Три кита и бычок в томате
Шрифт:
– Спрашиваешь! – Сева протянул руку к висящему на спинке стула пиджаку и вытащил из его внутреннего кармана помятую и выцветшую фотографию:
– Во, видала? Это вот я, а это – Колька, Граната. .. так мы его с пацанами называли…
Катерина протянула руку и взяла снимок. На нем были изображены трое мальчишек. В самом маленьком и тщедушном она с трудом узнала своего собеседника – те же оттопыренные уши, тот же большой, как у лягушки, рот, растянутый до ушей в дурашливой ухмылке. Рядом с ним стоял полноватый, гладко причесанный парнишка с высокомерным, покровительственным выражением лица.
–
– Он, он, свинтус! – умилился Сева и вытер волосатым кулаком скупую мужскую слезу. – Сразу видать, в начальники нацелился! Прямо по лицу его видно!
– А это кто такой? – Катерина показала на третьего приятеля – мрачного, рослого, немного сутулого парня, выглядевшего заметно старше своих одноклассников.
– О, это Слепень! – протянул Сева, уважительно понизив голос. – Большим человеком стал! – И он выразительно поднял глаза к потолку. – Таким большим человеком!
– Что, тоже начальник? – поинтересовалась Катерина скорее из вежливости.
– Бери выше! – Сева подпер кулаком подбородок. – Слепень – он и есть Слепень, он теперь – большой уголовный авторитет! Пытался я как-то с ним повидаться, да куда там! Легче к министру на прием попасть, чем к нему! Охрана покруче, чем у президента, и постороннего человека на версту к нему не подпускают! Я им говорю – в школе, мол, вместе учились, корешами были, не разлей вода! А эти его волкодавы – вот и мотай обратно в свою школу, а хочешь – в детский сад! А тут, видишь – мы все втроем, я, и Граната, и Слепень…
– Сева, – прервала Катерина хозяина, – ты меня извини, а тут, в этой мастерской, эти… удобства имеются?
– Сортир, что ли? – оживился простой, как грабли, Всеволод. – С сортиром, Дронова, тут некоторые проблемы.
– Что, неужели нет? – ужаснулась Катя. – Как же ты тут живешь? И как же Генка твой тут обитает?
Что значит – нет! – обиделся Сева. – Ты, Дронова, за кого нас принимаешь? Мы не дикари какие-нибудь, чтобы сортира не иметь! Не папуасы, извиняюсь за выражение! Не в каменном веке, чай, живем! Он в принципе имеется, только до него еще добраться надо. Вот раковина – она тут, прямо под рукой, вон она, и вода из крана течет практически бесперебойно. Большое, я тебе скажу, удобство! А вот к сортиру, Дронова, немного сложнее попасть. Хотя нет ничего невозможного. Ты сейчас из мастерской выйдешь, баки мусорные обогнешь, там будет еще одна дверка, ее со стороны не очень видать. Вот от этой дверки ключ, – он протянул Кате большой заржавленный ключ дореволюционного образца, – откроешь, и считай, что пришла. Там уже совсем близко. По лесенке на один пролет поднимешься, и там тебе будет сортир. Все культурно, унитаз имеется и тоже раковина с водой. Только к тому унитазу требуется подход. Ты когда воду спускать будешь, за цепочку потяни, и не просто так, а с оттяжкой. И все тогда будет путем. Так что удобства у нас имеются. Только когда обратно пойдешь, не забудь дверь за собой на ключ запереть, а то, понимаешь, бомжи туда ходить повадились!
Катерина вооружилась ключом и отправилась на поиски «удобств».
Описание оказалось точным, и вскоре она уже поднималась по захламленной лестнице к искомому помещению.
В этот момент она по аналогии вспомнила, как недавно,
И тут она вспомнила такое, что даже споткнулась, едва не сверзившись с лестницы. Вот что непременно нужно рассказать Ирине!
К счастью, на этот раз подруга оказалась дома.
– Я вспомнила! Я вспомнила, что было на этом вернисаже! – выпалила Катя, едва услышав знакомый голос. – Никуда не уходи, я через полчаса к тебе приеду.
Однако она добралась до Ирининого дома только через час, потому что по дороге завернула в продуктовый магазин. Во-первых, Катя знала, что Иринин кокер-спаниель Яша ждет от нее чего-нибудь вкусненького, а во-вторых, она и сама изрядно проголодалась.
Яша встретил Катерину радостным лаем и запрыгал вокруг нее, пытаясь встать лапами на оранжевые брюки.
– Яшенька, ну конечно, я тебе кое-что принесла! – успокоила Катя кокера. – Разве я когда-нибудь обманывала твои ожидания? Только дай мне разгрузить сумку…
– Ты его очень балуешь, – строго заявила Ирина. – После твоих визитов мне очень трудно ввести его в рамки!
– А ты не вводи, – проговорила Катя, протягивая Яше большой кусок ветчины. – Ну что, чаем-то хоть ты меня напоишь? Или меня ты тоже собираешься вводить в рамки?
– Уже кипит, – Ирина улыбнулась. – Что я тебя не знаю? Ну, рассказывай скорее, что ты такое вспомнила!
– Сначала чаю, – потребовала Катя, – а то у меня во рту сухо, как в историческом архиве! И вообще, я весь день на ногах и ужасно проголодалась…
Только отхлебнув чаю и закусив огромным бутербродом, на котором в несколько слоев были уложены толстые куски докторской колбасы, намазанные сверху печеночным паштетом, Катерина приступила к рассказу.
– Понимаешь, там, на этом вернисаже, очень хорошо кормили, – начала она мечтательным голосом.
– Да уж, слышала от тебя про эти знаменитые корзиночки! Слышала и даже видела! Все запечатлено для истории!
– Ну вообще-то там были не только корзиночки, а еще бутерброды и печенье… и конфеты…
– Катька, переходи к делу! – прикрикнула на нее Ирина. – А то ты так увлеклась, что вообще забудешь все на свете!
– А я, между прочим, как раз и перешла к делу! – обиженно проговорила Катерина. – А из напитков там было только шампанское, а ты знаешь, как оно на меня действует! В общем, мне понадобилось отыскать «удобства»…
– А чего их искать-то?. – удивилась Ирина. – Они в Манеже в самом низу, рядом с гардеробом! Это все знают!
– Ну да, – Катя смутилась, – а у меня то ли от шампанского, то ли еще от чего случилось какое-то временное затмение, и я, вместо того чтобы спуститься вниз, зашла в какую-то дверь позади выставочного зала. Потом я на этой двери увидела табличку «служебное помещение», а сперва я эту табличку не заметила…
– Не тяни! – поторопила ее подруга.
Да не тяну я! В общем, я пошла по коридору, дергая по очереди все двери, но они, как назло, были закрыты. А в самом конце одна дверь оказалась открыта, и она вела на лестницу. Я и пошла по этой лестнице наверх… почему наверх, не знаю, видно, какой-то инстинкт… или рефлекс… знаешь, как кошки – они в минуту опасности тоже всегда бегут наверх…