Три желания
Шрифт:
– Извини. – Она чувствовала себя ужасно глупо. – Я тебе не говорила, что мне иногда снятся кошмары?
– Не говорила, – ответил он, обнял ее за плечи и повел к постели. – И часто они тебе снятся?
Глава 8
– Это прозвучит ужасно, – сказал Дэн с храброй улыбкой окровавленного боксера, который встает на ноги, чтобы биться еще один раунд. – Но я типа… забыл.
– Ты забыл, что спал с моей сестрой?
– Забыл.
– Ты забыл…
– Да.
– Как такое может быть? –
– Я много лет даже не думал об этом, – признался Дэн, – пока Энни не спросила. Я только помню, что мы с ней несколько раз встречались. Но если Лин говорит, что мы переспали, значит переспали. Я бы с ней не спорил. Она, наверное, все к себе в таблицу заносит. – (Кэт даже не улыбнулась.) – Молодой был тогда, не нагулялся еще… Будто все это было в другой жизни.
– Ты до сих пор не нагулялся.
Он вздрогнул и принял удар по-мужски.
Кэт верила ему. Он мог припомнить счет каждого матча, сыгранного за последние пятнадцать лет в лиге регби, мог цитировать «Симпсонов» целыми сериями, но на события личной жизни память у него была короткая. Раньше это не имело особого значения. Если бы это открылось до истории с Анджелой (развеваются длинные черные волосы, вниз скользит бретелька черного лифчика… хватит, хватит, хватит), Кэт, может, и посмеялась бы. Она нарочно преувеличила бы свой шок, взлелеяла бы его, но близко к сердцу ничего бы не приняла, потому что неверность Дэна она воспринимала как нечто совершенно естественное. В ее жизни все могло идти – да и нередко шло – наперекосяк, но она всегда думала, что они с Дэном – это нечто постоянное и неизменное.
Наивно. Жалко.
– Если бы я знала, то никогда не стала бы встречаться с тобой. Понимаешь? Объедки Лин… У тебя бы не было шансов.
– Вот почему я тебе тогда ничего и не сказал.
– Да?
И жизнь бы ее сложилась совсем иначе.
Как-то раз, в очереди на восковую эпиляцию, Кэт прочитала журнальную статью об однояйцевых близнецах, разлученных при рождении. Когда через много лет они встретились, то узнали, что в их жизни было множество удивительных совпадений. Несмотря на совершенно разное воспитание, у них были одинаковые профессии, увлечения, привычки, домашние животные, машины, одежда. Даже имена у детей были одинаковые! Автор статьи тем самым пытался доказать, что личность человека, точно так же, как и внешность, формируется при зачатии. Судьба глубоко впечатана в наши гены.
«Чушь собачья», – подумала Кэт, сердито перевернув страницу и прикидывая, сколько еще ее заставит ждать этот чертов косметолог. Вот хотя бы мы с Лин! Или те близнецы… забыла их фамилию. Но автор статьи затронул в ней какую-то струну. Он утверждал, что однояйцевые близнецы, которые воспитываются вместе, отличаются потому, что нарочно стараются быть непохожими друг на друга.
– Хм… – вслух произнесла Кэт.
Ей казалось, что в его аргументах есть какое-то внутреннее противоречие. Если для разлученных близнецов не важна обстановка,
Когда ей начали вырывать волосы с лодыжек и втюхивать очередное увлажняющее средство, Кэт зарылась носом в полотенце, которое пахло лавандой, и задумалась, кто из них двоих – Лин или она – ведет «правильную» жизнь, ту, которую им предначертано было вести. Соседка бабули как-то сказала ей: «Ты – та, которая так хорошо учится?» «Бев! – вскричала тогда бабушка. – Это же Кэт! Та, что ныряет с аквалангом!»
А может, обе они вели гибридный вариант правильной жизни? Может, Лин нужно было выйти за Дэна? А Джемма? Как неоднояйцевый близнец мог влиять на формулу?
– Вот и все, дорогая! Ни единого волоска! – Косметолог похлопала Кэт по ногам. – Уверена, вы чувствуете себя, как будто заново родились!
И Кэт неблагодарно ответила:
– Нет, нисколько.
В понедельник вечером Кэт заруливала к себе домой после работы и увидела, как из-за угла выехал побитый зеленый «мини-купер» Джеммы.
Все сестры Кеттл любили погонять, но в Джемме удивительным образом соединились жажда скорости и полное отсутствие умения. Она постоянно во что-нибудь врезалась: в другие машины, в стены, в одинокий столб.
Кэт взяла свой портфель, сдвинула солнечные очки на лоб и прислонилась спиной к машине, сложив руки на груди, чтобы полюбоваться, как Джемма паркуется задним ходом на противоположной стороне улицы.
После четырех неудачных попыток, при каждой из которых машина со скрежетом билась о бордюр, Кэт снова надвинула очки на нос и перешла дорогу.
Когда она подошла поближе, в уши ей ударил поросячий визг с заезженной магнитофонной кассеты. Один из легиона бывших приятелей Джеммы был фанатом музыки кантри и заразил ее несчастной страстью к Тэмми Уайнетт. «Все равно что герпесом», – подумала Кэт.
Джемма ослепительно улыбнулась, заметив Кэт. Она подпевала «Stand by Your Man!» и в такт музыке постукивала ладонью по рулю.
– Вылезай из машины и дай мне это сделать, – заорала Кэт, стараясь перекричать музыку.
– Привет! – Джемма выключила проигрыватель. – Как дела?
– Отлично, – ответила Кэт и взялась за ручку водительской двери. – Давай вылезай.
Джемма выпрыгнула из машины, держа в руке бутылку вина в коричневом бумажном пакете.
Она явно прибыла с миротворческой миссией.
– Тебе помочь?
– Нет. – Кэт села за руль и опустила ручник. – Здесь можно грузовик поставить, не то что эту спичечную коробку.
В два движения она поставила машину на место. («Ты водишь по-мужски, – всегда говорил Дэн. – Очень сексуально».)
Кэт громко захлопнула дверь, передала Джемме ключи и сказала:
– Ты ведь обзываешь женщин, которые водят.
– Да, и мне очень стыдно. Как дела?
– Уже спрашивала. Ты нарочно включила эту песню?
– То есть? – настороженно спросила Джемма.