Третье пророчество
Шрифт:
В Западной Европе есть один уютный и внешне очень респектабельный городок, в котором располагается нечто вроде диспетчерского пункта всего европейского черного рынка специальных услуг. Здесь можно заказать секретную информацию, которую для вас постараются выкрасть специалисты. Здесь можно купить взрывной компромат, который поставит вверх тормашками сразу три-четыре государства. А можно и технологию нового оружия. Здесь же находится и черная биржа труда для шпионов, оказавшихся без работы, но имеющих необходимые опыт и подготовку. Это своего рода клуб по интересам, в котором его участники обмениваются последними сплетнями и новостями. Сразу скажем:
Так вот именно на информационной бирже этого западноевропейского городка впервые появилась новость о том, что секретные американские файлы все-таки существуют. Охотники повскакали на лошадей и понеслись в темные леса шпионажа, интриг и подкупов.
Первым у цели оказался всадник Ватикана – Джузеппе Торно. Густавссон тогда отдал должное возможностям этой организации и решил взять их на заметку, – каналы католических общин сработали лучше, чем какие бы то ни было другие. Но пока синьор Торно со своей драгоценной добычей был еще только на обратном пути в Святой город, Густаввсон уже получил точные сведения от своих друзей, разбросанных по всему миру, о том, что синьору всучили фальшивку. Правда, при этом казна Ватикана особых убытков не понесла – Торно только еще вез документы на экспертизу. Между тем израильская разведка в тот момент не знала, что именно находится в руках у агента Ватикана, и решила действовать на опережение.
Если бы к Торно попали настоящие документы, Густавссон пошел бы на крайний риск. Он бы успел украсть эти документы у итальянца (в тот момент он еще не знал, что их можно было также и купить), а потом продать израильтянам. Риск действительно был огромен, потому что расстояние между Торно и израильтянами, мечтавшими о встрече с ним, стремительно сокращалось. Но поскольку Густавссон уже знал, что за груз везет Торно, он решил воспользоваться даже этой ситуацией.
Он вовремя вышел на израильтян и выгодно продал им информацию о том, где в данный момент находился Торно. Конечно, это была мелочевка, но тогда Международное бюро научно-технических исследований находилось еще на этапе становления, а потому не стоило пренебрегать сделками любых масштабов. Потом Густавссон успел приехать в Кельн, в котором на сутки остановился Торно, и выступить перед ним в роли благородного спасителя, предупредив о том, что за ним по пятам идут израильские спецслужбы.
Израильтяне, правда, все равно быстро отыскали Торно, но тот был уже сам виноват в случившемся. Когда речь идет об израильских службах, лучше уносить ноги, не мешкая ни секунды, а итальянец по неопытности этого еще не знал. Торно спасло только то, что у него была фальшивка. Израильтяне продержали его в Кельне в заколоченном наглухо доме трое суток, пока их эксперты изучали документы. В конце концов они убедились в том, что Торно попался на удочку проходимцев, и отпустили агента Ватикана живым и невредимым – правда, сделали они это без всякого энтузиазма.
Однако все эти подробности уже не имели значения. Главное, что некий швед вовремя выступил перед Джузеппе Торно в роли спасителя его жизни. Когда человек спасает тебе жизнь, а через полгода появляется и, чувствуя, что у тебя есть финансовые проблемы, предлагает свою помощь, вряд ли ты поостережешься занять у него деньги. Как раз такого результата и хотел добиться дальновидный Эрик Густавссон. Он справедливо предположил, что в будущем Джузеппе Торно еще будет выполнять похожие задания Ватикана, а характер этих заданий иногда будет интересен израильтянам...
Итак,
Итак, еще раз... О Потоцком шведу сообщил именно Торно. Тот же самый Торно еще раньше навел Бюро на информацию о банке «Феникс». Информация эта и впрямь оказалась очень и очень перспективной.
Что самое важное, Торно впервые узнал Потоцкого несколько лет назад. Правда, тогда Потоцкий вроде бы еще не был финансовым магнатом. «Ну и что? У них в России все возможно. Пара лет, и ты уже миллиардер. Страна шальных возможностей», – не без зависти подумал Густавссон.
То есть, что ни говори, этот Потоцкий существовал в реальности. Это хорошо. Подход к Потоцкому, который подсказал итальянец, тоже оказался верным.
Но тут появляется этот мутный Мартинес и портит все впечатление. Хотя Мартинес, по своему обыкновению, и не сказал ничего конкретного, скользкий червь сомнения все-таки заполз в душу Густавссона. И никуда теперь от него не деться...
Густавссон посмотрел на Потоцкого, который бурно зааплодировал хриплой британской певице. «Похоже, она ему действительно нравится», – подумал он. Хотя это наблюдение, конечно, никак не могло разрешить терзавшие шведа сомнения. Нравиться она ему могла в любом случае.
Яростно аплодируя, Потоцкий даже привстал. Это давало ему возможность немного повертеть головой и оглядеть публику в зале. Потоцкий сел, очень довольный увиденным. «Правый нижний выход, – запомнил он. – Правый нижний».
– Может, пойдем выпьем чего-нибудь? – предложил он Густавссону.
18
Свечи коптили и трещали все громче, а ему повелели раздеться до пояса и лечь голой спиной на огромный ковер, лежавший посередине комнаты. Он услышал мягкие шаги – много шагов, приподнял голову и увидел, что в комнату вошли три женщины. Каждая держала в руках бубен. И когда главная колдунья, сидевшая теперь у его изголовья, ударила в свой бубен, они эхом повторили ее стук, потом еще и еще раз, а потом комната вся наполнилась ритмичным стуком бубна, и дыма в ней стало почему-то еще больше. Так продолжалось минут, может быть, пять. Затем колдунья совершила в воздухе какой-то повелительный жест, и стайка из трех женщин тут же собралась в углу комнаты и молча присела, положив рядом с собой бубны.
– Ну, чего там? – испуганно спросил Женя Линдерман. Он наблюдал, как главная колдунья сосредоточенно смотрела куда-то сквозь огонь свечи, которую держала прямо перед своими глазами.
– Тебе кто разрешил глаза открыть? – строго спросила колдунья.
– Я случайно, – послушно сказал Линдерман и снова закрыл веки.
Черт его дернул попасть к этой колдунье. Вернее, официально она была вовсе и не колдунья, а шаманка, знаменитая на всю Москву и очень, кстати говоря, дорогая. Приехав в ее салон, расположенный в самом центре, недалеко от Нового Арбата, Линдерман приказал охране оставаться во внутреннем дворике, а сам бесстрашно вошел во внутренние покои.
– Здрасьте, – с неожиданной для себя робостью сказал Женя ведьминского вида рослой девице, сидевшей у компьютера в темной комнате, сплошь обвешанной черепами непонятных животных и лисьими шкурками. – Вы – Алиса?
– Я секретарь, – сказала ведьма. – Госпожа Алиса скоро к вам выйдет.
Чего только он не перепробовал, пока наконец не попал сюда. И по девкам бегал, чтобы окончательно забыться и снять с себя эту бешеную депрессию, навалившуюся за последний месяц. И запить пытался, но не получилось: по утрам слишком болела голова и тошнило. И модные таблетки против мрачного настроения пил. И даже пытался начать ходить в бассейн. Но никакого облегчения все эти экстренные меры не принесли.