Три мира одиночества
Шрифт:
– Но от обеда ведь осталось что-нибудь.
– Конечно, осталось, - сказала, лежавшая на столе свиная голова.
Повар побледнел, выронил нож и, наконец, обернулся.
– Да, осталось, - пробормотал он.
– Вот и хорошо, я подожду у столика.
– Ты ведь не заставишь ее ждать слишком долго?
– снова подала голос свиная голова.
– Не заставлю, - замотал головой повар.
– И вот это мясо с костями пусть принесут, - Талин указала рукой на стоявший в сторонке таз.
– Вы будете его есть? Сырое?
– с дрожью в голосе спросил повар, но тут же умолк.
– А почему бы и нет?
– подмигнула
Она едва успела сесть за столик, как в зале появилась молодая женщина с подносом. Увидев Бера, она облегченно вздохнула
и скоро вернулась уже с тазом.
– Спасибо, - улыбнулась Талин, и протянула ей монетку.
– Это для своих, здесь бесплатно, - замотала головой она.
– Ничего, купишь себе что-нибудь.
Официантка несмело приняла монету.
А мясо откуда?
– беря ложку, спросила Талин, - В лесу добыли?
– Нет, что Вы, - испуганно прошептала девушка, - Никто не может охотится в Священном лесу.
– Значит, ваши стражники не столько за нарландцами гоняются, сколько браконьеров шугают?
– Стражи охраняют Храм и паломников. Люди, которые входят в лес не там, где можно, а также те, что сходят с дороги, встречаются с Охотниками. С теми, у которых вот такие псы, как Ваш… А?тис.
– А где же паломники останавливаются на ночь?
– В гостинице. Она немного дальше, за оградой.
– Понятно, - сказала Талин, и отпустила служанку.
Через полтора часа они вошли в приземистое здание с длинным коридором, по обе стороны которого располагались двери маленьких комнат.
– С животными нельзя, - сказал седой мужчина, но тут же махнул рукой:
– А, ладно, все равно никого нет.
– Правильно, - улыбнулась Талин, - Я вот тоже раньше выступала всегда за строжайшее исполнение любых законов, а теперь вижу, что иногда это совсем не обязательно. Утром на завтрак и с собой из еды найдется что-нибудь?
– Разумеется.
– И где же ваши паломники?
– По домам сидят, - вздохнул мужчина, - Время такое. Уйдешь, а возвращаться уже некуда. Или - не к кому.
Талин сочувственно покивала головой.
– А о Вериэне здесь говорят что-нибудь?
Служитель испуганно пробормотал что-то невнятное, поправил подушку и вышел из комнаты.
– Да, невесело тут у них, совсем невесело, - сказала Талин, - Устраивайся, Бер, завтра мы расшевелим Ленаар и, возможно, поднимем кое-кому настроение.
Утром она обратила внимание на причудливый лабиринт, выложенный из камней разного размера и формы.
– Это начало паломнического пути, - сказал вышедший проводить ее служитель гостиницы, - Злые духи могут передвигаться только по прямой линии, поэтому они остаются по ту сторону лабиринта. А еще - это символ трудной дороги и испытаний при движении к поставленной цели, пути, ведущего к возрождению
и новой жизни.
– Очень интересно, - посерьезнев, сказала Талин, - Жалко, что я иду в другую сторону.
– Но ты ведь, наверное, вернешься сюда?
– Вернусь, - ответила она, - И перед тем, как отправиться домой, я обязательно пройду по твоему лабиринту.
Вериэн. МЕФИСТОФЕЛЬ И ФАУСТ
Мартин приехал в Стамбул, потому что жить в нем было дешевле, чем в Дрездене, а работать проще, так как не отвлекали знакомые. Телефон он отключил, электронную почту проверял только на особом, известном лишь самым близким людям ящике, а социальные
о разнообразных культах Темных сил, но и воспроизвести некоторые из описанных в средневековых источниках обрядов, чтобы убедиться в самой возможности их выполнения. Вполне могло статься, что писавшие о них дилетанты, что называется, лишь надували щеки, и к настоящим оккультистам никакого отношения не имели. Чтобы лучше войти в роль, Мартин даже полностью отказался от вина и постился на протяжении месяца. С его ограниченными средствами это было не трудно. Магический круг, состоящий из четырех концентрических окружностей, был начерчен им углем, а не мелом. Углем же были тщательно прописаны имена демонов часа, дня, времени года, а также тайные названия времени года и земли того времени года, имена Солнца и Луны. Не забыл он записать также характеристики демонов и имена их слуг. А во внутреннем круге были начертаны тайные имена Бога - Adonay, Eloy, Agla, Tetragrammaton. Две восковые свечи и четыре лампады с оливковым маслом слабо освещали комнату. Заперев выход из магического круга знаком пентаграммы, он открыл заранее приготовленный конспект, и по-латински призвал двадцать четыре демона охраняющих этот день недели, семь демонов управляющих днями недели и семь - управляющих известными средневековым астрологам планетами. Потом - семь демонов металлов алхимиков и семь демонов цветов радуги. Дальше читать не понадобилось: в разных углах комнаты вдруг стали слышны слабые постукивания, призрачные огоньки оторвались от пола и поднялись на уровень глаз, свечи и лампады вдруг погасли, и комната погрузилась в полную темноту. Впрочем, уже через несколько секунд в комнате зажегся обыденный электрический свет и, не обращая внимания на знаки пентаграммы, из круга вышел русоволосый юноша без рогов и хвоста, а также - без усов и бороды. Одет он был скромно и довольно консервативно.
– Добрый день, - запросто обратился он к Мартину, - Я ненадолго. Просто еще в детстве слышал рассказы о здешних чудиках, которые посылают в наш Мир какие-то сигналы - типа маячков, по которым можно сюда придти. Мне это не требуется, но для слабых и средних магов - большое подспорье. Вот, любопытно стало на таких, как Вы, посмотреть.
Окинул взглядом скромно обставленную комнату и сел в кресло.
– Послушайте, а что Вам, собственно, говоря, надо?
– обратился он к изумленному ученому.
– Господи, ну почему я?
– простонал вдруг чудик, - Ежедневно во всем мире тысячи сатанистов мечтают об общении с Вами на шабашах и черных мессах. Я же - простой ученый, который из глупого любопытства решил поиграть с мистикой старинных манускриптов - и, нате Вам, пожалуйста - впускаю в мир Дьявола. Если не секрет, чем моя скромная личность привлекла Ваше драгоценное внимание?
– Дьявола?
– удивился Вериэн, - А кто это такой? Не знаю ни одного человека с таким именем.
– Ну, Люцифер, Сатана, Вельзевул, Асмодей…