Трепет
Шрифт:
— Кажется, еще одна девушка пропала… — улыбка исчезла с лица Коко, что было редким явлением. — Зена Джонс. Я бы позавидовала, что у нее такое крутое имя, знаешь, если бы она не пропала и все такое…
Веда скрестила руки.
— Я слышала. Забавно, что не очень богатых девушек, которые исчезают с острова, никогда больше никто не видит и не слышит снова.
Глаза Коко расширились. Она замерла в тот момент, когда открывала свои пластиковые приборы, дергая длинные рукава своей кофты вниз, прикрывая руки и тихонько пожимая плечами.
Веда наклонилась вперед, чтобы накрыть руку
— Это не значит, что я хочу, чтобы ты пропала, любовь моя. Это не твоя вина, что ты богатая. И я знаю, что у тебя тоже есть свои трудности, — когда Веда вспомнила, как тяжело приходится Коко, ее сердце екнуло, и она сжала руку Коко еще сильнее. — Я сдуру сказала эти слова. Я никогда не пыталась унизить тебя, хорошо? Извини.
— Все в порядке, я понимаю, — Коко откусила кусочек от блина, обсуждая еду. — Я надеюсь, что они найдут ее. Кажется, ее очень сильно любили.
Веда посмотрела на телевизор, где в новостям показывали фото улыбающейся Зены Джонс. Она была молодой брюнеткой, которая выглядела доброй и милой с улыбкой, которая могла побудить любого на это преступление.
— Они говорят, что первые 48 часов решающие. После этого… — Веда пожала плечами, откидываясь на спинку стула.
Коко кивнула, указывая за плечо Веды.
— Я не думаю, что Линк помнит об этом.
Веда выпрямилась на стуле и оглянулась через свое плечо как раз вовремя, чтобы увидеть детектива Линкольна Хилла, проходящего по коридору за дверями столовой. На нем были джинсы, как обычно, и белая футболка, а так же золотой полицейский значок, свисающей на цепочке вокруг его шеи. Он собрал свои длинные темные волосы в небрежный хвостик, не так, как обычно. На задней части шеи выбились некоторые пряди. Каждая женщина на его пути останавливалась, чтобы проводить его взглядом. Некоторые даже протягивали руку, чтобы прикоснуться к его загорелым бицепсам, которые бугрились и молили о свободе, такие рельефные под его футболкой.
— Прошло пять лет, а он еще ищет свою пропавшую жену, — сказала Коко.
— Я не представляю, через что он проходит каждый день, не зная, что с ней произошло. Никаких ответов. Даже близко, — Веда посмотрела на Коко снова, когда Линк пропал из виду. — Я сочувствую ему.
— Полностью согласна,— Коко еще немного поела, а затем она подняла брови, ее лицо сияло, как рождественское дерево. — Ты слышала? Кажется, парень, который порезал Тодда, снова попытался прошлой ночью. Только на этот раз это был Юджин Мастерсон.
Желудок Веды сжался, и она сделала глубокий вдох, чувствуя запах яиц и бекона, который пропитывал воздух в столовой.
— Как ты думаешь, кто делает это? — спросила Коко, прищурив свои большие карие глаза, нахмурив свое детское лицо так сильно, что появились морщины на ее идеальной коже.
— Я не знаю. Кто бы это ни был, должна согласиться с твоими словами, которые ты мне сказала в прошлом месяце. О том, что элита Тенистой Скалы опасна.
Глаза Коко опустились. Ее полные губы превратились в тонкую линию.
Веда не остановилась.
— О том, что они могут навредить людям? — не самая хорошая попытка уйти от темы, но после эпического провала с Конгом она отчаянно нуждалась
— Совершенно верно… — прошептала Коко после долгой паузы.
— Возможно, если ты придешь к ним с информацией о семье со стороны твоего отца… — сердце Веды сжалось еще сильнее, когда она подумала о Гейдже. — О Блэкуотерах…
Коко оставила завтрак недоеденным и взяла свой поднос, вставая и избегая смотреть в глаза Веде.
— Мне нужно идти. Мне нужно приготовить операционную для аппендектомии.
Веда наклонилась вперед и схватила Коко за руку, прежде чем она встала, ожидая, пока Коко сядет обратно, глядя на Веду умоляющим взглядом.
— Может, ты забыла, любовь моя, но Гейдж тоже Блэкуотер, — голос Веды стал ниже. — Ты не думаешь, что я заслуживаю знать, если мой бойфренд участвует в чем-то сомнительном?
У Коко был замученный взгляд.
— Гейдж другой.
Веда даже не поняла, что задержала дыханием до тех пор, пока не сделала большой выдох.
Коко подняла свой взгляд.
— Вы, ребята, влюблены. Вам так повезло, — ее голос понизился и она быстро покачала головой. — Не беспокойся. Он не такой, как все остальные.
Веда усилила хвату на ее руке.
— Остальные?
— Я не должна была говорить этого в тот день, — голос Коко стал еще боле хриплым, когда она пыталась отступить. — Это просто вырвалось, хорошо? Если ты на самом деле мой друг, то ты просто забудешь об этом.
Веда едва сдерживалась, чтобы не закричать о том, что она не может забыть об этом. Любая информация, которую знала Коко, пусть даже небольшая, о богачах в Тенистой Скале, поможет Веде быть ближе к ее цели. Ближе к тому, чтобы отомстить. Ближе к тому, чтобы узнать имя неуловимого номера десять.
— Тем более, — Коко улыбнулась. — Кажется, кармические боги выполняют свою работу. С тех пор, как напали на Тодда, он отстал от меня. Он даже не выходит из дома, кроме как на работу. Даже с его новыми имплантатами яичек он слишком стыдится встречаться с кем-либо. Ему было стыдно даже помочь полиции, чтобы поймать парня, который сделал это, — Коко пыталась не улыбаться, но ее голос и глаза выдали ее, когда она зажмурилась и оживилась. Она наклонилась вперед, понизив голос еще больше. Ее голос дрожал, когда она старалась сдержать свое веселье. — Он должен принимать три лекарства только для того, чтобы на его груди продолжали расти волосы. Я загуглила, и Доктор Вэд говорит, что у него даже могут вырасти сиськи, — хихиканье вырвалось из ее горла, и Коко прикрыла рот рукой, чтобы заглушить этот звук.
Веда выдохнула смешок, пытаясь остановить себя от того, чтобы засмеяться. Это было нелегко, когда у Коко была такая заразительная улыбка.
Коко убрала руку от своих улыбающихся губ, и кивнула.
— Этого для меня достаточно Веда. Просто зная, что он так мучается. Я довольна. Если я смогла отпустить, то тебе тоже стоит так сделать.
Она была ошеломлена жестокой фразой Коко, и Веда ничего не смогла поделать, когда ее сердце запело. Она никогда не устанет слушать рассказы Коко, что Тодд отстал от нее. Что он перестал вредить ей. Что он настолько сломлен, что, возможно, никогда не посмеет навредить кому-либо снова.