Три короны. Шаг назад

Ан Тая

Внизу раздался стук и вялый скрип проржавелых петель входной двери. Кузнец сжал губы и, закрыв глаза, молился, чтоб гость не слышал предшествующих слов. Тяжелые шаги прозвучали пару раз и затихли прямо под Анипом и его сыном.

– Анип! – грозный крик на грани рыка прозвучал из под пола, перекрытого тонкими досками и присыпанного соломой и опилками, – Ты срочно мне нужен! – хоть голос и был зол, в нем было некоторое отчаянье.

– Оставайся тут, хоть немного отдохни. Уже скоро утро, а ты и глаз не смыкал, – прошептал кузнец и, наклонив голову вниз громко отозвался гвардейцу, – спускаюсь!

Старик,

тяжело кряхтя, спускался по крутой узкой лестнице, исчезая через дыру в углу чердака.

Радир устроился на копне сена, погрузившись в мысли. Свет луны проникал сквозь небольшое круглое окно из слюды. Несколько мелких дыр в крыше делали её похожей на карту звёздного неба. Парень положил руки под голову, скрестив ноги и растянувшись на сухой траве. Рубашка распахнулась, открыв тонким лучам лунного голубого света худое тело. Неделя заключения сказалась на парне. Он и так был тощим, а голод и вовсе сожрал последнее. Рёбра виднелись из-под бледной кожи, отбрасывая бледные тени на межрёберные промежутки. Вокруг шеи плотно прилегал вощеный шнурок с фигуркой покровителя рода. Его видели как духа, вселявшегося в ветвистое дерево. Листья его умирали и рождались, а ствол его жил веками, начинаясь от детей лесных духов – первых людей долины. Все жители мира, как бы ни враждовали, были единой семьей – листьями на этом стволе. Только вот пророк… он, наверняка, был выше этого дерева, выше рода.

– «Слишком сложен этот мир для нашего понимания…» – Радир закрыл глаза, вслушиваясь в происходящее внизу.

Через щели в рассохшихся досках можно было даже разглядеть лица, стоящих у стола. Звуки проникали беспрепятственно, отражаясь от крыши, уложенной местами соломой, а местами черепицей.

– Анип, – Алор устало свалился на лавку, – можно остаться у тебя этой ночью? – он положил руки на стол, опустив голову на них. Он не хотел смотреть в глаза старику, тот всегда читал переживания человека.

– Может вина? – получив невнятно согласие, Анип направился к старому серванту, – что-то случилось?

– Мать не воспринимает смерть отца как должное, у неё в душе нет скорби, а в глазах нет слёз. Бездушное существо, – парень сжал левую руку в кулак,– не желаю делить с ней дом отца. Хоть бы притворилась, как подобает в таком случае.

– Может она просто скрывает от тебя? – Анип поставил пыльную бутылку вина на стол, – я слышал, что среди родительского поколения аристократов слёзы не в чести.

– Тут не аристократизм всему виной, – Алор мотнул головой.

– А что же? – старик откупорил бутылку, несколько красных капель взмыли в воздух, осев на рубашке Алора, – прошу прощения, командир.

– Она нагуляла пузо, – он стянул рубашку и положил на колени, – его уже видно, но отец последний год почти не ночевал дома. Кого она хотела обмануть, когда клялась в любви к нему, узнав это.

– Так может между походами? Я помню, генерал неделю провел дома, – Анип разлил вино в бокалы, протягивая один собеседнику.

– Генерал не спит с ней больше, она не привлекает его, как женщина. После боя он будто древний старик, который видеть не может баб и мечтает нажраться в кабаке и уснуть. Да, я любил его, но не за это… Возможно, веди он себя как мужчина, мать бы тоже его любила.

Радир открыл глаза и

пытался осмыслить все слова, появляющиеся внизу, повернувшись полубоком, чтоб видеть беседующих мужчин. Синие глаза прищурились, разглядывая всё через узкую щель между досок. Мелкие опилки рябили в глазах, вызывая боль в глубине лба. Радир сел на соломе, и задумался. Проблемы Алора казались ему пустяком. Он видел, как сын генерала целыми днями проводил с отцом. Как его учили сражаться, хоть и наказывали, как и всех учеников. А Радир с детства принадлежал самому себе, хоть и тянулся к отцу. Но то ли чрезмерная забота, то ли неохота в обучении сына не позволяли Анипу принимать помощь от сына. Но сейчас не это беспокоило Радира, голова была занята лишь тем, как спасти подругу.

– Попробуйте это вино, – Анип кивнул на бокал, – я готовил его к рождению сына. Вино настоялось больше четверти века и обрело свой истинный вкус, сводящий с ума. Винограда у меня не было, я сделал ягодное, из смородины.

– Спасибо, Анип, – парень сделал мелкий глоток и, улыбнувшись, допил всё, играясь светом луны в мелких трещинах на стенках хрустального бокала, – Что за девушка вызвалась помочь приговоренному полковнику?

– Крестьянка Зарат, – Радир спустился с лестницы и направился к столу, – обычная нищая, сирота и попрошайка, – он нахмурил брови, эмоции стерлись.

– Жаль мне её, полковник не жилец, да ещё и за собой в могилу тащит нищую, – гвардеец покачал головой, – да и перечить королю было безумием, разве только что жизнь такая ей надоела.

– Безмозглая она, – Радир сел рядом с Алором, рассматривая бутылку.

– Радир! – Анип ударил кулаком по столу и нахмурился.

– Он прав, – Алор поставил бокал на стол, – налей ещё.

– В чем же он прав? – Анип наклонил бутылку, из её горлышка потекла темно-красная жидкость с ярким ароматом ягод.

– У неё нет разума, раз она решила спасти приговоренного человека, – гвардеец поиграл жидкостью в бокале и выпил половину, – зачем ему ещё жить? Он дезертир, смертник и в глазах гвардии – убийца, – Алор перемешал вино в бокале, продолжая играть бликами,– подумайте сами, покровителям он уже не нужен. Людям тоже… а если его спасают, значит, кому-то он нужен. Мое предположение, что пророку, – Алор сделал небольшой глоток, а Анип выпил бокал залпом.

В доме повисла тишина, перебиваемая писком мышат за комодом, легким поскрипыванием створок окна и треском остывающего дома. Анип и Алор потягивали вино, а Радир отвращено смотрел на темную, немного густоватую, жидкость в их хрустальных бокалах. Она вызывала презрение у парня. Эта жидкость сгубила половину рода Сартр, подводя их под жестокие законы и в итоге – под топор палача.

– Завтра мы должны отправиться на поиски пророка, – Алор посмотрел на Радира, – точнее, уже сегодня, – гвардеец накинул рубашку и отхлебнул ещё вина, – нужно спать, нечего тратить время на глупые мысли ни о чем, – он тяжело вздохнул и поднялся с лавки.

– Поднимайтесь под крышу, – проговорил Анип, вставая вслед за командиром, – у меня дома хоть и не хоромы, но сон обещает быть крепким.

– Спасибо, Анип, – гвардеец вышел из-за стола и последовал за кузнецом. Чуть отвыкнув от света луны и бликов, он разглядел в темноте узкую лестницу.