Требуются герои, оплата договорная
Шрифт:
— То, что у моих женщин кровь особенная — это факт. По Нине Чуенко и Морозовым — нужна проверка. Вы оперируете лишь предположениями.
— А карточка Нины?
— Как доказательство — весьма сомнительно.
—Хорошо, посмотрим на ситуацию с другой стороны. Яна носила кольцо с синей эмалью — это факт. Катя нашла кольцо — это тоже факт. Стало быть, Катерина находится там, где была или сейчас пребывает Яна.
—Логика железная, — седой брюнет слегка улыбнулся. — Поэтому мы проверим версию с кровью. Давайте-ка, еще раз пройдемся по каждой из фигуранток.
Устинова
— Итак, что мы имеем? — припечатал ладонь к колену Петр Алексеевич, — Нина и Инга — женщины, обладающие специфической особенностью крови, в марте практически одновременно добровольно покинули страну. Что с ними сейчас мы не знаем. Спустя пять месяцев исчезла Яна — обладательница такой же редкой крови. А через неделю после этого у Кати — очередного носителя — начались неприятности. Что нам это дает?
Кравец застонал, глухо, надрывно.
— Трансплантация… других мнений нет?
В салоне машины висела каменная тишина. Других мнений, к сожалению, не было.
— Сколько же стоит на кону? — Кравец не смог спросить: сколько стоит его внучка?
Устинова смешалась. Почувствовав ее сомнения, Кравец приказал:
— Вы хирург, я — военный, обойдемся без реверансов.
— По приблизительным оценкам, несколько миллионов долларов.
В одно мгновение цифра с шестью нулями сделала живых людей, Катю и Яну, бесплотными тенями. Соразмерить два микроскопические точки — биение пульса, смех, будущее, и громадность указанной суммы не представлялось возможным. Человеческая жизнь обычно стоила куда дешевле.
Кравец захрипел, схватился руками за горло. Одна из точек — его Яна.
— Павел! — одернул товарища Петр Алексеевич. — Сопли подбери. У нас есть версия, и мы ее будем работать. Остальное — потом.
Кравец попытался сфокусировать взгляд на друге.
— Ты считаешь есть перспектива?
— Паш, а Паш, — выругался Николай, — включи мозги. Инга и Нина уезжали за кордон живыми и здоровыми. Следовательно, доноры нужны целые и невредимые. Дальше: их увезли почти одновременно, и сейчас Катю и Яну взяли в оборот тоже вместе, что означает…
— Пока Катя на свободе, Яне ничего не угрожает, — договорил Кравец и шумно выдохнул. — Едем в больницу.
— Зачем?
— Скорее всего, утечка информации произошла там, когда девочку готовили к операции. Кто-то из персонала сдал Яну. Если мы выявим, кто это сделал, то возможно получим выход на преступников, — пояснил Николай Антонович.
— Что ж, пока вы тут будете беседовать, я к экспертам наведаюсь, — сказал Олейник и улыбнулся.
От этой не очень уместной улыбки Устинова неожиданно смутилась и совсем некстати подумала: «Интересно он женат?».
— Петр, от экспертов позвони, не томи…
Врачи, сестры, нянечки, лабораторные работники детской городской больницы стояли группками в холле, гудели, удивляясь, странной растерянности Устиновой и суровости сопровождавших ее двух военного вида мужчин.
— Ребята, — вступительное слово пришлось
Кравец отстранил Ирину Сергеевну, рухнул на колени, взмолился громогласно.
— Люди добрые! Помогите! Я сейчас назову номер телефона, по которому в течение 15 минут буду ждать сообщений. Пожалуйста….
Звонок раздался ровно через четверть часа после окончания собрания.
— Да, да, — Павел Павлович ухватил ручку, — я записываю. Да, спасибо.
Спустя мгновение он объявил:
— Звонила женщина. Имя не назвала, сказала, что общалась с мужчиной лет 25–30. Он предложил сообщать о больных с редкими характеристиками крови. За каждого обещал по пять долларов.
— Как они держали связь? — взвился Николай.
Кравец хмыкнул.
— Вы не поверите, но женщина не умеет пользоваться компьютером. Поэтому ксерокопии всех анализов отсылала на абонентный ящик одного из почтовых отделений.
Не дав Павлу Павловичу завершить рассказ, раздался телефонный звонок. Это ожил мобильный Устиновой.
— Ирина Сергеевна Устинова? — глуховатый голос полнился иронией. — Будет лучше если вы не станете беспокоить Бориса звонками. Как ни как единственный сын. И не ищите его. Выйдет срок — сам объявится. Аналогично с Катериной Морозовой. Ясно? Думаю, ясно.
— Кто-то требуют, чтобы я Борю не искала, чтобы не звонила, — Устинова тихо заплакала.
— Это хорошо, — Николай Антонович успокаивающе похлопал ее по плечу. Кравца сообщение откровенно обрадовало.
— Угрожают, значит, боятся. Значит, где-то мы их зацепили.
— У вас есть свободное помещение? — Николай с неодобрением оглядел холл. Очевидно, что помещение ему не нравилось.
— Пойдемте в мой кабинет, — вздохнула Устинова.
Через полчаса в небольшой комнатенке было не протолкнуться. Вернулся Петр Алексеевич, за ним появилось несколько мужчин помоложе. Ирина Сергеевна сидела в углу старого потертого дивана, на котором иногда удавалось поспать в ночные дежурства, и ощущала себя лишней.
— Я, наверное, пойду… — наконец, не выдержала она.
— Вам разве не интересно, что происходит? — В карих глазах Олейника плясали прежние озорные огоньки.
— Почему же…
— Тогда — присоединяйтесь. Я, как знаете, ездил к экспертам…
К высокому блочному зданию, в котором располагался профильный институт, Олейника направил коллега. Благодаря его же рекомендации Петр получил ответы на все волнующие его вопросы.
Консультировали трое мужчин и две дамы.
— Вводная информация такова, — начал Олейник. — Кто-то проявил интерес к двум семействам. В результате пропали, почти пропали, — исправился поспешно, — четыре женщины. Мы обнаружили закономерность, связующее звено между событиями. Ваша задача: подтвердить или опровергнуть гипотезу и скорректировать розыскные мероприятия.