Три сердца и три льва (Сборник)
Шрифт:
– Какую технику вы имеете в виду? – спросил я.
– У одного из наших парней Злой глаз. Он смотрит на микробов в микроскоп.
Дальше я не спрашивал. Знал, что через несколько месяцев «Ридерз дайджест» посвятит этому случаю лирическую тянучку.
Меня мучило другое.
– Атака началась?
– Ата… А, это! Она состоялась два дня назад, уважаемый Рикки-Тикки-Тави. Тебя в это время хранили под одеялом. Мы швабрим их по всему фронту. Последнее, что я слышал, – то, что они уже добрались до линии
Я вздрогнул и провалился в сон.
Меня не мог разбудить даже голос врача, который что-то громко диктовал своей пишущей машинке…
Джинни пришла на следующий день. На ее плече ехал Свартальф. В открытую дверь палаты бил солнечный свет, и поэтому волосы Вирджинии отливали медью.
– Здравствуйте, капитан Матучек, – улыбнулась она. – Как только освободилась, сразу же пришла узнать, как вы себя чувствуете.
Я приподнялся на локтях. В воздухе мелькнула сигарета, которую предложила мне Вирджиния; затем сигарета оказалась у меня в зубах, и я медленно сказал:
– Брось эти церемонии, Джинни. Мы с тобой, конечно, пока не на свидании, но, думается, мы знакомы в достаточной степени.
– Да.
Она присела на койку и погладила меня по голове.
Это было восхитительно. Свартальф замурлыкал, и мне захотелось ответить тем же.
– Что с ифритом? – спросил я после паузы.
– По-прежнему в бутылке. – Она рассмеялась. – Сомневаюсь, что удастся когда-нибудь извлечь его оттуда. Если даже предположить, что кому-нибудь этого захочется.
– Но что ты сделала?
– Просто применила на практике принцип дедушки Фрейда. Если когда-нибудь об этом напечатают в газетах, на меня ополчатся все приверженцы Юнга, сколько их есть в нашей стране… Но это сработало. Я копалась в его воспоминаниях, разбиралась в иллюзиях и скоро обнаружила, что у бедного ифрита гидрофобический комплекс. Не водобоязнь, связанная с бешенством, а просто страх воды, мой Пират…
– Можешь называть меня Пиратом, – проворчал я, – но если назовешь Фидо, тогда гладь по голове.
Она не спросила, с какой стати я настолько самонадеян, что претендую и далее на ее ласку. Это меня воодушевило. Правда, она залилась румянцем, но тем не менее продолжала:
– Получив ключ к его личности, я нашла простой способ сыграть на этом комплексе. Я объяснила ему, насколько распространено это вещество – вода – и как трудно от него избавиться. Он приходил в ужас все больше и больше. Когда я сказала, что тела живых существ, включая его собственное, содержат около восьмидесяти процентов воды, – дело было сделано. Он заполз в бутылку и впал в полную прострацию.
Она помолчала и добавила задумчиво:
– Мне хотелось оставить его у себя. Я бы поставила бутыль на каминную полку. А так я просто напишу небольшую статью об использовании психиатрии в военном деле…
– Неужели
Бедные, незатейливые стихийные духи! Мы их считаем злодеями, но им следовало бы поучиться у человеческой расы!
Что касается меня, то я мог представить, с какими неудобствами сопряжена женитьба на ведьме, но…
– Поцелуй меня…
Что она и сделала…
У меня не очень-то много осталось сувениров от этой войны. Это поганое время, и лучше о нем не вспоминать. Но один подарок на память все-таки со мной: когда я превращаюсь в волка, хвост у меня обрубленный… А когда я человек, то при сырой погоде стараюсь не садиться.
За это я получил «Пурпурное сердце»!
Не много, черт возьми…
Глава 8
Теперь мы добрались до одной из интермедий. Я проскочу по ней быстро. По остальным (позже) – тоже. Зачастую они были для нас – для Джинни и меня – более интересными и важными, чем те эпизоды, когда на сцену выступает Враг. Подлинное дело человека – не борьба, не опасности, не мелодрамы. Подлинное дело – работа. Особенно если человеку повезло и то, что он делает, доставляет ему удовольствие. Подлинное дело – это отдых и развлечения, встреча с любовью, создание семьи и неожиданные, но приятные маленькие приключения.
Однако то, что случилось с нами в этой области, вряд ли вас особенно заинтересует. У вас своя жизнь. Кроме того, тут многое касается только нас и никого более. И еще одно: для передачи сообщения у меня есть всего одна ночь. Еще чуть-чуть, и напряжение, возможно, станет слишком сильным. Не знаю, но без нужды рисковать не буду. Этому я научился там.
В конце концов, интермедии используют для того, чтобы вкратце изложить некоторые эпизоды.
Первый эпизод, о котором я сейчас вам расскажу, случился примерно два года назад.
Мы с Джинни оставались на службе еще в течение нескольких месяцев, но непосредственного участия в сражениях не принимали. Мы с ней не виделись, что было плохо для нас обоих. Все новые командировки и перемещения бросали нас то в одну, то в другую сторону.
Война продолжалась не слишком долго. Носящие халаты оценили вкус сепаратизма. И Халифат распался, как бьется брошенное на землю стекло. Революция, бунты, расколы, кровная месть, банды и постоянные военные поражения. Америке и ее союзникам не понадобились вооруженные силы, чтобы занять оставшуюся у врага территорию. Враг сам просил, чтобы его оккупировали для восстановления порядка, прежде чем наступит мор и голод. Благодаря нашим особым талантам мы – Джинни и я – пересекли почти полмира, но… не вместе.