Трезвенная жизнь и аскетические правила: Толкование правил преподобных отцов Антония, Августина и Макария
Шрифт:
То же самое, но несколько в ином плане, происходит и с женщиной. Женщина чувствует потребность в любви и заботе. В мужчине преобладает рассудок, но и у него есть потребность выразить чувства своего сердца. Таким образом, он может стать игрушкой в руках женщины и впасть даже в самый великий грех. Грех, однако, заключается не только в совершении плотского греха на деле. Он состоит и в немощи разума, сердца или в расположении человека послужить женщине. Это великое зло, и здесь монаху необходимо внимание к себе. Именно поэтому Церковь никогда не предписывала мужчине управлять женским монастырем, встать во главе него могла только женщина. Мужчина был своего рода смотрителем, находился, так сказать, вне обители и над ней, чтобы наблюдать за отношениями между игуменией и монахинями, ведь, как правило, женщина
То, к чему приводят отношения между женщиной и мужчиной, мы видим и на примере безбрачных клириков в миру. Едва только при них окажутся несколько девушек, которые проявят немного внимания, немного уважения, немного любви, как эти священнослужители становятся их жертвами. Они начинают думать об устроении монастыря, чтобы оградить своих чад от бед. Они трепещут, как бы их чад не забрал другой духовник. Когда мужчину, избравшего девственный образ жизни, покоряет ребенок или женщина, то он становится словно изъеденный червями. Его жизнь вращается вокруг них. Отношения с этими людьми влияют на все его решения и поступки. И даже если он и пытается жить по Евангелию, он уже не тот, кто свободно следует за Христом, куда бы Он ни пошел. Незаметно для себя самого он следует за женщиной или за детьми, занимаясь духовным попечением о них.
Не ходи повидаться со своими родственниками, не позволяй им приходить повидаться с тобой, не стремись часто бывать у них. (11)
Нужно остерегаться не только детей, женщин и мирян, но и прежде всего своих родственников. Ты вступил в монастырь? Не встречайся больше с родными. Величайшая радость для старца, если его послушники не поддерживают с родными никаких связей, не переписываются с ними, не созваниваются.
«Не позволяй им приходить повидаться с тобой». Ты сам не давай им права навещать тебя, звонить тебе, писать. Тем более не бывай часто у них. Большинство монахов, покинувших Святую Гору, ушли потому, что, бывая в миру, они приобретали духовных чад или начинали жалеть своих родных: дочь, незамужнюю сестру, мать, которая уже состарилась и не может жить одна, бабушку, которую родители монаха выбросили на улицу. Это правило точно передает слово Христа: Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня. Если монах принял постриг, но ему все время звонят родители, чтобы узнать, как дела, тогда зачем он носит монашеское одеяние? Мы должны почтительно, с любовью и уважением поговорить с ними, чтобы они поняли: теперь мы принадлежим Христу и нас должен видеть только Христос. Мы же, стоит нам узнать, что заболел кто-то у нас дома, лишаемся покоя, и это показывает, что мы оставляем Крест Христов и берем на себя бремя родственников.
Может быть, кто-нибудь скажет в свое оправдание, что теперь у нас нет такого правила. Это ошибка. Правилами монастыря должны быть те самые правила, которые ввели великие отцы Церкви, и те слова, которые произнес Сам Христос. Другое дело, что монастырь не принуждает человека исполнять слово Божие, потому что Христос никогда никого не принуждает. Христос говорит: Кто хочет следовать за Мною, отвергнисъ себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною. Я взял на себя крест вчера, поэтому должен иметь желание нести его и сегодня. Христос не будет напоминать мне, чтобы я продолжал нести свой крест. Нужно, чтобы я сам этого желал. Любое монастырское правило призывает нас исполнять заповеди Христа, но исполнять так, как хочет этого Господь, — то есть свободно, не по принуждению.
Поэтому всякий должен направлять свое шествие благоразумно и мудро. Не видеться больше с родственниками не означает, что, если мне позвонит моя мать, я начну ее ругать или скажу, что родителям запрещается приходить в монастырь. Лучше мне пойти домой и
пожить
Когда мысль о родственниках задевает монаха за живое, то он согрешает пред Господом. Если мы можем не согрешать, тогда можем видеться с близкими, но все-таки даже и тогда мы не останемся без ущерба.
Итак, монастырь не ограничивает монахов, он оставляет их свободными, потому что принимает во внимание и немощь человеческого естества. Однако монахи должны каждый раз испытывать себя пред Богом.
Святой Антоний, зная немощь человеческую, добавляет: «Не стремись часто бывать у них». Если не можешь исполнить закон Божий, по крайней мере, не ходи к близким часто.
Когда ваши родные приезжают к нам в монастырь (а это происходит на 99,99 процентов по вашей вине), мы дозволяем вам увидеться с ними. Но то, что вы встречаетесь с ними по благословению, не означает, что вас не в чем упрекнуть. Вы несете большую ответственность перед Богом, потому что сердце не может быть предано матери, отцу, деду, брату или сестре и
вместе с тем быть преданным Господу. Решитесь на что-то одно! Две любви не вмещаются в одном сердце. Хотите — верьте в то, что говорит Бог, хотите — не верьте. Но слово Господне, по крайней мере, должно быть оглашено.
Матери трудно исполнить этот Божий закон, потому что в ней действует материнская привязанность. Если и у нас есть привязанность, то и мы уже состоим в браке. Мы должны быть свободны, чтобы сказать: «Тебя я люблю, Христе мой».
Приветливо поговорим с близкими о величии монашеского жительства, о высоте совершенства, на которую возводится монах. Дадим им почувствовать, что они могут гордиться своим чадом, раскроем перед ними истину с тончайшим благородством.
Но проблема заключается не в них, она всегда заключена в нас. Конечно, есть такие родители, которые приезжают в монастырь ради братства, а не ради своих детей. Их принимает в свои объятия все братство. Это родители всего братства. Они принесли в жертву одного ребенка, а приобрели множество детей. Они достойны всякого уважения.
Одна мать спросила сына, думает ли он еще о ней, и он ей ответил: «Да, время от времени о вас вспоминаю. А вы обо мне думаете?» «Зачем мне о тебе думать, — ответила мать, — тебе так хорошо там!» Она была вполне спокойна. Успокоим своих родителей, чтобы они чувствовали ту радость, которую мы имеем в своих сердцах. Посмотрите: святой Антоний запрещает монаху зависеть даже от брата, а мы ставим себя в зависимость от родителей! Разве это не нелепо? Иноку, который еще переживает за своих родителей или духовного отца, исповедовавшего его в миру, или имеет с ними какую-то связь, невозможно достичь той высоты, что требует от него Бог. Он — как птица, запертая в клетку или привязанная за лапку: она пытается полететь, но не может. Такой человек останется земным существом и будет оправдывать привязанности своего сердца, приводя сколько угодно доводов. Он будет вполне уверен, что так и должно быть, по той простой причине, что он не может жить в монастыре иначе. Он будет оправдывать себя, чтобы не чувствовать себя виноватым.
Принести своих детей Богу — это спасение для родителей, потому что дети — плод родителей. Сначала родители противятся, но потом мало-помалу понимают это и отдают своих детей — и Бог вменяет их приношение в жертву живую и благоугодную.
* * *
Спасают ли монахи своих родителей молитвой?
Когда молится Богородица, то благодать Божия изливается на весь мир и весь род человеческий; Ее молитвы привлекают к нам спасение и преклоняют Бога на милость к нам. Так и монах из сердца воздевает духовные руки и низводит благодать Божию. А благодать Божия нисходит прежде всего на родителей и внутренне их изменяет. Поэтому нам необходимо быть настоящими монахами, чтобы показать родителям радость нашего сердца, величие ангельского чина. Если мы будем настоящими монахами, то сможем, воздев руки к небу, исторгнуть своих родителей даже из ада.