Три желания, или дневник Варвары Лгуновой
Шрифт:
И да, она ушла.
А мы посмотрели ей вслед.
И… эй, стойте.
Стоп!
Нас жизнь к подобному не готовила!
Не, ну в принципе мы закатали.
По рецепту.
— Я это пробовать не буду, — мрачно отчеканила Милка и для верности помотала головой.
А придется, это ж на зиму с нами в город отчалит, мы ж, можно сказать, для себя старались, убивались.
Особенно убивались.
— Ромке скормим, — вздохнула я как лучшая на свете подруга, — он всеядный.
Сидели
Мы, как герои, выиграли, но наши потери были велики.
Некоторые из нас — две банки — больше никогда не будут с нами, нам очень их жаль, а некоторые — кухня — утратили свой первозданный вид и из стиля «хай тек» превратились в «в хрен с ним, сойдет».
— Сеанс заканчивается через десять минут, — поднимая руку с часами оповестила Мила.
— А дорога?
— А стихи под луной и долгое прощание?
— Сорок минут, — прикинула я.
— Ага.
— Где мой Мистер Пропер? — страдальчески вопросила я у потолка.
— Там же где и Прекрасный принц на белом коне, — ответила мне Милка и ведро с тряпкой торжественно вручила.
А перед самым сном позвонил Ромка и объявил, что практику он закрыл и теперь он совершенно свободный человек до самого сентября и что у него для меня есть офигенный сюрприз.
— Увидишь — обалдеешь, — счастливо проорал счастливый человек, перекрикивая музыку и шум клуба.
И отключился, а я осталась паниковать, потому что последний «офигенный» сюрприз Ромочки как раз и закончился обезьянником, из которого нас доставали его родители и который до сих пор мне припоминают мои.
13 июля
— Варя, мы идем за земляникой! — радостно объявила мне Мила в восемь утра.
Я открыла один глаз, приподняла голову над подушкой и не менее радостно согласилась:
— Иди, жаворонок недобитый, иди…
И перевернувшись с чистой совестью уснула дальше.
Ну попыталась…
— Ва-а-арька, вставай! — упираясь ногами в пол, Милка попыталась стянуть с меня одеяло и пропыхтела. — Мы. Идем. За. Земляникой.
Одеяло с меня стянули, но я, как Варяг, врагу не сдаюсь!
Поджав ноги и натянув на себя часть простыни, сказала:
— Не-а.
И снова провалилась в объятия Морфея, и снова…
— Ва-а-аря, Азалия Петровна еще в пять утра всем сказала, что земляника пошла! Все уже там, а мы еще…
— Спим, — подтвердила довольно и…
И у меня отобрали подушку, а без подушки я, нежное создание, спать не умею.
— Это против
— Варь, — неожиданно ласково, как змей-искуситель, проворковала Милка, — ты ж любишь землянику?
— Да, но не в восемь утра.
— А она красненькая.
— И? — я с самым непонимающим выражением лица устаивалась на нее.
— И сладкая.
Озадаченно хлопнула глазами и…
— И?
Что? Не только ей надо мной издеваться!
— И ты сейчас идешь ее собирать! — не выдержав, рявкнула Милка.
— Значит, за земляникой мы? — невинно уточнила и выразительно покосилась на фотоаппарат, что на разноцветно-полосатом ремне болтался в районе солнечного сплетения.
— Я по дороге, — Милка поправила ремень, — пошли.
Вот только я с места не сдвинулась, ибо что-то в привычную картину мира не укладывалось. Нахмурившись, еще раз внимательно на нее посмотрела и до меня дошло.
— Sony, зеркалка?! — нет, я не удивилась и даже не изумилась, степень моего эмоционального состояния была куда больше.
— Ну да, — Милка моргнула и, оглядев фотоаппарат, расплылась в широкой и радостной улыбке. — Представляешь, Ромка твой отдал. Помнишь он в апреле на соревнованиях был, как раз в мой день рождения? Сказал, что ему вместо обещанных денег дали, а он ему и даром не нужен.
Ну да, страсть к фотографии только у Милки. С начальной школы, когда все тот же Ромка вручил ей на день рождения обычную мыльницу.
— Ром, ты дурак? — прошептала я тогда. — Кому в подарок фотик нужен?! Лучше б Ясмин[1] купил, я тебе вчера показывала, нам как раз ее не хватает…
— Сама дура, — огрызнулся мой лучший друг, — ты же и сказала фотик подарить, раз фантазии нет!
Я закатила глаза:
— Я пошутила!
— А я не понял! — проворчал Ромка.
А у Милки в тот вечер загорелись глаза и до сих пор горят поистине фанатичным блеском, когда в ее руках оказывается фотоаппарат. Правда, уже не мыльница, а профессиональная зеркалка, но, как и тогда, от Ромки.
— Варь, ты чего? Что-то не так? — Милка удивленно приподняла брови и свою Sony еще раз осмотрела.
— Все так, — ответила машинально и улыбнулась, натянуто.
Все так, вот только…
Ромка на тех соревнованиях занял третье место и никакой фотоаппарат, а тем более профессиональную зеркалку за пять нулей, о которой как-то упоминала и мечтала Милка, никто никому не давал.
Землянику — два бидона — мы все-таки собрали, точнее собрала я, а Милка оползала, облазила и обошла, кажется, весь лес и теперь довольно светилась аки лапочка Ильича.