит свое новое место на кафедре. Он ответил, что видит себя доцентом, «и не более», и что я могу рассчитывать на него, как на союзника неизбежных нововведений.
132
См. раздел «Мои университеты».
Так все и получилось, гуманизм оказался оправданным.
Об этом я вспомнил через восемь лет, когда теперь уже руководство обкома КПСС направило меня поднимать «отстающий колхоз» – Пермский отдел Института экономики УрО АН СССР. Несколько сотрудников, которые достались мне «по наследству», не были профильными специалистами. Кандидаты наук Ю. Вешкуров и Ф. Томилов ранее занимали довольно видные руководящие посты, но не удержались на них, а от черновой научной работы отвыкли.
Так как я пришел в отдел не по своей воле, руководством обкома мне был дан карт-бланш на решение кадровых проблем. Заведующий отделом обкома Н. Трофимов, курирующий мою новую «фирму», предложил «профилактировать возможные конфликты» и трудоустроить «поверженных» в другом месте. Помня заповедь о милосердии, призыв А. С. Пушкина и «happy end» с А. Луненковым, я поблагодарил и отказался. И был наказан сполна. «Бывшие» забыли о прежних разногласиях и объединились в очень грамотном саботаже учиненной мной перестройки в отдельно взятом научном учреждении. На их укрощение я потратил не менее года по времени и не поддающийся учету объем нервных клеток.