Тридцать три – нос утри…
Шрифт:
Кудрявая бросила ему сырую синюю тряпицу. Винька изо всех сил выкрутил ее. Кинул обратно. Кудрявая поймала скрылась с головой, ветки закачались.
Винька прямо на себе стал выжимать сатиновые трусы. И вдруг услыхал:
– Ой, Винь! Кто-то идет…
С другого края бочаги к воде выбрались Шурилехи. Обрадовались:
– Шуруп, здорово! Давно приехал?
– Недавно, – буркнул он. Знал, что теперь Кудрявую даже за уши не вытащишь из чащи. Что без платья, это ерунда, но она отчаянно стеснялась
– Шурка-Лешка, видите тополь? Да вон, верхушка торчит! Сосчитайте, сколько там ворон.
– Где?.. Да ни одной там нет!
– Ну, все равно считайте! Пока не скажу “хватит”. Бестолковые, что ли?
Шурилехи были толковые. Повернулись к Виньке спиной, задрали головы и послушно затянули:
– Одна, две, три, четыре…
Винька вытащил Кудрявую из ольховника, стремительно растер своей ковбойкой, усадил на траву, помог натянуть носочки и сандалии. Поставил ее, набросил и дернул вниз платье, застегнул сзади пуговку…
– Тридцать шесть, тридцать семь… Ну, долго еще считать?
– Да все уже, все, – засмеялся Винька. – Они давно улетели!
Шурилехи обернулись. Сделали вид, что удивились.
– Ой, Яга! То есть Валька! А мы думали, Шуруп тут один… Вода теплая?
– Как козье молоко, – сказал Винька, влезая в штаны.
– Винь, ты приходи сегодня на Площадку, – попросил Шурка. – Смоленские зовут в футбол играть, обещают нас раздолбать всухую. А у нас ребят мало, поразъехались.
– Приду.
– А ты, Зуева, приходи болеть, – предложил Леха. – Будешь топать и свистеть, как на “Динамо”.
– Я не умею свистеть…
– В другой раз придет, – сказал Винька. – Сегодня у Кудрявой важные дела.
Они подошли к мазанке со стороны огорода.
– Подожди-ка! – вспомнил Винька. И присел на плоском бугорке, где густо цвели веселые лютики. Достал спичечный коробок. – Смотри, Кудрявая, кто у меня есть!
– Кто! – она села на корточки рядом.
– Вот… – Винька вытащил жука.
– У, какой красивый… – Она мизинцем погладила твердую спинку, разделенную вдоль чуть заметной щелкой. Спинка и правда была не совсем черной, отливала на солнце зеленым золотом.
– Винь, он у тебя зачем?
– Чтобы ты полюбовалась.
– Спасибо… Ну, я полюбовалась. Теперь отпустим, да? Смотри, он просится на волю.
– Пусть еще потерпит минуту…
– Винь, он знаешь будто кто? Генерал Монк! Тот, которого д’Артаньян украл и привез во Францию в ящике. Ты зимой рассказывал…
– Правда!
– А английский король его отпустил!
– Правильно! Значит, я буду король… А ты королева… Вы свободны, ваше превосходительство!
Жук, переваливаясь, ушел в траву. Винька подумал, что здесь “генералу Монку” будет не в пример вольготнее, чем на
– В книжке про Тома Сойера написано, как такой же зверь вцепился в собаку. Во время церковной службы…
– Да… – Кудрявая улыбнулась, но как-то рассеянно. Или задумчиво. – Я еще другую книжку вспомнила. Про Буратино. Там стихи, будто про нас.
– Какие?
– Такие…
Мы сидим на кочке,
Где растут цветочки,—
Желтые, приятные,
Очень ароматные.
И засмеялась уже не задумчиво, а переливчато. – Ага! – обрадовался Винька. —
Будем жить все лето
Мы на кочке этой…
И закончили вместе:
Ах,– в уединении,
Всем на удивление…
Винька даже на спину повалился от смеха. Но Кудрявая опять сделалась серьезной:
– “Все лето” не выйдет. Сейчас мама позовет.
И точно:
– Вал ю шка! Ты где?!
Винька помог Кудрявой перебраться через изгородь и прыгнул сам.
– Тут мы, тетя Нина!
– А! Встретились, друзья-товарищи! С приездом!
– Мама, Виня мне во-от такого жука показал1
– Жук – дело хорошее. А где вы были-то? Купались, небось?.. Купались, купались, не отпирайтесь!
– Мы не отпираемся, – храбро сказал Винька. – Мы только чуть-чуть окунулись. Да вы не бойтесь, тетя Нина, я ее с любой глубины вытяну, если что… – И почему-то суеверно вспомнил про Глебку. Но не поддался страху. – А там и глубины-то всего вот так! – Он чиркнул себя по животу, где под ковбойкой пряталась рогатка
– Да я не про то. Голова-то мокрая, а нам в больницу пора, чадо ты непутевое…
Мама Кудрявой сходила в мазанку и вынесла полотенце.
– Давай вытру как следует.
– Я сама… – Кудрявая села на валявшийся в траве чурбак, принялась тереть голову.
– Подожди! Давай как в парикмахерской!.. – Винька вытащил мячик с дыркой, нажал. Вырвалась воздушная струя. И еще, еще! Подсохшие светлые пряди разлетались, воздух щекотал Кудрявой уши и шею. Она смеялась:
– Что это у тебя?
– Специальная сушилка.
– Ой, мячик…
– Не мячик, а физический прибор. Для разглядывания черноты.
Винька сел рядом и разъяснил Кудрявой про настоящий черный цвет.
– Вот, смотри в дырку. Там самый-самый черный мрак. Самая-самая Тьма … Видишь?
– Вижу, – выдохнула Кудрявая. – Страшно немножко…
– Все-то тебе страшно! – Винька нажал мячик, воздух ударил Кудрявой в нос. Она чихнула и весело замотала головой.
– Винь, черная чернота пахнет резиной.