Тридцать ночей
Шрифт:
Я усадила её на дополнительную специальную детскую подушку, пристегнула ремнями безопасности до того, как он рванет прочь отсюда, в сторону Вест Хиллс.
— Айден повезёт нас, — скомандовала Анамелия, повелительно указывая на Айдена.
Мария повернулась и посмотрела на него с улыбкой.
— Анамелия, Айден поведёт красивую машину для того, чтобы она не разбилась, — сказала я и закрыла дверь, прежде чем девчушка скажет, что поедет с ним, чтобы помочь ему всё уладить в случае поломки. Её лицо сникло, и она прижалась пухлой ручкой к стеклу, словно махала ему.
* * * * *
Как
— Айден, а ты куда? — Анамелия окликнула его вслед.
— Мне надо сделать звонок, Анамелия. Всё хорошо, Элиза побудет с тобой.
Её верхняя губа выступила вперёд, но она быстро оправилась.
— Погоди! У меня есть телефон, — произнесла она, вытаскивая розовый телефон Барби из своего "Хелло Китти" рюкзака.
Она щелчком открыла крышку и протянула ему телефон.
Прошёл нескончаемый миг в фойе, пока девочки с Айденом смотрели на протянутую руку Анамелии. Затем его осанка распрямилась, он сдержанно вздохнул, и шагнул назад к Анамелии, осторожно беря у неё телефон.
— Ммм, спасибо, — произнёс он.
Она широко заулыбалась и захлопала в ладоши.
— Ты должен приложить его к своему уху.
Он приложил его к своему уху ("Привет, Бенсон"), запустил руку в задний карман и передал ей свой iPhone. Она захихикала и закружилась в своих туфельках "Мэри Джейн"60. И после этого маленького обмена, мы всей толпой поспешили в гостиную комнату, Айден замыкал колонну, в то время как я сжимала его руку, чтобы не совершить нечто глупое, типа как упасть на одно колено и сделать ему предложение руки и сердца.
Как только мы перешагнули через порог, девочки сосредоточили всё своё внимание на моей чаше с шоколадками "Бачи" и на фортепьяно Айдена. Что касается Айдена, так он промаршировал на кухню, где Кора — благослови её, начиная с кончиков её каштановых волос, заканчивая её белым фартуком — выкладывала имбирное печенье. Он прямиком направился к нему и съел сразу четыре штуки. Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Он оказался "эмоциональным едоком".
К счастью, девочки решили выбежать в патио раньше, чем лейтенант Хейл поглотил бы всю целиком жареную курицу, приготовленную Корой. Они начали играть на диком лугу, перекидывая надувной мяч по кругу, тем самым сведя с ума лазурных птичек. Каждые несколько минут Анамелия прибегала к Айдену, который приставил уличный шезлонг заподлицо вплотную к стеклянной стене и соорудил баррикаду из книг по иммиграционной политике вокруг себя, и показывала ему то червя, то божью коровку, требуя чтобы он давал им имена. ("Ну, Бенсон? "Нет, это девочка" "Элиза?" "Нет!" "Анамелия?" "Урааа!")
Со временем мы оказались за обеденным столом, Айден сидел во главе, повернув спину к стене.
Возможно напряжённость дня обрушилась на меня, или дело было в том, как выглядел стол с четырьмя детьми, восседавшими за ним, с Айденом с одной стороны, и со мной с другой, но эмоция, которую я ранее никогда не испытывала, вспыхнула в моих лёгких и завладела всем моим телом. Самое приближённое к этому чувству, что я ощущала, так это счастье. Я всячески старалась подобрать слово, чтобы описать это чувство... Истинность — вот что это было! Смысл жизни пусть даже впереди ждал конец. Жизнь, о которой
Я никогда не думала, что буду желать иметь детей спустя последние четыре года. Я никогда не хотела покинуть их, если бы со мной что-то случилось. Но теперь, видя Айдена таким уставшим, чем мне доводилось когда-либо его видеть, окружённого четырьмя маленькими ангелочками, поедающими картофельное пюре, и, чувствуя этот лютый покровительственный инстинкт внутри себя, я осознала правоту. Я хотела этого. Не фантазию. А действительность. С ним. Мощь осознания заставила мою кровь застучать в ушах. Как и всё то пробуждение, которое я испытала с Айденом, это было неожиданным, мгновенным и — у меня было ощущение — необратимым.
Я наблюдала, как Анамелия поедала горошек Айдена. Он передал им его с радостью, пытаясь сторговаться этим на возвращение печенья. Я улыбнулась. Они были так похожи, несмотря на разницу в возврате в тридцать один год. Может быть, его память вынудила его вернуться в своё собственное детство. В этот момент, у меня не было никаких сомнений, что он станет невероятным отцом. Потом я вспомнила, как он предупреждал меня, что не хочет иметь детей, поскольку папочка может изувечить их. Я задрожала, но не от страха. Я задрожала от потери. Потому что с ним, я смогла бы иметь так много детей, что можно было бы сформировать футбольную "Манчестер Юнайтед" — умм, "соккерскую" — команду.
Он поднял на меня взгляд.
— У тебя ещё есть горошек? У нас тут небольшой кризис с горошком, — сказал он, не подозревая о радикально меняющем жизнь прозрении, которое только что меня озарило.
Я передала свой горошек Анамелии. Айден пристально наблюдал за мной с той же сильной эмоцией на лице, как это уже бывало ранее. Частично паникующая, частично-что-то-нечто-такое-ещё. Я хотела поинтересоваться о том, что это было, но Бель смотрела на нас так, как Дентон наблюдал за кипящими реактивами: внимательно и чуть ли не моргая.
После ужина мы почитали девочкам "Перси Джексона". Анамелия настаивала, что Айден должен быть тем единственным, кто будет читать, поскольку она привыкла к мужскому голосу. Как только они устроились по обе стороны от нас с Айденом на кожаном диване, я, наконец, почувствовала, что мы с Айденом правильно поступили, учитывая все "за" и "против". Я поцеловала его, игнорируя их хихиканья и хлопки в ладоши.
— Спасибо, что делаешь это, — прошептала я.
Я не знала скольких лет стоил ему этот вечер. Он выглядел изнурённым. Тот ещё отпуск я ему предоставила.
Он улыбнулся и посмотрел на Анамелию, которая уютно устроилась на его коленях и уснула крепким сном, истекая слюной на его дизайнерские джинсы и сжимая в руке его iPhone. Даниэла постепенно затихла на моих коленях. Я решила устроить Марии с Антонио свободный вечер.
— Гости с ночёвкой? — беззвучно двигая губами, поинтересовалась я у Айдена.
Он пожал плечами.
— У нас есть комната.
Я позвонила Марии, которая пообещала нам испечь пирог "Трес лечес", и мы отвели девочек в одну из комнат для гостей, с бледно-голубой двуспальной кроватью размера "Кинг-сайз". Я посидела с ними, пока они одна за другой окончательно не уснули. Затем выключила свет и оставила дверь слегка приоткрытой.