Тревога и тревожность. Хрестоматия
Шрифт:
В процессе нормального развития каждый индивид ощущает большую или меньшую угрозу своему существованию или ценностям, которые идентифицирует со своим существованием. Если он обычно конструктивно использует эти переживания в качестве «обучающего опыта», то продвигается в своем развитии.
Общей формой нормальной тревожности является так называемая слабость перед силами природы, болезнями и смертью. К этой форме, в немецкой философии именуемой Urangst или Angst der Kreatur, обращались такие современные исследователи тревожности, как Хорни и Моурер. Этот вид тревожности отличается от невротической тревожности тем,
На практике очень трудно развести нормальные и невротические элементы. У большинства людей оба вида тревожности смешаны. Определенно можно утверждать, что в невротическую категорию попадает большинство тревожностей, связанных со смертью – скажем, к примеру, чрезмерное беспокойство при мысли о смерти в периоды юношеской меланхолии. Всякий раз, когда оно возникает, следует отыскать в поведении клиента невротические элементы и попытаться их устранить.
Но научный интерес к невротическим элементам не должен заслонять того, что смерть может восприниматься индивидом как объективный факт. Нормальная тревожность, связанная со смертью, вовсе не таит в себе депрессию или меланхолию.
Как и любая нормальная тревожность, она может быть использована конструктивно. Понимание того, что со временем мы будем разлучены с нашими друзьями, может стать, по словам Фромма, мотивацией для установления более тесных связей с людьми.
Другой общей формой нормальной тревожности является форма, связанная с тем фактом, что каждый человек развивается как индивид в социальной среде, среди других индивидов. Наиболее ясно это видно на примере развития ребенка. Как развитие индивида в контексте социальных отношений оно включает в себя прогрессивное расторжение зависимых связей с родителями, что, в свою очередь, влечет большие и малые конфликты и столкновения с ними. Этот источник тревоги обсуждался Кьеркегором и Фроммом.
Отто Ранк также подчеркивал, что нормальная тревожность сопровождает переживания индивида на протяжении всей его жизни. Если потенциально формирующие тревожность переживания преодолены успешно, это ведет не только к большей независимости ребенка, но и к восстановлению на новых уровнях отношений с родителями и другими людьми. Тревожность в этом случае скорее правильно описывать как «нормальную», чем «невротическую».
Приведенные выше примеры нормальной тревожности дают возможность увидеть ее пропорциональность объективной угрозе. Она не содержит механизм подавления (repression) или интрапсихический конфликт, но встречается конструктивным усовершенствованием и увеличивающимся использованием собственно личностных качеств – мужества и власти, а не уходом в невротические механизмы защиты.
Невротическая тревожность есть реакция на угрозу, которая:
– неадекватна объективной опасности;
– не содержит механизм подавления, а также другие формы интрапсихического конфликта, и вследствие этого;
– не управляется различными формами сокращения активности и осознанности, такими как подавление, развитие симптомов, и различными защитными механизмами.
Определить невротическую тревожность можно только тогда, когда присутствует субъективный подход к проблеме – т. е. подход, основанный на оценке интрапсихических процессов индивида.
Наверное,
Если бы можно было выразить проблему тревожности объективно, т. е. с точки зрения относительных возможностей индивида адекватно реагировать на угрожающую ситуацию, то вполне законно было бы утверждать, что нет нужды различать невротическую и нормальную тревожность. Все, что можно было бы сказать, это то, что индивид, находящийся в состоянии тревожности, менее чем другие способен совладать с угрозами. Например, при слабоумии или поражении головного мозга (больные Гольштейна) нельзя признать обычную (частую) восприимчивость к угрозам невротической. Насколько известно, угрозы, вызывающие частую и сильную тревожность, объективно являются для больных реальными угрозами.
Каждый из нас был свидетелем того, как люди тревожатся в ситуациях, которые нельзя назвать угрожающими ни по своей природе, ни по интенсивности переживаний. Человек зачастую осознает, что причина тревожности являет собой относительно незначительное событие, что опасение «глупо» – и все же по-прежнему испытывает тревогу. Зачастую люди, реагирующие на относительно незначительные угрозы так, будто те влекут катастрофические последствия, описываются как личности, несущие «чрезмерный заряд» тревожности.
Однако это – вводящее в заблуждение описание. В действительности эти люди чрезмерно уязвимы для угроз, и проблема заключается в том, почему они так уязвимы.
Благодаря Фрейду внимание ученых фокусировалось на внутренних психологических процессах и конфликтах, делающих индивида неспособным совладать с относительно незначительной объективной угрозой. Таким образом, проблема невротической тревожности сужается до вопроса о понимании внутренних психологических процессов, лежащих в основе чрезмерной уязвимости индивидов перед лицом угрозы.
Фрейд в одной из своих ранних публикаций говорит, что невротическую тревожность от объективной отличает то, что объективная тревожность ссылается на «реальную» внешнюю угрозу, а невротическая тревожность есть страх чьего-то «побуждающего требования». Значение данного отличия заключается в том, что оно лежит в основе субъективной локализации невротической тревожности. Но, принимая во внимание то, что внутреннее побуждение индивида составляет угрозу только в том случае, если его выражение имеет своим результатом «реальную» опасность, такую как наказание или неодобрение других людей, утверждение Фрейда не является абсолютно точным. И впоследствии он до известной степени изменил свою раннюю точку зрения.
Невротической является тревожность, возникающая не в связи с объективной слабостью, а благодаря внутренним психологическим процессам и конфликтам, препятствующим использованию индивидом собственных сил, т. е. когда невозможность адекватно справиться с угрозой является не объективной, а субъективной.
В целом эти процессы берут начало в раннем детстве, когда ребенок объективно был еще не в состоянии встречать проблемы угрозы межличностной ситуации и одновременно не мог сознательно воспринимать источник угрозы (например, родительские отклонения). Следовательно, подавление объекта тревожности является центральной характеристикой невротической тревожности. Хотя в общем виде подавление личности начинается с взаимоотношений детей и родителей, оно сохраняется в виде подавления страха угрозы на протяжении всей жизни человека.