Тревожная служба
Шрифт:
Бандиты, хорошо знавшие местность, умело использовали ее в своих целях. Едешь и видишь: на высотках маячат люди. Кто они? Вроде бы пасут скот, другие копошатся вокруг сельхозинвентаря, третьи в земле копаются. Мирные, добрые люди. И вдруг в кустах блеснет яркое пятнышко - это выдал себя бандит с биноклем в руках. Для наблюдения за дорогами бандеровцы использовали и густые деревья, господствовавшие над местностью.
Первое знакомство с полком порадовало. Командиры взводов, рот и батальонов были хорошо подготовлены, в подразделениях поддерживался уставной порядок, бойцы любовно ухаживали за оружием и техникой. Служили здесь и участники войны, и молодые парни, только что надевшие военную форму. Первые гордились орденами и медалями, нашивками за ранения, форсированием
– Это наш "батя"!..
– В нашей части был такой порядок...
– К нам Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков приезжал. Со всеми - за ручку...
Никогда не забуду парня с Орловщины, молоденького, пухлогубого, с большими голубыми глазами. Мы с майором Артеменко и командиром роты капитаном Яковом Григорьевичем Михайловым сидели в саду и лакомились вишнями. Неподалеку от нас, скрытые деревьями, на травке расположились бойцы и курили, тихо беседуя.
– Я бы тоже мог не одну фотографию привезти и вам показать, - говорил бывший колхозник. - Только нет еще в селах фотографов. Никто не спорит трудно было форсировать Одер или что там еще, брать Берлин... А пахать на выбившихся из сил коровах, трудиться в поле от темна до темна, без выходных и почти ничего не получать на трудодни - легко? И у нас в колхозе свой порядок был заведен, и нам ручки жали. Секретарь нашего райкома партии бывший командир партизанского отряда, Герой Советского Союза - с нами, с мальчишками, как с равными, по всем делам советовался.
Зачем на всех перекрестках кричать: "Мы - герои Вислы, Эльбы"? Неправильно это! Надо показывать, на что мы способны сейчас. Война кончилась, а мирные дни не наступили. Народ хочет пахать землю, строить. А тут - каждый день стрельба, пожары, вздернутые на осину люди - самые лучшие, самые уважаемые и почитаемые.
– Фашистов вдребезги расколошматили, а с бандитами расправиться - раз плюнуть, - хвастливо заявил сержант, на груди которого горели ордена, позванивали начищенные мелом медали. - Сожмем каждого вот так, - сержант показал увесистый кулак, - и в один момент только макуха останется!
– Нет, все не так просто, - возразил вчерашний колхозник. - Мы сейчас с вами, можно сказать, идем по проселку, размытому дождями. По такой дороге, товарищ сержант, строевым не пройдешь. Другой шаг нужен - иначе и упасть можно.
Почти всю обратную дорогу мы с Артеменко молчали. Я, перебирая в памяти увиденное и услышанное, прикидывал, что надо сделать в самое ближайшее время. Прежде всего провести партийные и комсомольские собрания. Побеседовать с каждым солдатом, сержантом и офицером, еще раз рассказать им о тех задачах, которые возложены на полк, решительно предостеречь от непродуманных действий, от кавалерийских наскоков - бандитов ими не одолеть. Надо еще раз изучить с людьми Обращение Президиума Верховного Совета и Совета Народных Комиссаров УССР{6}.
Вспомнилась беседа с командиром дивизии перед моим отъездом в полк. Более трех часов разговаривали мы с полковником С. Н. Михайловым, не оставили в стороне, пожалуй, ни одного вопроса, который касался моих новых служебных обязанностей.
– Что пожелать вам на прощание? - сказал полковник, вставая. - Не забывайте, никогда не забывайте, что вы за все в ответе: за агитационно-пропагандистскую работу среди населения, за людей и выполнение очень ответственной и, прямо скажу, тяжелой задачи, порученной полку, за боевую и мобилизационную готовность, за оружие, технику, продовольственное и вещевое снабжение личного состава...
Помолчал немного и вполне серьезно добавил:
– Вы несете ответственность и за то, чтобы ваши подчиненные всегда улыбались!..
* * *
Сопровождавшие
"А солдат - молодец! - погордился я, мысленно представив парня с Орловщины. - Задачу понимает..."
Мы провели не только партийные и комсомольские собрания, но еще и общие с повесткой дня "Славой былой гордись, но и вновь отличись!". В одной из рот с докладом выступил я сам, в других - мои заместители, офицеры штаба. Смысл наших выступлений сводился к одному: сделать полк образцовой воинской частью. И не уставали призывать строго следовать требованиям военной присяги, гордиться своей частью, делать все для того, чтобы шла о ней добрая слава, не стоять на месте, быть всегда и во всем впереди, не терять, а находить друзей, улыбаться - вот в чем смысл, формула воинской жизни!
Трудно переоценить роль тех собраний в сплочении личного состава, в умножении традиций, в решении задачи, поставленной перед полком.
Мне кажется, ничто так не сближает людей, как служба в армии. Сужу об этом на основании собственного опыта. Воины полка - люди разных национальностей, разных уровней подготовки, наклонностей и характеров - жили единой, очень дружной семьей. Каждый хотел и был готов отличиться. И это проявлялось во всем: в выполнении боевой задачи, в овладении техникой, оружием, во внешнем виде...
Чуть ли не каждый день в штаб полка поступали донесения о смекалке и находчивости, мужестве и отваге, проявленных бойцами, о их благородных поступках по отношению к населению.
"Бросился в воду и спас от неминуемой гибели ребенка..."
"Рискуя жизнью, вынес из огня потерявшую сознание женщину..."
"Откатил от бензохранилища объятую пламенем автомашину и тем самым предотвратил взрыв десятков тонн горючего..."
А офицеры! Как велика была у них тяга к совершенству, к знаниям! Командиры взводов, рот и батальонов принимали все зависящие от них меры, чтобы сплотить личный состав, правильно построить свои взаимоотношения с населением, быть бдительными, уметь вести бой в любой обстановке.
В одной из бесед с подчиненными майор А. П. Артеменко сказал:
– Есть на Бородинском поле памятник героям войны 1812 года. На черном мраморе вырублены мудрые слова: "Доблесть родителей - наследие детей". Я горжусь, что сыны солдат, перед которыми капитулировала гитлеровская Германия, похожи на своих отцов!
Борьба с озверелыми националистами была, как правильно выразился командир дивизии, направляя меня в полк, очень тяжелой. Но она во сто крат была бы тяжелее, если б мы вели ее одни, без поддержки народа, партийных и советских органов. Моя цель - не теоретическое исследование этого вопроса. На конкретных примерах я хочу показать и трудности, с которыми мы встречались, и ту огромную помощь местного населения, которую чувствовали на каждом шагу.
* * *
Утром я зашел к начальнику райотдела МГБ.
– Легок на помине! - воскликнул он. - Только хотел звонить тебе.
– Что такое стряслось?
– Сейчас расскажу, садись, кури. Не куришь? А я, брат, целыми днями изо рта папироску не выпускаю. Трудно! Покуришь, и будто легче становится. Ну ладно, слушай...
Кузнец, хороший знакомый начальника райотдела, прислал весть, что в селе сосредоточивается крупная банда. Оуновские разведчики заняли все господствующие высоты - ведут наблюдение за дорогами. Народ в селе разный: одни помогают бандитам тайно, другие открыто, большинство - против них. Чтобы сорвать авантюрные замыслы бандеровцев, жители решили предупредить власти. Патриотов, уходивших задворками в лес, увидел кто-то из пособников бандитов и поспешил с докладом к главарю. Тот приказал собрать всех мужчин и женщин на площади перед зданием сельсовета. (Председатель сельсовета лежал в районной больнице; секретарь партийной организации счел благоразумным не показываться на глаза; телефонную связь оуновцы нарушили.)