Третий прыжок с кульбитом и портфелем
Шрифт:
— Надо подумать, — Галюся в самом деле задумалась, не забывая уделять внимание яблоку.
— Ты не думай, твой диатез мы в мусорное ведро бросим, — пообещала Анюта.
Из кухни показался Лапик, чтобы надменно и подозрительно обозреть свои владения. На меня с Нюсей вообще не обратил внимания, а мелкая девчонка с полицейской точки зрения опасной не показалась. Поэтому скрылся с глаз, наверняка к Мусе под бочок. Отличный сторож нам достался, а еще скоро Рекс подрастет… Верно говорят: без кошки нет дома, без собаки нет двора.
И только мы с Анютой уселись дегустировать компот, как в калитку степенно вошел участковый.
— Капитан
— Здрасте, дядь Гриш, — пискнула Анюта.
Ага, а то я не знаю дядю Гришу, нашего участкового! Сколько они с батей в этом саду горилки выдули, не счесть… Но потом спохватился — я же здесь в своем собственном теле, вроде как в гостях. Надо быть скромнее. И вообще, в моем возрасте такие детали помнить необязательно.
— Здравствуйте, — капитану ответил вежливо. — Присаживайтесь. Отличная погодка, не правда ли?
— Кажется, дождь собирается, — так же вежливо сообщил он, цепким взглядом Лапика оглядываясь вокруг. — Что-то мне ваше лицо кажется знакомым.
— Так сродственники мы Мише Бережному, — мне пришлось строить простодушную мину. — Вот, с Андрюхой заглянули проведать, да помочь по хозяйству.
— А где хозяева?
— Ясное дело где, на новой квартире, — речь моя была плавна и тиха. Тем временем в сторону капитана шел посыл успокоения и расслабленности: «все хорошо, все прекрасно, и никаких проблем». — Переезжают они. Если появятся, то ближе к вечеру.
Пристальный взгляд участкового прояснился. И совсем подобрел при виде маленькой девочки, которую Андрей из кустов потащил к рукомойнику.
— Галюся! — причитал он. — Ну как же так? За минуту изгваздалась в малине вся! Бог человеку дал голову, чтобы в нее кушать, а не размазывать по щекам, ясно тебе? Снимай платье, иначе нас мама убьет.
— Люди бают, на огороде майора Радиной торчит неизвестный мужчина, — доложил капитан новость, ожидая реакции.
— И ничего не торчит, — возразил от рукомойника Андрей, — а сорняки пропалывает. Мне нетрудно, тем более что Верочка налить обещала.
— Так-так, — капитан хищно повел ноздрями, и метнул прокурорский взор на графин с темно-рубиновой жидкостью. — Самогоном балуетесь?
Самогоноварение в эти времена каралось строго, и по тяжести преступления недалеко ушло от измены родине. Нарушителям закона грозило до семи лет с конфискацией. Тем не менее, самогон и брагу умельцы производили с размахом, двадцатилитровыми молочными флягами. Реальный удар по самогонщикам нанес экономический ход, а не репрессивные меры — когда было налажено массовое производство портвейна, вермута и плодово-ягодных вин. Дешевый винный материал танкерами тащили из Алжира, здесь «чернила» доводили до кондиции, разливая в бутылки с разнообразными наклейками. При цене от рубля до двух спрос был велик, и именно этот рыночный аргумент и сделал экономически невыгодным изготовление самогонки на продажу. Из широкого ассортимента «бормотухи» в то время я предпочитал портвейн «Три семерки» — он больше нравился девчонкам. Про вкус ничего хорошего не скажу, но название привлекательное.
Погремев на кухне, Андрей метнулся с хрустальным подносом, полным перевернутых сверкающих фужеров.
— Галюся, хочешь пить? — он плеснул
Тот недоверчиво пригубил, почмокал губами, чтобы остолбенеть:
— Хрустальными фужерами… из хрустального графина… и хлещете компот?! Ну вы, ёксель-моксель, буржуи!
Лишенная платья маленькая буржуйка, гулкими глотками опустошив тару, и лихим взмахом руки предложила Андрею «повторить».
— Который день не могу застать Нину Ивановну, — участковый снова причмокнул, теперь уже от удовольствия. — Не знаете, где она может быть?
— В отпуске она, — брякнула Анечка простецки. — Говорят, на воды убыла. Что-то случилось?
— Ничего особенного, — настырный капитан гнул свою линию. — А Верочка где?
— Ясное дело где, — девчонка удивилась глупому вопросу. — В институт она поступает.
Будучи в одних трусах, мелкая кнопка умудрилась залить компотом живот и последнюю часть гардероба. Ахнув по-матерински, к банно— прачечным процедурам подключилась Анюта. Тем временем я поднялся провожать капитана.
— Странно, — сделав пару шагов, он остановился, чтобы доверчивым ментовским тоном вопросить: — Если вечерами в окнах света нет, то где она шландрает?
— Григорий Захарович, вспомните, лето во дворе, — усмехнулся я. — Когда вы были молодым, вряд ли дома у окна сидели. Может, что передать?
— Когда был молодым — в окопе сидел, — пробурчал капитан. — А Верочке передайте, чтобы на мамину работу, в милицию, зашла. Там все в курсе, обоих их обыскались. А если не получится, скажите Антону, пусть ко мне домой заглянет вечерком. Рецептик компота мечтаю переписать… Лады?
Перед тем, как закрыть калитку за участковым, я оглядел родную улицу. Внимательно, справа налево — ни прохожих, ни соглядатаев, полнейшая пустота. Попытался представить себе действия КГБ в подобной ситуации. Что там в детективах пишут? Прослушка телефона, перлюстрация почты, наружное наблюдение. И если под майора Радину наружка и назначена, то здесь ей делать нечего. Наверняка по адресу выставлена — торчит где-нибудь возле дома Нины с Верочкой.
Стрельнув у Андрея Гутарова рубль, я решил сходить за хлебом. А что, минутное дело. Бейсболку на лоб, очки на нос — и вперед. Возле Люськиного киоска очереди не наблюдалось. Впрочем, шикарного бюста тоже. А жаль.
На закрытом окошке красовалась табличка «Ушла на базу». Что ж, бывает. Не снижая вялого темпа, я продефилировал мимо ларька. У куста сирени притормозил, и выглянул осторожно. В соседнем переулке движения не наблюдалось, а с краю дороги приткнулся «Газ-51» с фургоном, похожим на хлебный. Только на этом красовалась надпись «Геологоразведка». В тени ореха, у честно вырытой ямки, сонно курили двое «геологов-разведчиков» с голыми торсами. Так-так.
Гениев конспирации и мастеров шпионских игр сюда не пошлют. Наоборот, скорее нерадивых салаг накажут ссылкой под ясное солнышко. Задача у наблюдателей элементарная — заметив Нину Ивановну, доложить. На этот случай в фургоне радиостанция имеется, скорее всего.
Однако Нина здесь появляться не собирается, а Веру предупредить надо. И Колю проинформировать так, чтоб не догадался о сегодняшнем тайном походе. Иначе и мне шею намылит за самоуправство, и Нюсе перепадет на орехи.
Глава семнадцатая, в которой дядя Коля на высоте