Тревожное небо
Шрифт:
В ночь на 1 мая над рейхстагом взвилось алое Знамя Победы. В ту же ночь отравился Адольф Гитлер…
Усталые и закоптевшие, собирались победители на улицах и площадях Берлина. Шел дождь. Дымились полевые кухни — кормили изголодавшихся берлинцев, миллионы оставшихся без пищи людей.
По улицам брели бесконечные колонны военнопленных, жалкие остатки «непобедимой»…
…Вечер 2 мая принес всем советским людям долгом».
Первой мирной ночью стала для Европы ночь на 9 мин 1945 года.
С окон снималась черная бумага, улицы и площади города засверкали электричеством. Наступил конец владычеству и бесчинствам фашистских человеконенавистников.
Дорого заплатили советские люди за эту победу. В двадцать миллионов человеческих жизней обошлась она народам Советского Союза. Могилы их разбросаны по всем странам Европы, как бы напоминая ежечасно, кому обязаны народы Европы за свою свободу, независимость и счастье сегодняшней жизни…
Салют из тысячи орудий оповестил мир, что советский народ одержал историческую победу над силами мрака и насилия, объявил громом орудий, что советские воины спасли человечество и цивилизацию от фашистского мракобесия.
10 мая мы встретили в Берлине, прибыв туда из Москвы, где вчерашние дальние бомбардировщики «бомбардировали» ночную столицу гирляндами разноцветных ракет. Шагая по разбитым мостовым Берлина, мы вспоминали дни, когда наши воздушные — корабли еле дотягивали до него, когда требовалось 12–14 часов, полета, чтобы преодолеть расстояние туда и обратно.
Что-то гнетущее и удручающее чувствовалось в пустоте громадного, превращенного в руины, города, где можно было двигаться лишь по отдельным, специально очищенным магистральным улицам.
День был по-летнему жаркий. Температура воздуха доходила до 28–30 градусов. От многочисленных пожаров шел горький запах дыма, разносимого ветром по всему городу. Время от времени его перебивал приторный запах разлагающихся под развалинами трупов. Везде воронки от снарядов, мин и авиационных бомб, рваные осколки, обгорелые и разбитые автомашины, танки, опрокинутые и искореженные орудия, провалившиеся тоннели метро.
Серые развалины рейхсканцелярии напоминали, что именно здесь принимал Гитлер
Перед входом в здание, в грязи и пыли, валялся символ фашистов — свастика в когтях орла. Простреленная и растрескавшаяся, служила она теперь ступенькой для входа в рейхсканцелярию.
Входим в громадный зал. Слева — большие проемы выбитых окон, справа — двери в кабинеты высоких чинов нацистской государственной машины. Всюду пулеметные гнезда, даже на балконе, служившем когда-то трибуной самому фюреру. Везде обломки кирпича, осыпавшаяся штукатурка, рассыпанные по всему полу документы, бумаги…
Так называемый парадный зал забит мусором, пол его усыпан тысячами красных коробочек. В них награды: ордена, медали и различные знаки почета, никому теперь не нужные. Мы наступаем на них на каждом шагу.
Везде хаос и запустение. Оконные проемы заложены грудами книг. В бункере фюрера пахнет чем-то горелым, валяются бутылки из-под спиртных напитков. Разбитые телефонные аппараты, оборванные диваны и кресла, какие-то мундиры, картины в позолоченных рамах… Где-то здесь, в этих бетонных пещерах, отравились Гитлер и Геббельс. Тут же под нарами были найдены шестеро детей Геббельса: пять девочек и один мальчик, умертвланных руками своих родителей… Нас тошнит от всего этого. Вон отсюда, на свежий воздух!
… Под яркими лучами майского солнца на самом куполе видна красная пятиконечная звезда на… зеленом руле поворота самолета. Летчик, обитый в последние дни штурма вражеской столицы над городом, не пожелал сдаться в плен и похоронил себя там вместе с самолетом. Отец его, артиллерийский капитан, стоит рядом с нами. Молча жмем ему руку…
Из подвальных помещений здания рейхстага валит едкий белый дым. На закоптелых, изрешеченных пулями и снарядами стенах и колоннах руки победителей начертали множество надписей: «Мы из Сталинграда»… «Мы пришли из Красноярска»… И среди бесчисленного множества выделяется одна, самая лаконичная: «Я пришел. Иванов».
На одной из площадей стоит мощный памятник Фридриху Вильгельму. На все четыре стороны света стоят вокруг него готовые к прыжку фигуры львов. У льва, готового прыгнуть на восток, выбиты зубы и оторван хвост…