Трибунал
Шрифт:
Но посланник лишь нетерпеливо мотнул головой. Они начинали этот спор отнюдь не впервые.
— Чушь и чушь. Начинать переговоры необходимо сейчас, не дожидаясь, пока Семь Миров меж собой договорятся, и уж тем более не дожидаясь, пока очухается от нанесённой ему пощёчины Конклав. Впервые с самого момента выхода человека в большой космос у нашей расы появился шанс выбраться, наконец, из прокрустова ложа самозванных Избранных. Янсин своим примером должна показать всем, какова истинная альтернатива гегемонии политикума Кирии, и этот глупый мятеж — отличный
Ха. Если бы всё было так просто. Но вслух советник Е не стал вновь начинать заведомо бессмысленные препирательства хотя бы ввиду полной безнадёжности оных, а лишь молча склонился перед посланником в позе подчинения.
— Так вы что-нибудь узнали у этих дармоедов?
— Ну, вы же знаете, что они ни за что не будут со мной откровенничать. Но косвенно они признались в небольшой задержке и клятвенно обещали всё наверстать.
— Обещали они… — по его лицу было видно, что посланник ни на ломаный цзяо не верит никаким обещаниям этой команды. — В чём там дело, только коротко.
— Да ничего особенного, говорят, кто-то из дежурных операторов перепутал транспондеры и шлёт им, цитирую, «какую-то ахинею».
Но вместо того, чтобы удовлетвориться услышанным или наорать на советника Е, чтобы тот шёл да выяснял сейчас же в подробностях, посланник Чжан отреагировал неожиданно — бросившись к тому самому экрану и принявшись там колдовать с изображением.
Замелькали факела выхлопа, принялась переливаться тут и там серебряная паутина силовых линий энергетических экранов, мерцали ходовые маркеры и направляющие навигационных коридоров.
Что такое ищет посланник?
— Вот, глядите.
Советник Е послушно проследил вдоль указующего перста многоуважаемого Чжана Фэнаня, но ничего особенного там не обнаружил. Несколько кораблей совершали какие-то мучительные эволюции.
— Да вот же, ну, какой вы иногда становитесь никчёмный!
С этими словами посланник ещё отзумил картинку, уже буквально тыкая советника носом.
Точно.
Замеченная ранее возня происходила по единственной причине. Лихтер-рудовоз «Тэ шесть сотен три» пёр с присущей ему грацией, то есть чадил плазменным выхлопом внешних тягачей на весь коридор подхода, поминутно водя несбалансированной кормой и норовя сорваться во флаттер, как будто команда его с самого начала рейса была поголовно пьяна.
— Это что, наш собственный корабль?
— Ну вы видите то же, что и я, советник Е!
Не очень понятно, кто там что напутал с транспондерами, но на подходе к зоне шлюзования «Тсурифы-6» отчаянно крутила тухесом в точности такая же рябая копия их злосчастного корыта с таким же, как у них, маркером. «Три шестёрки», кажется, прямым ходом вновь собирались подтвердить печальную молву, ходившую вокруг неё последние три года.
— Что они такое вытворяют?
— Не могу знать, — пролепетал советник.
— Ну способны же эти идиоты самостоятельно понять, что получают телеметрию сразу с двух бортов,
— Не могу… — машинально начал тянуть советник. И тут ему в голову внезапно пришла идея.
Так, погодите, связи с рубкой команда им никогда бы не предоставила, спасибо посланнику и его склочному характеру. Но внешний канал связи был в каждой каюте — через индивидуальную спасательную капсулу.
Без дальнейших слов Е Хуэй бросился к серебристому люку во «внешней» стенке.
Аугментация автоматически переподключилась к публичному интерфейсу.
— «Тсурифа-6», контрольная башня, говорит советник Е Хуэй!
— Есть контрольная башня, говорите, — судя по монотонному голосу, ответил, разумеется, скучающий без дела станционный квол.
— Срочно подключите меня к борту «Тэ шесть сотен три», мне нужна экстренная связь с рубкой!
— Вы в курсе, что пользуетесь аварийным каналом?
— Да, говорю же, мне нужна экстренная связь, это срочно!
— Подключил, говорите.
— Мичман Златович?
— Советник, какого чёрта?
— Советник, вы-то на этом канале откуда?
Е Хуэй и Чжан Фэнань переглянулись.
Им ответило немного невпопад сразу два знакомых голоса.
На обоих кораблях в рубке был свой Златович.
— Мичман и мичман, слушайте внимательно, прекратите выполнять команды станции и самостоятельно уводите борт на парковочную гало-орбиту, как советовал адмирал. Повторяю, немедленно прекратите выполнять команды станции!
С этими словами советник Е замахал посланнику Чжану руками и выпучил глаза, мол, продолжайте тут с ними, только не обрывайте связь, после чего пулей выскочил через люк в направлении центральной галереи.
— Советник, что вы такое устраиваете? Советник?
Оставшийся в одиночестве Чжан Фэнань не верил своим ушам. В канале звучал его, посланника, собственный недовольный голос.
Судорожным движением оборвав канал экстренной связи, Чжан Фэнань словно в каком-то ступоре уставился на собственную ладонь. Та буквально тряслась будто бы от страха. Но ничего подобного сам посланник в себе не ощущал. Скорее некую степень чрезмерного, блокирующего базовую моторику недоумения.
Его предупреждали, что этот рейс не будет простым.
Санжэнь предупреждал.
Они назначили тогда встречу на верхней палубе орбитального лифта, с видом на пустоту.
Верхние палубы традиционно не предназначены для подобных встреч. Обращённые в никуда, они не привлекают ценителей праздной рекреации — глядя в глубины чёрного ничто начинаешь остро чувствовать собственную ничтожность перед величием холодного пространства. На его фоне все твои богатые одежды и все твои знатные регалии — пыль у ног. Мимолётная печаль глупого существа, даже не подозревающего всю степень собственной ничтожности.