Три мешка хитростей
Шрифт:
– Этот Ярослав и был настоящим мужем Ольги, – пояснила Людмила, – он ей и квартиру купил, и машину, и вообще все! Странно, однако…
– Что?
Людмила вытащила сигареты и, помолчав, продолжила:
– Развод Ольга со своим мужем-хирургом не оформила, и в ее паспорте стоял штамп о браке. Отчего-то такое двусмысленное положение устраивало и ее, и Рюрикова. А может, мужик понимал, что загремит в конце концов на нары, и не хотел портить биографию любимой женщине. Подробностей Люда не знала, она застала уже финал истории, пришла в дом незадолго до ареста Ярослава.
Ольга,
– Деньги они спрятали, – пояснила Люда. – Где-то в Подмосковье оборудовали тайник и зарыли, как я поняла из обрывочных замечаний. Даже место знаю, деревня с жутко смешным названием… «Старые собаки». Умора, нарочно не придумаешь. Но, где точно, понятия не имею.
– Почему же милиции не сказали? – возмутилась я.
Людмила осеклась, потом забормотала:
– Почему, почему, по кочану! Мало ли кто что услышит! Точно ведь не знаю, а вдруг неправда? Ольга бы мигом за дверь выставила! Весь заработок потеряла бы!
– Сейчас зачем тогда рассказываете?
– Так Ольги уж нет! Да и деньги давным-давно вырыли…
Людмила начала торопливо распахивать холодильник и вытаскивать наружу сыр, колбасу, масло. Она явно жалела о том, что в пылу разговора выдала лишнюю информацию, и теперь пыталась понравиться «следовательше». – Странная Ольга была, – суетилась Людмила.
– Почему?
– Ну посудите сами. Жила с Ярославом, вроде любила. Она ведь в свое время от мужа к нему сбежала. Он-то не сразу богатым стал!
– Кто?
– Как – кто? Слава Рюриков. Знаете, где они познакомились?
– Нет, конечно.
– В метро!
– Послушайте, – не выдержала я, – не далее пяти минут назад вы заявили, что Зверева была нелюдимой дамой, даже не имевшей подруг. Откуда тогда подобные сведения о ее личной жизни?
Мила улыбнулась.
– Вот и видно, что вы никогда не работали в прислугах. Через какое-то время хозяева перестают воспринимать вас как человека, а меня, немую инвалидку, тем более.
До смешного доходит. Один раз слышу, Ольга у Алиски спрашивает:
– Кто-нибудь приходил?
Та в ответ:
– Нет.
Мать подошла к холодильнику, распахнула дверцу и удивилась:
– А откуда все продукты, с утра же ничего не было?
– Ты же службу 77 вызывала, – спокойно пояснила Алиса, – курьер привез в пять часов.
– Я же спрашивала, кто приходил?
– Так никто, это же просто курьер!
Людмила помешала ложечкой кофе.
– А насчет знакомства в метро… Вообще-то Ольга никогда не пила, но бутылок в баре у них целая батарея стояла. Клиенты приносили в подарок. Она даже шутила, что если бы была расположена, то точно спилась бы! Но в день, когда судили Рюрикова, явилась никакая, просто в дым, еле-еле на ногах держалась.
Мила раздела хозяйку и приняла отчаянные меры по «реанимации». Посадила в холодную воду, дала выпить пару стаканов воды с нашатырным спиртом, чтобы вызвать рвоту, потом напоила крепким сладким черным кофе и попыталась запихнуть Ольгу в койку.
Но женщина отказалась ложиться. Уселась на кухне и принялась рыдать
– Ничего-то ты не понимаешь, – бубнила Зверева, – садись, слушай, немтыка.
Люда сначала попыталась избежать ненужных разговоров, но Ольга с тупым пьяным упорством твердила:
– Садись, слушай, коли велю!
Пришлось устраиваться напротив и качать головой, изображая заинтересованность. А Звереву словно прорвало. Привыкшая к сдержанности женщина неожиданно принялась вываливать на голову домработницы такие интересные детали, что Люда только диву давалась, слушая откровения вконец окосевшей хозяйки.
С Чепцовым у Ольги не вышло семейного счастья, но в профессиональном плане они сработались замечательно. Хирург и анестезиолог – чудная пара. Можно проводить вдвоем операции и ни с кем не делиться заработком. Основав клинику, Феликс Ефимович сделал жену своим заместителем. Ольге он доверял полностью, как себе. Так они и существовали: жили в разных квартирах, ведя совершенно свободный образ жизни, но считались супругами. Наверное, подобное положение вещей устраивало обоих.
Потом в метро, в вагоне поезда, следующего к «Белорусской», Ольга случайно поставила сумку возле незнакомого молодого мужчины. Находившаяся в торбе жирная и вкусная каспийская селедка протекла, и вонючая жидкость измазала белые брюки соседа. Смущенная Ольга позвала парня к себе. Ехать дальше в штанах, напоминающих по запаху порт Владивостока, случайный знакомый не мог. Это был не слишком удачливый бизнесмен Ярослав Рюриков.
Так начался их безумный, невероятный роман. Ольга влюбилась, как двенадцатилетняя девочка. Она одела, обула и откормила мужика, который до встречи со Зверевой неоднократно пытался проворачивать какие-то дела, но ему фатально не везло.
И вскоре словно сказочный дворец возник «Коммерческий дом «Просторы». Несколько лет Зверева и Рюриков жили как в раю, Людмила не застала этот период дикого богатства. Потом Ярослава арестовали, и тут Ольга повела себя более чем странно. Умиравшая от любви к мужику баба ни разу не пришла на свидание, не передавала передач и не явилась на суд. На все вопросы следователей Ольга спокойно отвечала:
– Никогда не знала, чем занимается любовник. Он не рассказывал, а я не спрашивала, не муж ведь, а так, просто мужик для постели. Говорил, что бизнесмен, вроде компьютерами торгует… Уж извините, но я в первый раз про «Просторы» слышу.
Инкриминировать Ольге было нечего, и правоохранительным органам пришлось отступить. Ей только прислали повестку в суд, вызвали в качестве свидетеля. Но женщина туда не пришла, прислав справку о болезни. На том дело и закончилось.
– Вот стерва, – негодовала Мила, – пока вместе жили – хорош, а как посадили – всему конец? Ну не по-человечески это! Так не поступают!
Какое-то время Ольга жила одна, а затем у нее появился новый хахаль.
– Кто?
– Не знаю, – покачала головой Людмила, – ни разу не столкнулись.