Травма

Маслов Рей

Невада вздрогнула от звука своего имени, так давно забытого. Определённо, иллюзия. Ухватив оружие двумя руками, она зашагала к выходу из туннеля. Удивительно, но расстояние не укорачивалось вдесятеро быстрее, как раньше, и тридцать шагов до конца коридора действительно оказались тридцатью шагами. Туннель переходил в комнату плавно - чёрное глянцевое стекло будто срасталось с дорогим вощёным паркетом. Огромный, почти пустой стол посередине занимал лишь небольшую часть обширного пространства, освещённого свисающим с потолка фальшивым канделябром.

Мужчина

стоял в левом углу комнаты, напротив полок с одинаковыми на вид книгами. Уже не молодой, но подтянутый, даже грациозный в своём слегка старомодном синем костюме, с длинными блёкло-жёлтыми волосами, зачёсанными назад.

– Ах, мадам. Я никак не ожидал кого-то здесь увидеть, и меньше всего - вас. Расскажите, как так получилось.

Мужчина отвернулся от полок. Он говорил медленно, с какой-то грустной иронией, то и дело меняя положение рук и наклоняя голову набок.

– Это чистая правда, я совсем вас не ждал. Что произошло?

– Ты кто такой?..

Вновь Невада говорила более резко, чем хотела, но было уже неважно.

– Ах, да. Я - Александр Люк, генеральный... бывший генеральный директор "Сабрекорп". Странно, что вы не в курсе. А кто я сейчас... кто знает. Такая же потерянная душа, как и вы.
– Мужчина слегка пожал плечами и с грустью покачал головой, глядя в сторону. Невада всё ещё держала его на прицеле, но слегка ослабила напряжение.

– Ты говорил об иллюзии. Значит, это тоже - ещё один наведённый Сферой глюк?

– "Глюк"?.. М... ну, можно и так сказать, - по-прежнему невесело усмехнулся Люк после секундной паузы.
– Хотя, должен признаться, это не самая утончённая теория из тех, что я слышал.

– Откуда ты тогда это знаешь, если ты - моя иллюзия? И вообще, всё это - не из прошлого, не из жизни, не так, как раньше...

– Вы всё верно подметили - в этом как раз всё и дело. Это не только ваша иллюзия.

Невада нахмурилась.

– Мало того, я бы на вашем месте не стал впадать в гордыню и утверждать, чья это иллюзия - скорее ваша или скорее моя. А может, вот этой книги?
– Он взглядом указал на солидный том, который держал в руках.

– Что ты не... что ты имеешь в виду?
– Люк производил очень респектабельное впечатление, грубоватое "ты" ему совсем не подходило.

– Я имею в виду именно то, что сказал. Именно это. "Иллюзия вот этой книги" - метафора, конечно, но в остальном я совершенно серьёзен. Иллюзия - не те отрывки дурных воспоминаний, что посещают вас время от времени - это ведь так происходит, я прав? Иллюзия - прямо перед вами, вокруг вас, мы все в ней живём!

– Как... в "матрице"?

– Не валяйте дурака!!..

Ухмылка застыла на лице Невады. Люк, казалось, не заметил собственной вспышки гнева и продолжал спокойно:

– Я же уже сказал. Я совершенно серьёзен. И если вы, мадам Гарнье, меня не поймёте, то я не знаю, кто в этом мире поймёт.
– Он отошёл на несколько шагов и присел на край стола.
– Нет, это не компьютерная система, не наркотический сон, не массовое помешательство: если вообще существуют надёжные способы доказать, что мы не находимся

ни в одном из вышеперечисленного, то я испробовал их все. И - да, жить в иллюзии не очень приятно. Но так уж вышло - это самое реальное, что у нас есть, мадам.

Невада опустила оружие и растерянно смотрела на Люка.

– Это... как это?

– Вот так.

Пальцы Люка пробежали по сенсорным клавишам на столе. Свет в комнате померк; на стене напротив, словно театральная декорация, загорелся экран.

– Мы с вами существуем в многомерной реальности. Я имею в виду не "измерения", в обычном их понимании - скорее, совокупность всех объектов и явлений, присущих нашему миру. Если подумать, первые не так уж сильно отличаются от вторых: объект существует, когда проецируется в реальность, взаимодействует с другими объектами. Таким образом, существование и объекта, и явления можно обозначить за прямую.

Люк провёл пальцем по столу, и на чёрном экране бледно замерцала линия.

– А если бытие одного объекта - прямая, то вместе они, множась и пересекаясь, образуют плоскость. Я понимаю, это очень сильное упрощение - бытие нелинейно, а количество пересечений между двумя графиками потенциально бесконечно - но, так или иначе, мы получаем наглядную модель плоскости реальности.

Линию на экране пересекла другая, третья, ещё несколько. Через пару секунд они соткались в парящий в черноте полупрозрачный квадрат.

– Мы - где-то здесь, на этой плоскости. Наши прямые могут пересекаться с любыми другими на ней - гипотетически, со всеми сразу. Но есть и то, на что мы неспособны. Что бы ни случилось, ни одна линия не может покинуть плоскость - если пользоваться нашим примером двухмерного пространства-времени. Точно таким же образом, трёхмерный объект не может покинуть трёхмерность, четырёхмерный - четырёхмерность, и так далее. Этот принцип неизменен - потому что, по сути, является условием задачи, изменять его - значит плодить бесполезные условные измерения, ничего более. А если никто и ничто в этом мире не в состоянии покинуть плоскость - значит, всё, что находится за её пределами, недоступно нашему восприятию. По этой же причине наука не слишком озабочена исследованиями в данной области - нельзя исследовать то, что не влияет ни на один объект уже известной Вселенной. Из этого можно заключить, что, даже если существуют другие плоскости реальности...

Люк несколько раз взмахнул руками над столом, будто сдавая карты в покере, и рядом с квадратной "плоскостью" появились три точно такие же.

– ...то они никак не пересекаются с нашей, параллельны ей.

Плоскости на экране встали ровно одна под другой.

– Да-да, "параллельные реальности". Именно так их стоило бы называть. Увы, сценаристы кино и большинство писателей-фантастов не понимают, что, если в "параллельный" мир можно попасть из нашего, это значит, что связь между ними двумя уже есть. На нашей примитивной демонстрации это изобразить никак нельзя, но, по элементарной логике, две "пересекающиеся" реальности автоматически теряют свою индивидуальность, а значит, превращаются в одну.