Трехликая сторона
Шрифт:
– Что происходит? Щидр, куда ты ведешь Киру?
Тяжело дыша, я обернулась. К нам приближалась Зендея – самая пожилая служанка и моя четвертая соседка по комнате. Овальное родимое пятно, пересекающее ее висок и скулу, надломилось на краю: она нахмурилась. Под ее грозным взглядом усатый рыцарь мгновенно присмирел.
– Сир Щидр, я бы попросил, – пробурчал он.
– Не дорос еще, – по-доброму осадила его Зендея. – Кира нужна мне, причем немедленно. Гости прибыли, а стол еще не накрыт.
– Сир Кога велел посадить ее под замок! – запротестовал Щидр.
– Я обязательно расскажу наместнику, кто испортил важнейшие переговоры и опозорил наш Лист перед главными конкурентами. Кога молодой, эмоциональный и пока плохо разбирается
Зендея взяла меня под руку. В замке она держалась, точно леди, и даже острые на язык рыцарские жены относились к ней с подчеркнутым уважением. Я предполагала, что и она была чьей-то фавориткой, хотя лет ей было за тридцать пять и красавицей она не считалась. Сомневающийся Щидр удостоился ее благодарного кивка, но на нем не успокоился. Он решил проводить нас, и от его металлических шагов я порой вздрагивала, сильнее теснясь к Зендее, каждую секунду ожидая, что он изменит решение, вновь сожмет в тиски мое запястье и потащит в темницу. Лишь когда двери в кухню загородили его подозрительное лицо, мне удалось расслабиться.
– Спасибо, спасибо вам, спасибо, – едва не плача, пробормотала я, сжимая сухую руку Зендеи, затем два раза подряд чихнула. Ночевка в холодной камере давала о себе знать. – Чем мне отблагодарить вас?
– Прислушайся к моему совету, милая.
– Да?
Зендея близоруко прищурилась.
– Я знаю, почему ты пряталась от наместника. Это твоя ошибка, Кира. Может, роковая, но шанс еще есть. Хорошенько подумай над своими приоритетами. Тебе не удастся выйти сухой из воды, твоя обязанность – выйти хотя бы какой-нибудь, выплыть, пусть полностью мокрой и нахлебавшейся трясины. Я учила этому Хелейн, Пенелопу и Джорджию, и вот они живы и здоровы. В нашем замке больше нет служанок. Тебе понятно, почему? Кога – отнюдь не самый жестокий предводитель, который был у Хофогона. Он еще не растерял свое милосердие, которое неизменно покидает всех правителей, когда они властвуют дольше десяти Листопадов. Попроси у него вечером прощения, сделай все, что он велит. Купи себе немножко времени для жизни.
– Я…
– Ты наверняка принадлежала к знати ассасинов, раз по сей день никто не прикасался к тебе против твоей воли, – продолжила Зендея, не позволяя мне что-либо ответить. – Но теперь ты здесь, теперь ты – служанка, так что приучи себя к новым порядкам. Джорджия, мало соли!
Женщина очень быстро отвернулась, перевоплощаясь в шеф-повара. За время нашего разговора она даже успела что-то попробовать, и теперь взялась руководить мельтешащими по кухне Пенелопой и Джорджией.
– Зендея, – я поймала ее за руку. – Большое спасибо. Можно мне задать вам один вопрос?
– Задавай.
– Вы не помните, не доставляли ли полгода назад в вашу крепость двух странных пленников? Молодых, светловолосых; возможно их обвиняли в магии.
Женщина бросила к рыбному ассорти несколько зеленых листочков для придания более красочного вида и задумчиво покрутила тарелку, словно хотела понять, с какого ракурса она выгоднее смотрится.
– Ходили слухи, якобы двух колдунов повязали на границе с ассасинским кланом.
– Что с ними стало?
– Не знаю, здесь их не было. Принц Мамон увез их в свою крепость – Ту-Бериль, за сотню миль на запад отсюда.
– Ту-Бериль, – повторила я, чтобы получше запомнить. – Спасибо.
– Выноси-ка на стол закуски, достаточно нам языком чесать.
Пообещав ей заняться сервировкой стола, я, однако, обещание не сдержала. Зал сперва должен был наполниться людьми, пропитаться шумом и суетой, чтобы Кога, даже если и заметил бы меня, не предпринял никаких действий. Пенелопа возилась у печи, двигая и переставляя в ней разные котелки и вертели, от которых исходил соблазнительный запах, Джорджия хлопотала над каким-то жидким варевом – обе были слишком заняты,
Наконец они появились. В зале прибавилось голосов, зашумели им в унисон стулья – я прильнула к щели плотнее, почти приклеившись щекой к двери. Отряд состоял из шести черных плащей, одного синего и трех девушек в корсетных платьях с длинными пышными юбками – появление последних меня слегка озадачило. Зачем на переговоры с вражеским Листом тащить с собой обузу в виде женщин? Да и выглядели эти женщины чересчур помпезно, не так, как было принято у ассасинов.
Кога обратился к гостям; я увидела, как он доброжелательно вытягивает руки и почтительно наклоняет широкий лоб – не слишком низко, чтобы не уступить преимущество хозяина, но достаточно, чтобы выразить глубокое уважение. Его приветственная речь звучала тихо, точно из-за десятка закрытых дверей. Я вслушивалась до боли в ушах, однако Джорджия будто бы нарочно громко гремела посудой, да и Пенелопа не переставая ворчала о чем-то своем. Вскоре обе девушки, распустив подобранные во время готовки волосы, взяли по подносу и двинулись относить горячие блюда в зал. Осторожной тенью я шмыгнула следом.
У каждого ассасина на правом плече мантии серебряными нитями был вышит завораживающий драконий глаз, а под ним в более мелком масштабе располагалась какая-либо буква – символ принадлежности к определенной крепости. В Хофогон приехал разношерстный отряд; я разглядела буквы: «А» – замка Аганда, «З» – Закросы, «Б» – Больролля…
Заветная «Т» тоже была здесь. Сир Кога радостно пожимал ладонь ее обладателю, стоявшему во главе других ассасинов.
– … надеюсь, в скором времени самочувствие принца улучшится. И все же я счастлив, что препятствия не помешали вам приехать.
– Заключение перемирия стоит преодоления любых препятствий.
О, я узнала бы этот голос из множества. Спокойный, отрывистый, негромкий и безучастный; голос, обещавший вспороть мне горло, коснись я еще хоть раз его обладателя. Из семнадцати известных мне ассасинов Танатра именно он приехал подписать соглашение. Тот, кто почти наверняка не пошевелит и пальцем, чтобы помочь мне.
Кога окинул беглым оценивающим взглядом девушек в платьях, удовлетворенно улыбнулся и повел Нодреда к столу, воодушевленно жестикулируя и что-то любезно ему выговаривая. Сцепив от досады зубы, я попыталась убедить саму себя, что в отряде могло вообще не оказаться ни одного знакомого лица, и что мне, по сути, даже повезло. Пусть Нодред и не захочет помогать, он хотя бы сможет передать Варго, где меня искать, а уж он точно не оставит меня в плену у неприятелей.
В зал ворвались еще несколько рыцарей и несколько глупо хихикающих женщин из привилегированного сословия, и в нем практически не осталось свободного пространства. Женщины старались подобраться поближе к ассасинам: закрутить роман с представителем чужого клана им наверняка представлялось страшно романтичным. Я затянула волосы за уши, открывая лицо, в надежде, что Нодред еще не успел его забыть, и приступила, наконец, к своим прямым обязанностям. За это Джорджия, решившая было, что сегодня помощи от меня не дождется, наградила меня полным благодарности взглядом. Волнение за монотонной работой слегка улеглось; осмелев, я стала подходить ближе к ассасинской делегации, однако Нодред в своей привычной незаинтересованной манере полностью игнорировал мое присутствие. Наверняка он, как и любой другой привыкший к жизни в замке человек, давно научился не замечать обыкновенных служанок. Проклиная обезличивающую серую униформу, я бродила взад-вперед, пытаясь попасться ему на глаза, но все было тщетно.