Три ступеньки в небо
Шрифт:
Неверное решение!
Женька солгал или сказал правду? Что будет, если зло сразится со злом? Умножение зла, вот что будет!
– Стой, – хрипло повторяет он. – Остановись.
– А я уж было приступил к процессу, – Орлов медленно опускает его на белоснежный ковер.
– Не надо…
– Я рад, что тебе лучше.
– Как… как тебе это удалось?
– Что это?
– Привести ее сюда.
– Она здесь не первый раз.
– В твоей спальне не первый раз?
– Ты хочешь разобрать все до винтика? Весь механизм? Тебе мало того, что ты видел?
– Да. Мало.
Он без сил опускается на кровать, но тут же в
– У нас с ней все серьезно, – говорит Женька, и его голос подтверждает: да, серьезно. – Я сделал ей предложение, все по-честному. Так что ты не можешь упрекнуть меня в безнравственности.
– Упрекнуть..? Прости, в чем?
– В том, что я непорядочен по отношению к ней, – важно говорит Орлов. – Что же касается сцены, которую ты видел… Признаюсь, мне хотелось произвести на тебя впечатление. Чтобы ты понял, что такое ты и что такое я.
– Подлый обманщик!
– Ал, не надо передергивать.
– Мои деньги… Где они?
– Деньги? Какие деньги?
– Ты подсунул мне липовое наследство!
– Наследство самое настоящее, – невинно смотрит на него Женька. – Присядем, Ал. Нам надо поговорить серьезно.
– Я не хочу здесь оставаться!
– Я понимаю, как тебе больно, – теперь Женькин голос вкрадчив. – Хорошо, пройдем на кухню.
То, что Орлов называет кухней, – огромное пространство размером со стадион. Где-то в районе сектора для метания молота стоит роскошный диван.
– Выпьешь что-нибудь? – спрашивает Женька, когда он приземляется в мягкие подушки.
– Не хочу.
– А зря. Тебе надо выпить. Ты плохо выглядишь, Ал.
– Я хочу… чтобы ты продал все это.
– Все? – с иронией спрашивает Орлов.
– Да. Эти апартаменты, машину, всю одежду. Я тоже продам свою квартиру.
– Ты всерьез думаешь, что этих денег хватит покрыть долг банкам?
– Они хотя бы не начнут процедуру банкротства.
– Они и так не начнут. Им это невыгодно. А выгодно держать тебя на крючке, выкачивая ежемесячно миллионы долларов процентов. Не переживай: все так живут. Бизнес в этой стране похож на систему кривых зеркал. Ни в одном из них не отражается реальное положение дел. Те, кто кажется баснословно богатым, вроде тебя, на самом деле таковыми не являются, хотя и купаются в ваннах с шампанским и рассекают океан на собственных яхтах в сопровождении длинноногих моделей. Но ничто из того, чем они владеют, им реально не принадлежит. Они подставные лица, вот как ты, например. Каждый должен оставаться на своем месте, Ал. Я, например, собираюсь остаться здесь.
– Я требую, чтобы ты все продал! И чтобы ты отказался от Али!
– Ах ты требуешь… Извини, но я ничего не могу для тебя сделать.
– Разве я уже не твой господин?
– А по-моему, я теперь сам по себе. Как только я женюсь на Але, процесс моего очеловечивания будет окончательно завершен.
– Но я ведь так и не дал тебе свободу!
– А на что она мне? – пожимает плечами Женька. – Ну, болтается рядом какой-то мрачный тип. Особенно-то он меня не напрягает, потому что сделать ничего не может. Ревновать тебя к моей жене? Смешно. Ни одна женщина, находящаяся в здравом уме и твердой памяти, не предпочтет тебя нынешнего мне. Разве ты человек? Ты тень. Тень того веселого и до чертиков обаятельного парня Сашки Туманова, которым ты был когда-то. Если тебя устраивает такая жизнь – пожалуйста! Можешь быть свидетелем на нашей свадьбе, – великодушно предложил Орлов. – А после поехать вместе с нами в свадебное путешествие. Алина, я думаю, будет не против. Мы поселим тебя в соседней каюте, чтобы ночами тебе
– Ты надо мной издеваешься?
– А ты только сейчас это понял?
– Ах так! Я не верю, что ты бессмертен! То есть неуязвим!
– А я и не отрицаю, – пожимает плечами Женька. – Только вряд ли ты догадаешься. А сейчас, извини, мне надо ехать.
– Куда?
– О! У меня в отличие от тебя масса дел! Я востребован. Весь мир в моих руках.
В руках у Женьки и в самом деле появляется глобус. Обычный школьный глобус, точь-в-точь такой же стоял в их кабинете географии, у Марь Васильны на столе. Они с Женькой наугад тыкали в глобус пальцем, загадывая места, где когда-нибудь побывают. Многое, кстати, сбылось. А старенький глобус до сих пор стоит в кабинете географии, хотя сама Марь Васильна давно уже на пенсии. Александр заметил, что Женька-джинн любит тащить в дом всякое старье. Ладно фламандцы или чаши из запасников музея! Орлов и глобус из родной школы умыкнул, не постеснялся!
И вдруг Алексу кажется, что это самая настоящая планета Земля, только очень-очень маленькая, он даже различает материки и крупные города, крошечные люди, как ни в чем не бывало, гуляют по ярко освещенным улицам, их обгоняют микроскопические машины. А Женька, напротив, огромен, вот Орлов трогает глобус пальцем, и тот вдруг начинает бешено вращаться, так, что у Алекса кружится голова.
– Верни мне мою машину, – хрипло говорит он, пытаясь остановить это бешеное вращение.
– Она стоит под окнами, – Орлов указательным пальцем останавливает глобус. – Плохо, да? Ничего, Ал, это скоро пройдет, не век же тебе мучиться.
– Я хочу домой.
– Что бы ты ни говорил, я о тебе забочусь. Пока ты топал по обочине к метро, я вызванивал эвакуатор. Машину отбуксировали к моему дому, как только пробка на Кольцевой рассосалась.
– Это же было недавно!
– Понятие времени относительно. Ты, к примеру, никогда не задумывался, почему все время лето?
– И в самом деле… Почему?
– Почему, почему… Потому!
– Я что, сошел с ума? И мне все это только кажется?
– Если бы все было так просто…
Звонит Женькин мобильник.
– Да. Я. Наконец-то! Сейчас буду.
Алекс понимает, что проиграл эту партию и идет к дверям.
– Песка в часах почти не осталось, – говорит ему вслед Женька. – И твое третье желание не будет уже иметь никакого значения. Так что поторопись!
«Я потороплюсь, обещаю тебе! Потороплюсь…»
Третья ступенька в небо
Женька не только отбуксировал к дому его машину, а и вернул ей первозданный вид. Ловко же у Орлова это получается! Щелкнул пальцами и готово! Видавшая виды иномарка превратилась в красную спортивную машину, будто месяц как из салона! Ну погоди, гад! У Алекса в груди кипит, как в чайнике, томящемся на раскаленной плите, из ноздрей валит пар. Он мчится в магазин, торгующий оружием. Охотничьим, разумеется. Объявлена охота на джинна, есть лицензия на отстрел.
«А если из травматического? Резиновой пулей? Не возьмет! А в глаз? Ты хорошо стреляешь, Туманов. Точный выстрел из травматического пистолета смертельно опасен. Но охотничье ружье надежнее. Вдарить по Орлову из обоих стволов! Превратить наглого джинна в решето, через дырки в котором просыплется все его подлое волшебство! Надо проверить их арсенал».
Он полон решимости отомстить Женьке. Нельзя безнаказанно уводить невесту у лучшего друга. Надо остановить негодяя, пока еще это возможно. Убить. Уничтожить. Стереть с лица земли.