Три мести Киоре 2
Шрифт:
А вот в душе была самая настоящая ночь. Разум подсказывал, что правильнее всего сбежать, исчезнуть и никогда больше не появляться перед глазами герцога. Уже можно заглянуть к первосвященнику, убить его и исчезнуть. Уже можно добраться до Соренора. Она прошлась взад-вперед, размышляя. Киоре не скрыться от головорезов. Она слаба и беспомощна перед лучшими ищейками и убийцами. Ее учили обманывать и сбегать, но не сражаться с помощью грубой силы. Выходило, что одновременно из столицы должны были исчезнуть и Киоре, и Ниира. И если с первой это решалось легко посредством новой маски, то со второй…
На другой стене висели портреты герцогов, Киоре скользнула по ним равнодушным взглядом, потом замерла и щелкнула пальцами.
— Осваиваешься?
Она повернулась к вошедшему Дорану, измученному целым днем на ногах. От него пахло грязью и кровью — мерзкий, противный запах, несший тонкий флер тлена.
— Да…
— Я приказал подготовить тебе отдельную спальню, вещи будут там, — он опустился на диван и вытянул ноги. — Проклятье, чувствую себя последним следователем, а не главой.
Служанки снова сервировали стол.
— Привыкай. Это мое обычное состояние, — усмехнувшись, он принялся за еду.
— Доран, я хочу съездить к родителям.
Герцог отложил нож и вилку, повернулся к ней с несчастным лицом:
— Мне сейчас не дадут уехать из Тоноля.
— Зачем? Если помнишь, на север я ехала в одиночестве. Тем более до юга можно добраться на дирижабле.
— Нет. Одна ты больше ездить никуда не будешь. Слишком опасно.
— А если нанять охрану? — Киоре зашла за диван и ласково провела по плечам мужа, потом надавила, ощутив напряженные мышцы.
— И отпустить тебя одну с толпой мужиков? — иронично ответили ей.
— Доран, я могу уехать и без разрешения.
— Тогда в это же день вся империя будет знать, что девушек твоей внешности надо останавливать до выяснения личности.
— Но я хочу увидеться с семьей! — жалобно воскликнула Киоре.
В крови снова струился азарт: удастся обмануть, убедить или нет?
— В ближайшее время это не получится. Либо напиши им, чтобы они приехали в столицу.
Киоре поморщилась. Даже если она напишет такое письмо, барон ответит отказом. Хотя, если его достали собственные отпрыски, может и приехать, но тогда вместе с ним прибудут и большие проблемы, начинающиеся с полного отсутствия сходства между ней и родственниками и заканчивающиеся тем, что они друг друга просто не знали.
— Я напишу им. И если я не могу поехать, тогда я хочу на неделю отлучиться в монастырь святой Алатарины, чтобы помолиться за свое счастье и свершившиеся со мной чудеса.
Интересно, скрип зубов Киоре показался или нет? Доран жестом велел ей выйти из-за дивана. Смотрел недовольно, настороженно.
— Ниира, твое религиозное рвение пугает. Ты точно не хочешь уйти в монастырь?
— Не хочу!
— Тогда как мне понимать твое желание сбежать?
— Нет такого желания. Понимаешь… Я год провела вдалеке от родных, и теперь могла принести им радостную весть… А чудес вокруг меня стало слишком много… Нога, благословение…
Доран вздохнул.
— Хорошо. В монастырь отпускаю. В названный тобой.
Киоре опустила
— Но через некоторое время, — подпортил триумф Доран. — Не забывай, что мы счастливые супруги. Осваивайся в доме. Да, к тебе сейчас будут приходить со всякими заверениями — можешь принимать, можешь отказываться от визитов. Мне хуже не станет. А теперь доброй ночи. Устал.
Киоре кивнула, соглашаясь, но прежде чем уйти Доран легко поцеловал ее в лоб. Коснувшись кончиками пальцев места, она долго смотрела в закрытую дверь. Стряхнув наваждение, отправилась в спальню в сопровождении служанки. Отослав ее, пригласила Тари, которая помогла раздеться и молча ушла. Не разглядывая спальни, Киоре быстро натянула костюм и маску: визит к герцогу откладывать не стоило, тем более кое-какие вести у нее для него завалялись. К тому же теперь она могла просто пройти по коридорам дома!
— Вставай, твое сиятельство, к тебе почтовый голубь прибыл, — сказала она, закрыв за собой дверь.
Доран дернулся, но, узнав Киоре, только устало потер переносицу — в спальне у него горела одна лампа.
— Что это? Ты, как ребенок, боишься спать в темноте? — и она без стеснения устроилась на широкой постели.
— Уснул. Сморило, — мотнул он головой.
— Поздравляю, твое сиятельство, с новой женой. Во всех смыслах новой. Не на ней ли ты хотел жениться, м?
— Говори, ради чего пришла, — он снова поморщился, пресекая ее насмешки.
— Весточка от Вайрела. С ним всё хорошо. Приносит извинения за будущие проблемы в городе, но иначе не получается. Вскоре ему обещали показать нечто новое и удивительное. Я думаю, это и будет арена.
— Спасибо. Если я что-то и ненавижу, так это неизвестность.
— О, тогда я понимаю, почему сыск так хорошо работает. Преступники, заговоры — это ведь всё неизвестные.
— Какая глубокая мысль… — протянул герцог, косивший красными от недосыпа глазами на лампу.
Ворот рубашки распустился, открыв половину груди. Интересно, как долго он продержится вдали от молоденькой женушки? Хотя… Это же Доран Хайдрейк! Наверняка десятилетие выдержит! Киоре фыркнула, но отвечать на удивленный взгляд Дорана не стала.
— Я колдунью видел. Мешагиль, — неожиданно признался он.
— И… где она?
— Ты хотела спросить, что я с ней сделал? — язвительно переспросил Доран. — Ничего. Мы только поговорили.
— И что она тебе сказала?
— Много странного, — покачал он головой. — Я даже не запомнил всего. Неужели все колдуны говорят только загадками? А еще она что-то сделала. Тело горело, но после стало необъяснимо легче. Меня даже Тоноль не душит, как раньше. Усталость осталась, но стала какой-то… другой, что ли.
Киоре застыла — неожиданная откровенность удивила ее, и от растерянности ей понадобилась целая минута, чтобы найти ответные слова:
— Мешагиль можно верить. Она не сделает ничего плохого, — кивнула Киоре. — Ну, отдыхай, твое сиятельство, мне пора. А у тебя будет, я так думаю, очередной тяжелый день.
— Это и без колдовства известно, — проворчал он, забираясь под одеяло. — И да, будь любезна, не навещай меня в спальне.
— Боишься, с женушкой застану? Так я, думаю, ваш досуг услышу на подступах!