Три ступеньки в небо
Шрифт:
– Вы подписывали платежные поручения?
– Что-то подписывали. Но мы в этом ничего не понимаем, Сашенька, – повторила она.
– На то и был расчет. Вы подписали генеральную доверенность, мама. Женька украл все наши деньги.
– Ты не можешь так говорить! – она горячо принялась защищать Орлова. – Благодаря ему мы все эти годы ни в чем не нуждались! Он купил Але квартиру рядом с больницей, чтобы она могла каждый день бывать у тебя! Он и нам предлагал купить квартиру! Все наши просьбы тут же исполнялись! Да, мы что-то подписывали, но я не придавала этому значения. Разве можно не верить Жене?
– Мама,
– Да откуда ты знаешь?!
– Долго рассказывать. Но потеря денег меня сейчас мало волнует. Хуже было бы, если бы я сегодня умер…
Она вздрогнула:
– Да, да, да… Мы же дали свое согласие!
– Как так получилось?
– Женя собрал консилиум. Лучших врачей. Они нас убедили, что… И Алю…
– Опять Женя! Интересно, а это во сколько ему обошлось? Впрочем, он знал, за что рискует. Да и риска-то никакого не было. Вы же с отцом как дети.
– Саша!
– Ты что, не понимаешь, как я ему мешаю?! – разозлился он и, внезапно вспотев, откинулся на подушки. Его охватила слабость. Он заговорил тише: – Женька верно все рассчитал: я погибаю в аварии, ты, мама, получаешь наследство, согласно закону он берется помочь тебе управлять компанией и постепенно переводит все активы на себя. Стоп! Аля… – беспомощно сказал он. – Как Женька решился убить Алю, если он так ее любит?! Ведь она же была со мной в машине!
– Вот видишь, Саша, – мягко сказала мама. – Ты ошибаешься.
– Джинны же не могут никого убить, – пробормотал он. – Это одно из ограничений.
Родители испуганно переглянулись.
– Значит, он ее не любит! Аля была частью его плана! Возможно, потом… Потом он понял, что это за девушка, и решил сделать ее своей женой.
– Сашенька, не надо так волноваться.
– Не беспокойся: я их простил. Это и помогло мне выжить. Пока я захлебывался ненавистью, я действительно был между жизнью и смертью. А когда простил, болезнь отступила. Я многое понял, пока был в коме. Я вышел из нее, очистившись, и не собираюсь возвращаться в прежнее свое состояние. Бизнес меня больше не интересует.
– Что же нам теперь делать, Сашенька?
– Оставить все как есть. Я не хочу их видеть. Ни его, ни ее.
– Но, может быть, тебе попробовать поговорить с Алей?
– Зачем? Разве это та Аля, которую я любил? Та была только моей, – горько сказал он. – Но прежней Али больше нет, в том-то и штука. Она чувствует себя виноватой и попытается все вернуть. Но мне-то это зачем? Она любит Женьку и пусть останется с ним! Пусть будет счастлива! Орлов – это всерьез и надолго. Орлов – это везде и навсегда. А я… Я вообще никто! Я серьезно болен и не знаю, когда буду здоров. Я ничего не хочу и любви тоже не хочу. Я пуст, мама. Борьба за жизнь высосала из меня все до дна. Когда еще моя душа наполнится новыми чувствами? Мы не должны с ней встречаться. Веришь, нет, но Аля мне сейчас безразлична. Что у нее за жизнь будет со мной? С живым мертвецом? А вот с ним – другое дело. Я ее видел, эту жизнь. В коме. В хрустальном шаре. Пусть будет так. Мы не должны с ней встречаться. Из чувства вины она таких дров наломает! Не надо, – устало сказал он. – Мне проще думать, что она умерла.
– Саша! – с укором сказала мама. – Да разве о
Зазвонил телефон, и Ирина Витальевна кинулась к нему.
– Не надо! – крикнул Александр.
Она испуганно замерла.
– Не надо, – повторил он. – Это наверняка мой бывший друг и моя бывшая невеста. Не бери трубку, мама.
– Ира, делай, как он говорит, – напряженно сказал отец. И мама послушалась. Стояла посреди комнаты притихшая и молча ждала дальнейших указаний.
Телефон вскоре замолчал.
– Но ведь они могут приехать, Саша, – беспомощно сказала Ирина Витальевна. – Сюда, к нам. Мы что, не откроем им дверь?
– Это ты верно заметила. Они могут приехать. И дверь не открывать глупо. Значит, нам надо уехать!
– Но куда же мы поедем, Саша?
– Разве у нас нет каких-нибудь дальних родственников, которых давно пора навестить? Может быть, среди них найдется еще парочка миллионеров, и, клянусь, на этот раз я не упущу наследства! – пошутил он.
– Миллионеров больше нет, – грустно сказала мать. – Есть только тетя Марина, моя сестра. И Миша, твой двоюродный брат. Но они бедные.
– Отлично! Мы едем к ним!
– Но… как же так? Без телеграммы, без…
– Мама, в каком веке ты живешь? – укоризненно сказал Саша. – У нее что, нет мобильника? Давай, звони!
– Господи, я совсем растерялась! И в самом деле, какая телеграмма? Теперь все так просто, – и мать кинулась искать свой мобильный телефон.
Пока она вела переговоры с сестрой, Саша договаривался с отцом:
– Как ты без нас? Ты же понимаешь, что мне придется взять ее с собой. Она со мной теперь не расстанется.
– Хорошо, что мать уедет. Ире надо сменить обстановку. За эти три года она чуть с ума не сошла, сама одной ногой в могиле… – отец осекся. – Была. Ты не волнуйся, с ней теперь все будет хорошо. Рядом с тобой она оживет, болезни пройдут. Погода хорошая, там южнее, значит, теплее. Погостите у тети Марины какое-то время, та вам только обрадуется.
– Мы будем звонить тебе каждый день, а ты… Ты держись, батя. Меня, скорее всего, начнут искать. Не надо никому говорить, где я.
– Да я уже понял, сынок.
– Как бы тебя ни пытали, ты ничего не знаешь. Главное – Аля. Она умеет уговаривать. Я хочу, чтобы она была счастлива, поэтому ей не надо со мной видеться. Она поплачет немного и выйдет замуж за Женьку, тем более что дата свадьбы уже назначена.
– Так это когда еще! – развел руками отец. – Через полгода!
– Значит, я не появлюсь здесь полгода. Ах да! Деньги! – спохватился он. – Как у нас с деньгами? Насколько Женька постарался? Прибрал к рукам все наследство или кое-что осталось?
– Соберем, сколько сможем, – пробасил отец. – У нас есть кое-какие сбережения. – Он вдруг смутился. – На похороны. И на памятник.
– Мне, что ли? – усмехнулся Саша.
– А кому ж еще? – хмыкнул отец.
– Памятник подождет. Я, пожалуй, еще поживу. У Орлова денег не вздумай брать, слышишь? Он будет тебя покупать, это его метод работы с «материалом». Дорого покупать. Не сдавайся, батя.
– Обижаешь, сынок. – Отец засопел. – Ты, главное, отдыхай. Лечись. А денег я заработаю. В две смены стану вкалывать, таксистом подрабатывать. Главное, что ты жив, сынок.