Три измерения времени
Шрифт:
– Вообще говоря, да. И я весьма голоден.
Звягин смущенно потупился.
– Пойдем, поедим земляники. Тут неподалеку должен быть дуб, а сразу за ним – ягодная полянка.
Земляничные ягоды были крупными, как в сказке или в раннем детстве. Они таяли на языке, кружили голову, восстанавливали силы. Лия выбирала самые спелые ягоды и осторожно клала их Василию в рот.
– Ты словно лесная фея, – прошептал Звягин.
– Так и есть, – ответила Лия, склоняясь к Василию. – Я заманила тебя в свой лес, и
Звягин перевел взгляд на свою одежду. С девушкой было так легко и приятно, что он даже забыл, в какую рванину одет. Впрочем, встречают по одежке, а провожают… Он пока не хотел, чтобы его провожали.
– Где же дуб, Лия? – спросил Василий, когда первый голод был утолен. – Ты говорила, что земляничная поляна лежит за дубом.
Девушка запрокинула голову, разглядывая верхушки деревьев.
– Выходит, рядом с этой поляной дуба нет. Белка съела желудь, лось раздавил копытом молодой росток… А может, гроза пятьдесят лет назад разнесла дерево в щепы. Следующий раз дуб здесь будет. Они долговечны, их не так просто искоренить.
Девушка продолжала разглядывать небо, по которому плыли огромные, высокими башнями, облака. Спустя день-два эти облака непременно должны были превратиться в черные грозовые тучи.
Звягин осторожно обнял девушку за талию. Она не отстранилась. Тогда Василий наклонился и поцеловал ее в благоухающие земляникой губы. Лия мягко выскользнула, чмокнула Василия в щеку.
– А мне отчего-то показалось, что ты ищешь в далеких временах утерянную любовь, – заявила она вдруг, глядя в глаза мужчине.
Звягин вздрогнул.
– Откуда ты знаешь?
– Да по тебе, знаешь ли, видно. Побывав в разных мирах, повидав людей, учишься подмечать такие вещи. Да и рясу просто так не надевают. Где ряса – там любовь, в том или ином виде.
– Но в том мире, где я оказался, просто не было другой одежды!
– Значит, и в тот мир ты попал не случайно.
– Как это может быть? Траектория перемещения вычислялась компьютером.
– Мир гораздо более сложная штука, чем представляется многим, – протянула девушка. – А жаль, что у тебя есть любимая. Если бы тебя искупать и причесать, ты выглядел бы очень славно.
Василий расправил плечи. Если прежде он и правда считал себя парнем хоть куда, события последних недель перевернули его мироощущение. Он ничего не знал, ничего не умел, ничего собой не представлял. Он потерялся – и в прямом, и в переносном смысле. А сейчас такая девушка говорит, что он ей нравится, и даже позволяет себя поцеловать. Один раз… Или не позволяет?
– Извини меня, Лия! – попросил Звягин.
– За что?
– Я не должен был тебя целовать.
– А я не должна была кормить тебя из рук. Так что это ты меня извини – я едва тебя не приворожила.
– Приворожила?
– Ну да. Здесь ведь растут не обычные ягоды. И поляна совсем не обычная.
– Серьезно?
Девушка усмехнулась.
– Не веришь – съешь еще парочку.
– Машу? – поразился Звягин. Он был уверен, что не называл имени. – Откуда ты знаешь?
– Да у тебя на лице все написано, – заявила Лия. – Ты как большой ребенок. Который каждый день что-то для себя открывает.
– Так ты и правда фея? – спросил ошарашенный физик.
– Хотела бы, но увы… Однако Машу тебе найти помогу. Если захочешь.
– Еще бы не захочу. Я за это полжизни отдам, – ответил Василий.
– Ну, тогда тем более.
Лия и Василий лежали рядышком на траве и смотрели на звезды. Звягин наслаждался обществом девушки – словно он вдруг оказался рядом со старшей сестрой, всегда готовой помочь и поддержать. Правда, на самом деле сестры у него никогда не было, но идеальную сестру он представлял именно такой, как Лия, – понимающей и доброй, заботливой и чуткой.
В трех шагах от Звягина потрескивал небольшой костерок. На коротких прутиках над углями подрумянивались грибы. Лия утверждала, что по вкусу они гораздо лучше курятины. Запах от грибов и правда шел мясной.
Костер грел один бок, а от реки тянуло прохладой. После купания хотелось есть, но еще больше – смотреть на звезды, россыпью мелких алмазов усеявших небо.
– А есть миры, где рисунок звезд другой? – спросил Звягин.
– Так далеко я не заходила, – ответила девушка. – Но, полагаю, есть и такие края.
– Там тоже говорят по-русски?
– Вряд ли. Там и людей-то, наверное, нет. Звезды – это то, по чему всегда можно ориентироваться, в прошлом или будущем. Они слишком постоянны и огромны. Зажглась новая звезда – жди беды.
– А погасла?
– Тоже. Звезды должны быть незыблемы.
– Наверное, так.
Василий поднялся, перевернул прутики с грибами. Костер горел слабо, но подбрасывать топливо не стоило – грибы должны были дойти над углями.
– Что за странная идея – найти именно ту Машу? – спросила Лия. – Я же тебе объясняла – нельзя дважды войти в одну реку. Мы можем отыскать девушку, которая похожа на Машу, да еще и красивее, добрее и умнее ее. Правда, не факт, что она тебя полюбит. Но многие бродяги во времени только тем и занимаются, что ищут любовь… Приключения и любовь – что еще нам нужно? Странствуя по мирам, добра не скопишь.
– А моя Маша навсегда останется с ненавистным мужем?
– Увы, – ответила Лия. – Существуют миллионы миров, где участь Маши еще хуже. Где она попала под трамвай, убита пьяным грабителем, спилась от горя, потеряв тебя – точнее, того, кто заменял ей тебя. И этого не изменить.
– Никак?
– Можно бороться с частностями – но сделать ее счастливой всегда и везде ты не можешь.
– А в моем мире?
– Там, откуда ты пришел? Вернуться всегда сложно. Вернуться в прошлое сложнее во много раз. А ты ведь хочешь возвратиться в определенную точку пространства-времени. Это практически невозможно.