Три мести Киоре
Шрифт:
— Эй, приведи сюда кого-нибудь! — крикнул помощнику и закашлялся — голос предательски охрип, словно это его душили.
За стеной раздался топот.
Доран откинул вуаль с лица и выругался, увидев у Киоре пламенно-рыжие локоны, запомнившиеся ему по балу-маскараду.
— Ваше сиятельство!.. — ворвались к нему следователи и застыли, увидев погром и тело на полу.
— В допросную ее, — приказал он, поднимаясь с пола.
Следователи, топая сапогами, подхватили Киоре, покосились на артефакт в воздухе и
Через полчаса Дорану удалось успокоиться. Куда смотрела стража?! Как Киоре вообще смогла пробраться на бал?! И да, стало понятно, как и куда пропали украшения у гостей на маскараде. На полу валялась смятая вуаль, парил в воздухе артефакт, который отныне, похоже, будет вместо люстры… Почесав переносицу, Доран спустился в допросную.
— Уйди, — приказал он писчему.
Охранники внесли стол с принадлежностями для записи и ушли. Всё это время прикованная к стулу за руки и ноги Киоре сидела, склонив голову к плечу, и смотрела в зарешеченное окно под потолком. Отстраненная, спокойная, она казалась мертвой.
— Вот я и увидел тебя, — сказал Доран, разглядывая Киоре.
Симпатичная ведь, молодая девушка. И совсем не похожа на колдунью! Кем же она была среди послов? Служанкой? Ей ведь тогда не могло быть больше пятнадцати-шестнадцати лет.
— Поговорим? — он взял стул, поставил спинкой вперед напротив Киоре, на расстоянии пяти шагов, и сел. — Ты украла рубин из церемониальной короны, секретную переписку, алмазы главы торговой гильдии, ограбила аристократов на бале-маскараде и, наконец, убила кузину Его Величества. И, подозреваю, это далеко не весь список твоих свершений. Как ты думаешь, как тебя накажут?
Киоре не шевелилась, она как будто не слышала его, смотрела в окно, и в светлых глазах отражалось серое небо, перечеркнутое черными прутьями. Прядь волос сползла с макушки, мазнула по губам, и Доран невольно проследил за ней. Глава Тайного сыска колебался. Он помнил и ночные беседы, и как она набросилась на него на балу, и как спасла жизнь. Помнил, как застыл в темной улице, увидев знакомый силуэт, как навел на нее револьвер со смутной тяжестью в груди. Эта же тяжесть не позволяла ему сей же час надавить на воровку или применить зелье правды. Однако она молчала, как будто не было с его стороны вопроса.
— За кражи тебе полагалась пожизненная каторга, за убийство — смертная казнь.
— Труп пожизненного заключения, — хохотнула она надрывно, хрипло, а над воротником платья четко проступали синяки. — Тогда казни меня лично.
Зеленые глаза уставились на него с яростью, они пылали на фоне ярких волос, горели и повелевали.
— Решение будет принимать император.
— Ты же сам сказал — казнь! Так застрели меня! Герцог, убить меня можешь только ты.
— С чего такая честь? — скривился он.
— Ты мне симпатичен, — просто ответила Киоре и поморщилась: она хотела
В допросной настало гулкое молчание, во время которого Киоре вернулась к созерцанию окна, а глава Тайного сыска всё также рассматривал ее.
— Неужели даже не попробуешь сбежать?
— Дай возможность, и я ее не упущу, — фыркнула она.
Доран прищурился:
— Такая возможность есть.
Киоре застыла и повернулась к нему, как будто не верила своим ушам. Медленно поднялись брови, телом она подалась вперед.
— Врешь! — и откинулась обратно на спинку стула.
— Твои таланты могут пригодиться Тайному сыску и Лотгару. Если ты согласишься служить империи до конца жизни, твои преступления будут забыты.
Дернувшаяся в рывке то ли ударить его, то ли задушить Киоре опрокинулась с грохотом, ударилась головой о пол, разбив висок, но продолжала громко ругаться, проговаривая красочные пожелания Тайному сыску вообще и Дорану в частности. Он рывком поднял стул с девушкой, ее дернуло, и она закашлялась, замолчала. Кровь на виске почти сливалась с волосами…
— Теперь я вижу, что в шпионы империя набирает всякий сброд. Немудрено, что заговоры и предательства цветут! — рассмеялась она. — Скажи, твое сиятельство, что мешает мне согласиться служить Лотгару, а после сбежать?
— Ты только что оскорбила Эши, ведь она была лучшей из лучших, — заметил Доран, и Киоре тут же замолчала, а руки сжала в кулаки. — И, к слову, своих слуг империя клеймит. Одно и то же клеймо будет на спине, плечах и щиколотках — выжигать огнем будет подозрительно. Кроме того будет зарисован твой портрет и записаны все характерные черты.
— Но всегда можно сбежать в Эстерфар или хаанат!
— Тебя отыщут и вернут. Месть или жизнь? Выбирай. Пока ты думаешь, скажи, ты слышала об убийствах девушек?
— Не интересовалась.
— Знакома ли ты с колдуньей-предсказательницей? Знаешь ли ты о ее целях?
— Она сыску точно не помеха.
Доран приподнял брови, ожидая пояснения, но его не последовало.
— Кем ты была семь лет назад? Служанкой?
— А ты скажешь, где прячется Освеш?
Они молчали, глядя в глаза друг другу.
— Ты сказала, что организатора убийства так и не выяснили, и ты права, — Доран, скрывая боль в спине, присел на корточки перед Киоре, поймал ее подозрительный взгляд. — Что же знаешь ты, чего не удалось узнать мне? И если ты хочешь отомстить, не лучше нам действовать заодно?
На миг ее взгляд смягчился, скользнул по его лицу, но тут же вспыхнул злобой и стыдом. Киоре отвернулась, и Доран не сомневался, что, будь у нее свободными руки или ноги, его бы отпихнули.
— Я должна сама убить того, кто придумал моим друзьям эту ублюдскую смерть!