Тревожные галсы
Шрифт:
Штурман доложил, что зона рядом. Скляров взял в руки черную кругляшку микрофона.
— Товсь!
Корабль вошел в зону, и командир резко скомандовал:
— Ноль!..
Савчук мысленно представил себе, как по мере приближения корабля к мине в ней происходит нарастание сигнала до максимума, когда должны замкнуться контакты и произойдет локальный взрыв. Только бы не заело. На мостике все притихли. Савчук, казалось, не дышал, он вытянул шею и напряженно ждал. А зона все ближе. Сто...
Савчук снял очки и, хитровато сощурив глаза на Склярова, довольно сказал:
— Ну, вот и все, Павел Сергеевич. Теперь возьмемся за другие узлы мины. Дайте-ка закурить...
Скляров протянул ему сигареты. Савчук взял одну, прикурил. На мостике было свежо — дул норд, море приняло черную окраску, но Савчук был весел.
— У меня душа поет, — признался Савчук. — И вовсе не потому, что наконец после долгих дней похода возвращаемся в базу. Я могу месяцами скитаться в море, во мне выработалась привычка. Душа поет оттого, что сделано начало, хотя, конечно, с миной еще придется повозиться. А что вы скажете?
По обветренным губам Склярова скользнула усмешка, Савчук даже насторожился, боясь, что командир «Бодрого» станет возражать.
— Ваше оружие, Евгений Антонович, безусловно, заинтересовало меня, как бывшего минера, — капитан 2 ранга взялся за околыш фуражки, боясь, что порывом ветра ее сорвет с головы. — Но ваш приезд в разгар учений... — Скляров вздохнул. — Скажу вам честно, ваш приезд выбил меня из колеи. Тут, если хотите знать, не амбиция, нет, по натуре я человек исполнительный. Но «Бодрый» корабль боевой, и решать ему задачи куда посложнее, чем то, что мы сейчас делаем.
— А вы человек прямой, мне это нравится, — засмеялся Савчук. Он глотнул дым, но поперхнулся и закашлял, лицо покраснело. — Кажется, я много сегодня курю. Так вот насчет прямоты... Мне это нравится. И уж коль зашел разговор, скажу вам честно — не я просил выделить ваш корабль для проведения испытаний. Нет, не я, голубчик. Ваш комфлота предложил.
У Склярова лицо напряглось.
— Комфлота? — настороженно спросил он.
— Ага, — Савчук загасил сигарету. — А я имел в виду другого командира...
— Кого? — Скляров смотрел на конструктора не мигая, словно боялся, что тот не скажет. Все эти дни, как только Савчук прибыл на корабль, Скляров ходил удрученный; в душе он завидовал Ромашову, его «Гордый» уже трижды побывал в Атлантике; в прошлом году на корабле был главком, тогда артиллеристы поразили воздушную цель первой ракетой. А когда в штабе флота в беседе с командирами кораблей главком отметил слаженность экипажа в море, Скляров тогда не без зависти подумал: «Эх и повезло
Савчук все еще молчал, видимо, размышлял о том, как ему быть, что ответить.
— Так какого командира вы имели в виду? — вновь спросил Скляров.
— Ромашова... — На лице Склярова застыла улыбка. — Точнее, не я, а он просил меня об этом...
— Что-что? — Скляров качнул головой. — Наверное, вы напутали. Ромашов все время рвется в океан, а вы хотите, чтоб его «Гордый» ходил где-то у своих берегов. Я, конечно, люблю шутки, но в данной ситуации... — Он замялся, неловко пожал плечами. — Нет, я в это не верю.
— Павел Сергеевич, я что, красна девица, чтобы всякими загадками тебя развлекать? — В голосе Савчука прозвучала обида. — Давай доверять друг другу. А если нет, то я на «Бодром» человек лишний.
«Еще пожалуется адмиралу Журавлеву и мне будет фитиль», — подумал Скляров, а вслух он заговорил о том, что верит каждому слову Савчука; ему только неясно, почему Ромашов просил за свой корабль.
— Не догадываетесь? — Савчук наклонил набок голову, пряча лицо от ветра.
— Почему же?
— Эх вы, Павел Сергеевич! — Савчук положил свою руку ему на плечо. — Акт об испытаниях нового оружия будет подписывать также и командир корабля, на котором проводились работы. Разве ему не почетно поставить в документе свою подпись? Вот оно что, голубчик. Ромашов соображает, что к чему, хочет нажить себе своего рода капитал...
«На него это похоже», — подумал Скляров. А конструктору сказал:
— Я, кажется, наговорил вам лишнего, извините, Евгений Антонович.
— Не беда, — махнул тот рукой. — Я все понимаю и хочу одного, чтобы работа у нас проходила дружно. Мы ведь с вами служим одному флоту, не так ли?
На мостик поднялся Кесарев. Увидев командира, он смутился, шагнул было назад к трапу, но его остановил Савчук.
— Вы ко мне?
— Да. — В голосе Кесарева почувствовалась сдержанность.
— Что, электросхему проверили?
— Проверил.
— Ну и как?
— Я бы хотел пригласить вас в свою каюту. Есть одно предложение...
«Тоже мне — конструктор», — с неприязнью подумал Скляров о минере. Он все еще не мог забыть случай с постановкой мин. — Минут через пять я спущусь к вам, — сказал Савчук; а когда Кесарев загромыхал сапогами по железному трапу, он взглянул на Склярова.
— Толковый у вас командир минно-торпедной боевой части, — Савчук застегнул пуговицы на плаще. — С полуслова меня понимает. Кажется, мне повезло. Вы не находите?
— У меня все люди толковые, — уклончиво ответил Скляров. — О Кесареве могу добавить еще то, что человек он рисковый. И очень смелый...