Трегуна
Шрифт:
— Ты слышал, с чего я начала? — голос Марии ненамного повысился. — Это было, когда ты жил у нас с отцом во время своего ремонта! Я проверила по датам — там, в компьютере, показано, в какой день какую информацию искали. Ты эти запросы набирал до того, как самолет Криса упал в воду…
Последние слова Мария не проговорила, а скороговоркой прошептала, и шепот этот утонул в тихом плаче, в котором затряслась женщина.
Алекса точно оглушили. К лицу прилила кровь, он стал судорожно соображать, как лучше ответить.
— Мам, я клянусь тебе… Я… Понимаешь,
— Ради любопытства? — повторила Мария, вытирая рукой слезы. — Любопытства?
— Да, мам! Я такой. Я правда могу искать всякую хрень, которая ни к чему никакого реального отношения не имеет. И я не помню этого! Не помню, чтобы прям искал. Мало ли! У меня бывает, что начал смотреть в инете одно, потом поскакал по ссылкам! Сама наверняка знаешь, как это случается: начинаешь читать про аневризму, а уже через две минуты изучаешь чертежи ипподрома в Мейдан-сити!
Тем временем Амира с дочерью не торопясь дошли до дома Марии и Джозефа и увидели, как на крыльцо дома поднимается Марта. Женщина заметила Амиру и правнучку, расплылась в улыбке и распростерла руки навстречу Мие, которая побежала к прабабушке, гремя висящим за спиной маленьким голубеньким рюкзачком. «Добрый вечер, миссис Трегуна!» — приветливо поздоровалась Амира и получила в ответ кроткую молчаливую улыбку. Дверь в дом не была плотно прикрыта, и Марта осторожно толкнула ее, входя вовнутрь. Алекса и Марии было не видно, но зато прекрасно слышно. Откуда-то справа, со стороны стола в гостиной, на повышенных тонах звучали слова Алекса:
— Мам, я понимаю, какие мысли у тебя скачут в голове! Но посмотри на это с другой стороны. Трезво посмотри! Я что, по-твоему, надев на голову черные колготки, пробрался в ночи на аэродром, где у Криса стоял самолет, и подпилил ему какой-то шланг?
— Разве что очевидная нелепость этой картины меня успокаивает… — говорила Мария.
— Разумеется, нелепость! Я даже не знал, на каком аэродроме у него стоял самолет! А даже если бы и знал, что бы я сделал? Ну, подумай сама, мам!
— Кто это тут какие шланги резал, я не поняла? — громко сказала Марта, оказавшись в середине гостиной.
— А, Марта… — устало ответила Мария. — Никто ничего не резал. Это мы так… Я… Видимо, я немного перенервничала и сорвалась. Извини, Алекс.
Женщина удалилась на кухню, бросив еле слышное «Привет» Амире, которая растерянно поглядывала на Алекса. Ее взгляд был не единственным — на внука строго смотрела и бабушка. Спустя мгновение, Марта немного наклонила голову вбок и грозно, но тихо сказала: «Я даже не уверена, хочу ли знать, о чем ты говорил сейчас с матерью. Но все это время меня не покидают мысли, что ты приложил к этому руку». Лицо Алекса вытянулось, он уставился на бабушку, но она не удостоила его правом на ответную реплику и направилась в сторону кухни за Марией.
— Господи, ну что я ей такого сделал, что она вот так вот всю жизнь со мной… — в никуда прозвучал вопрос Алекса.
— Алекс, — подошла к нему Амира и с испугом посмотрела
— Да глупости, — Алекс опустил голову, — ерунда. Помнишь, когда у меня в апартаментах был ремонт, я какое-то время жил тут? Так вот, мама увидела в браузере, в истории поиска, что я незадолго до авиакатастрофы гуглил про то, как брат наследует за братом.
— Ты искал такую информацию? — Амира, казалось, была поражена. — Для чего? Зачем?!
— Да просто ради интереса, говорил уже ей! Так ей и сказал!
— Алекс, ты дурак, что ли? — девушка была явно разозлена. — Что это за интерес такой?
— Да просто для себя. Без задней мысли! Ты же не думаешь, что я…
— Для себя! — фыркнула Амира. — Давай я сейчас «для себя» пойду погуглю, как задушить своего ребенка! Для себя! И потом ты удивляешься, почему твоя бабушка так к тебе относится! — негодовала она.
— Она ко мне относилась без огромной любви и когда мне было пять лет. Помню, что после смерти маминой мамы, после того самого вторника, когда Крис чуть не утонул в ванне, я неделю плакал — было жалко, что та, добрая бабушка, не выжила после автокатастрофы, а эта бабушка жива и здорова. А лучше бы наоборот.
— Не неси чушь, — голос Амиры смягчился, она обняла Алекса и прижалась к нему. — И прости, что повысила голос на тебя.
— Я не девочка, чтобы на такие мелочи дуться, — ответил ей молодой человек.
— И за это я тоже люблю тебя, — она украдкой, пока Мария с Мартой и дочкой были на кухне, потерлась кончиком носа о нос своего любимого, чмокнула его в губы и спросила: — Ты хорошо помнишь ее?
— Вторую бабушку?
— Ага. Джина, да?
— Да, Джина Риггс. Не очень хорошо помню ее. Разве что — запомнилось, как она мне всегда давала яблочный пирог с безе, когда мама с папой привозили меня к ней в гости, и после еды я часто просил ее покатать меня на ноге, — улыбнулся Алекс. — Она садилась на диван, закидывала ногу на ногу, а я устраивался у нее на ступне. Она ее поднимала, чтобы я не упал, и катала меня вверх-вниз. Мне мама потом рассказывала, что каждый раз после таких катаний у бабушки Джины нога практически отваливалась. Но ей и в голову ни разу не приходило отказать внучку в такой радости — покататься на бабушкиной ноге. Можешь представить меня на ноге у Марты?
— Нет! — рассмеялась Амира. Она нежно посмотрела на Алекса, а потом, прищурившись, шепнула: — Ты же ведь и вправду не имеешь никакого отношения к крушению самолета Криса?
— Сумасшедшая, — шепнул он ей в ответ, — разумеется, нет…
На следующий день Марта возвращалась домой со встречи в рыбном ресторане с телефоном частного детектива, которого ей порекомендовал человек Мак-Ивора. К удивлению Марты, человек отказался быть посредником между Мартой и детективом, сказав, что ему будет совестно брать свой процент за посредничество с такой сильной, решительной и прекрасно выглядящей дамы, а потому он со спокойной душой дает ей полный карт-бланш на прямую коммуникацию.