Три стажера и майор
Шрифт:
– Откуда ты знаешь?
– Горелова?
– Но как?! Неужели по фотографии можно определить имя и фамилию?! С такими способностями мы с тобой всю эту тюрьму перевернем!
– Значит, она дочка твоего дяди?
– О чем я уже час толкую?
– Саш, признайся, ты все из-за девушки затеял или из-за дядиных капиталов?
– Из-за девушки. Она же не виновата. И из-за капиталов тоже. Хочешь, я тебя в долю возьму? В компаньоны.
–
– Ах, ты в этом смысле? Понравилась? Она же мне родственница. Внучатая племянница или типа того. Так ты берешься?
Х х х
Витицин тяжело ворочался на земле, делая попытки подняться.
– Это мое, – объяснил я. – Я отсюда никуда не уйду, пока не получу обратно.
Ближе всего ко мне был Дедушка Крылов, он и шагнул навстречу. Я не стал дожидаться милостей от природы и ударил первым. В шею. Так и убить можно, если пройдет в кадык, поэтому в последний момент я постарался погасить инерцию.
Крылов осел в траву, сначала на колени, и повалился на бок, захрапев наподобие лошади.
Разинув огромный зев, ко мне устремился Гиппопотам.
– Отставить, – коротко скомандовал Ариец.
В этом голосе невозможно было не узнать воинскую закалку.
Уверенными движениями Ариец навинчивал на ствол пистолета глушитель. Я, наконец, понял: дело гораздо серьезней, чем предполагалось. Ну, хулиганы, ну, грабители… Надо было раньше соображать: они с самого начала не выглядели как обычная шпана.
Продолжение
Х х х
Я отпрыгнул назад и сорвался с невысокого обрыва к воде. Некрасивый полет затормозился в кустарнике.
Сверху на фоне неба обозначились две фигуры. Ариец выстрелил, но, перекатившись, я не дал превратить себя в мертвое тело. И выстрелил в ответ. Вряд ли, я кого-то поразил, зато горизонт очистился.
Досчитал до восьми, ситуация не менялась.
Или дали деру, или обходят с флангов, решил я. В любом случае не хотят шуметь. Не зря же возник глушитель. Второй громкий звук из пистолета я отправил в небо для пущего страху. На четвереньках быстро вскарабкался наверх и застал отступление в самом разгаре.
Ариец и Гиппопотам волоком тащили к машине моего стажера. Очень странно: какой в нем для них толк? Почему он им так нужен? Покалеченный Баснописец ковылял следом, болтаясь из стороны в сторону в режиме синусоиды.
Я выстрелил в направлении трех вертикальных фигур. И неожиданно попал! Только не в людей, а в машину Витицина, прямо в фару. Стекло брызнуло, как фонтан.
Не в тот момент, но позже я с тайной наследственной гордостью подумал: вот, предки били в глаз белку, чтобы не испортить ценную рыжую шкурку, а теперь выходит, потомки, переняв искусство, научились бить в глаз «Мерседесу». Что интересно, шкуру тоже не портим.
Точная стрельба внесла панику в ряды
Парни побросали трофеи, в смысле моего стажера, лихорадочно эвакуировались в «Ауди», разворачиваясь, нервно пробуксовали на неважнецкой дороге и, виляя задним бампером не хуже знаменитого слаломиста Ингемара Стенмарка, скрылись в неизвестном направлении.
Я мог несколько раз поразить еще одну немецкую машину, точнее ее несимпатичный экипаж, но не рискнул. Не хватало схватить еще одно убийство при сомнительных обстоятельствах самообороны.
Х х х
Со стенаниями даже еще более жалобными, чем когда-то исполняла песни великая русская депрессантка Катя Семенова, Витицин, что есть сил, полз к машине. Наверное, его мозги помутились, и ему казалось, что его настигает еще более страшный враг, чем предыдущая братва, чтобы окончательно прикончить, причинив перед смертью несравненные мученья.
Я догонял, не спеша:
– Эй, свои!
Оставляя на траве кровавый след, наподобие легендарного красного командира Николая Щорса, Витицин добрался и приник к передней части «Мерседеса», охватив ее руками.
– Товарищ майор, зачем вы это сделали?! – Из избитого нутра зазвенела драматическая сила Григория Лепса. – Фара с монтажом стоит штук пятнадцать!
– Ну, не надо преувеличивать.
В моем голосе проскользнули предательские нотки неуверенности. Кто их знает, этих московских? Пожалуй, за фару и в суд настучит.
Я взял себя в руки и приставил пистолет к голове стажера:
– Слышь ты, чмо безмозглое, быстро взял назад свои пятнадцать штук!
Смертельная сталь произвела на стажера впечатление. Он неохотно кивнул, забирая штуки.
– Теперь быстро колись, что это было?
Не скажу, что стажер сразу изъявил желание излить душу, но я пригрозил, что не повезу терпилу в больницу, пока не докопаюсь до правды, а ведь избитый организм уже наверняка пропитывается внутренним кровоизлиянием.
Х х х
Как уже упоминалось, Паша Витицин воспитывался в детском доме и увлекался виртуальными технологиями. Когда ему стукнуло двенадцать, записался в банду старшеклассника Васьки Кузменкина из того же детдома.
Дети грабили заблудившихся в ночи пьяниц, пару раз под защитой тьмы нападали на круглосуточные магазины.
Кузменкина отличали выдающиеся организаторские способности. Например, он изобрел, системную торговлю половозрелыми воспитанницами родного воспитательного учреждения.
Вершиной криминальной деятельности детского сообщества стала кража из частной художественной галереи в Юго-Западном округе, для которой художник Илья Глазунов предоставил три десятка работ из числа наименее выдающихся – зарисовки, наброски, не слишком востребованные портреты из раннего.