Три подруги и все-все-все
Шрифт:
— Никого, кроме неё? — я кивнула на тело, продолжая его рассматривать.
— Да. Кажется, кто-то пытался выпотрошить клыкастую, а потом решил не создавать себе проблем и просто отрубил голову.
— Чем?
Змей покосился на меня.
— А мне откуда знать? Топором, наверное.
— Нет, не топором, — я подошла ближе и чуть наклонилась вперёд. — Один ровный, чистый срез. Топором такой не получится. Лезвие было широкое, тонкое и очень острое. Думаю, это мачете.
— Что такое мачете?
—
Сделав ещё шаг вперёд, я присела возле варварски отчленённой головы. Рот погибшей был чуть приоткрыт, а внутри белело что-то, чего там быть не должно было.
— У тебя есть перчатки? — спросила я не оборачиваясь.
— Я похож на хирурга? — язвительно откликнулся Змей.
— Заканчивал бы ты с современными романами, — посоветовала я. — Переключайся на классику. Там персонажи повежливее.
В одном из пустых вазонов лежали маленькие садовые грабли. Такие, словно в миниатюре. Взяв их, я перевернула грабли ручкой вперёд и попыталась протолкнуть их в рот мёртвой головы. Получилось не с первого раза. И пришлось сломать челюсть. Но, наконец, я выковыряла то, что лежало у вампирши под небом.
На пол с тихим стуком выпала ракушка. Окровавленный светло-бежевый «домик» моллюска с высоким острым завитком. Этот завиток поранил рот убитой, когда его туда запихнули, из-за чего гладкая, отполированная морскими волнами поверхность была испачкана кровью.
— Подарок, — прокомментировал Змей, не приближаясь ко мне.
— Внутри что-то есть, — заметила я. — Кусочек бумажки. Но вытаскивать его пальцами не хочется.
— Ты такая брезгливая? — издевательским тоном проговорил бывший бог.
— Нет, я такая осторожная, — огрызнулась без особого желания объяснять мотивы своих поступков.
— Либо так, либо ты никогда не узнаешь, что внутри, — заключил Змей.
Он был прав, но вслух я решила это не произносить. Незачем подпитывать чужое самодовольство.
Положив ракушку на пол, я кончиком ногтя поддела край простой офисной бумаги и попыталась потянуть на себя, но ничего не получилось. Несколько минут мучилась, пытаясь и так, и эдак. Потом ещё около получаса потратила на обход оранжереи в поисках какой-нибудь тряпки или хотя бы куска полиэтилена. Не нашла. В итоге плюнула и просто достала бумажку, конечно же, испачкав пальцы в крови.
— Почему у меня ощущение, что я ещё об этом пожалею? — спросила я саму себя вслух, разворачивая тщательно сложенный до микроскопичного размера бумажный клочок. Делать это приходилось аккуратно, потому что бумага была влажной и готовой порваться в любую секунду от малейшего неловкого движения.
— Потому что ты никому не веришь, — Змей сидел за столом,
— Краш? — переспросила я, засомневавшись в собственном слухе. — Змей, только не говори мне, что почитываешь журналы для девочек тринадцати лет! Ничего умного ты там не найдёшь! И потом, разве так ещё говорят — «краш»? Я надеялась, что это веяние устарело. Моя нервная система не способна выдержать его производное в женском роде: «крашиха». Каждый раз, как слышу, аж позвоночник дёргается.
— Журналы для девочек могут быть полезными. Мне, например, нравятся тесты.
— Тесты для девочек? Угу… И какая ты сегодня феечка? — захихикала я.
— Блум, — на полном серьёзе и даже с некоторой гордостью ответил Змей.
Я удержалась от громкого хохота, но мелкие сотрясения всем телом успокоить смогла не сразу.
— Ладно, Блум, а кто твой биас? — выдавила я из себя. Кое-что из жизни современных детишек мне было известно, а всё благодаря Нисе, которая хоть и была моей ровесницей, но предпочитала об этом забывать. Дорогая подружка обожала глянцевые журналы, социальные сети и модные блоги. Благодаря ей в моей голове было столько ненужной информации, что порой хотелось вытащить мозг из головы и промыть его под проточной водой.
— Сложный вопрос, я ещё выбираю.
— А я сейчас умру от смеха, — завздыхала я, хватаясь за бок.
Но почти сразу умолкла, когда увидела то, что было написано на внутренней стороне, наконец, расправленной мною бумаги.
Это были цифры, написанные кровью, теперь в этом не было сомнений.
— Девятьсот сорок восемь, — прочитала я вслух и подхватилась. — Мне нужно идти.
Уже будучи за дверью, я вернулась на пару шагов назад и спросила у отвернувшегося Змея:
— Ты сказал, старые боги обожали орхидеи. А Совет?
— Терпеть не может, — глухо ответил Змей. — Плохие воспоминания, наверное.
Я не поехала домой. Вместо этого направилась в дом Нисы.
Войдя, скинула туфли, швырнула сумку на кресло, туда же полетела заколка, сверкнув драгоценными камнями. Вытащила из винного шкафа бутылку красного полусухого. Нашла бокалы, что было очень сложно сделать в квартире подружки, которая отрицала потребность в посуде как таковой. Налила вино в бокал, села с ним в кресло и позвонила.
— Что делаешь? — спросила я, как только услышала родной голос.