Тридцатого уничтожить!
Шрифт:
– То, что они связаны с заграницей, нет никакого сомнения!
– Капитан переключил скорость и надавил на газ.
– А Чека спит, что ли?
– Савелий, словно чтото вспомнив, быстро перелез обратно и открыл бардачек.
– Сюда-то я еще не нырял.
– Чека!
– странно хмыкнул капитан, пожал плечами и добавил.
– У них сейчас очень много забот. Неожиданно он вытащил из бардачка рацию:
– Ого! Уши!
– присвистнул он и нажал кнопку, потом начал переключать диапазоны.
– Внимание! Внимание! Всем! Всем, кто меня слышит! Всем, кто
– Бросьте эту затею, ребята! По всем каналам связь только со мной и моими людьми.
Савелий нахмурился и бросил взгляд на капитана: тот недоуменно пожал плечами, тоже не узнав голоса.
– По-моему, вы достаточно дров наломали, - продолжал говорить спокойный, уверенный голос.
– Но вы работаете вхолостую, никто не оценит ваш труд и ваше умение. В этой стране вы - отработанный материал, шлак, а я предлагаю вам все! А главное - жизнь! Те, что с вами работали школьники! Вы это, наверное, уже поняли. Поэтому не советую толкать на крайние меры!
Савелий снова переглянулся с капитаном. Четвертый сидел в кабинете с Психологом, и тот внимательно следил за их разговором.
Когда Четвертый высказал неприкрытую угрозу, он несколько взволновался, тем более, что в ответ не было сказано ни слова и пауза слишком затянулась.
Психолог протянул руку к рации, и Четвертый, чуть помедлив, все же отдал ее.
– Привет, ребята!
– дружелюбно проговорил он.
– Вы знаете меня постольку-поскольку, но это не столь важно. Важнее то, что я знаю о вас! Вот вы, капитан, неужели забыли, что вам светит "вышка"? И не спасет даже дискета!
– Ты знаешь, Девятый, Психолог или как еще там тебя кличут, "не думай много обо мне", как в песне поется, и не переживай! О себе я сам как-нибудь позабочусь.
Четвертый нетерпеливо кивнул, чтобы Психолог вернул ему рацию, но тот покачал головой и продолжил разговор:
– Хорошо! С вами, кажется, действительно все ясно. Теперь вы Майкл Джеймс, если позволите?
– он говорил на чистом английском языке. Возьмите рацию! Взяли? Выслушай меня, приятель! Напрасно ты ввязался в эту историю! Наши дела не должны тебя касаться! До посольства тебе все равно не добраться! А деньги не пахнут, как говорят у нас в России. Надеюсь, слышал эту русскую поговорку?.. Согласись дать туда нашу информацию - и на твоем счету появится очень большая сумма! Думай, Майкл! Думай!
Савелий быстро переглянулся с капитаном, и тот согласно кивнул ему. Савелий усмехнулся, хитро подмигнул и начал отвечать по-английски, тяжело и устало дыша. Капитал поднял кверху большой палец - было очень похоже на самого Майкла:
– Жаль, что хлопнул только пилота, а не тебя, биг-мак с дерьмом! А наши ребята получат ту информацию, какую нужно! Привет!
Психолог недовольно поморщился, прикрыл рукой микрофон рации и повернулся к Четвертому:
– Это он про вас, Четвертый!
– потом убрал руку и сказал.
– Отлично! Теперь вы, Савелий! Надеюсь, слушаете меня?
– А меня чем хотите шантажировать, пугать? Пленом?
– бодро отозвался он.
–
– Я вам сюрприз приготовил. Очень хочется надеяться, что он будет приятным, - он сделал долгую паузу, добиваясь максимального успеха.
– Вам привет... от Ланы!
Савелий моментально стер с лица улыбку, и взгляд его похолодел.
– Она вас любит, тоскует, ждет, - ехидно продолжил он.
– Что это вы так побледнели? Напрасно, я же как лучше хотел.
Заметив, что с Савелием что-то творится неладное, капитан резко тормознул, переключил скорости и остановил машину.
– Отличный сюрприз, не правда ли? Я был уверен, что вы оцените его по достоинству! Остановились? И правильно. Подумайте, есть о чем, оцените ситуацию. До этого с вами играли, хотели взять живыми, а теперь, если не придем к единому мнению, то последует приказ на уничтожение! Не так ли, Четвертый?
– Психолог повернулся к Четвертому, и тот взял у него рацию, прислушался, но она молчала, и он решил добавить:
– Да, будет приказ на уничтожение, а твоя Лана, Рэкс, достанется, как приз, Восьмому!
– он ехидно усмехнулся и зло процедил:
– Ты понял меня, ублюдок? Савелий стиснул скулы так сильно, что казалось, лопнут желваки на них, потом повернулся к капитану и тихо выдавил:
– Работаем.
– Ну, как? На уничтожение?
– переспросил Четвертый.
– Не советую, Четвертый. Хлопотно это!
– со злостью бросил Савелий, выключил рацию и сунул ее назад в бардачок.
Когда Четвертый понял, что не услышит больше ни единого слова, он огорченно взглянул на рацию и вздохнул:
– Жаль.
– Да, если и это не подействовало, то...
– Психолог поморщился и повернул большой палец вниз.
– Выход только один.
Четвертый снова взглянул на рацию, словно оставляя еще один шанс, потом решительно нажал на кнопку вызова:
– Внимание! Внимание! Четвертый вызывает Иксодин!
– Икс-один слушает вас Четвертый!
– Поднимай своих "спецов" - квадраты возможного нахождения бежавших вам известны - найти и уничтожить! Да, уничтожить всех! Все! Действуйте! Он сделал небольшую паузу и снова обратился к рации.
– Внимание всем группам! Внимание всем группам! Вас вызывает Четвертый! Вас вызывает Четвертый!
– Что ж, я думаю, что вы знаете, ЧТО делаете, - тихо проговорил Психолог.
– Да-а...
– покачал головой капитан.
– Здорово он тебя ужучил! Лана?.. Та, чей медальон? Савелий молча кивнул.
– Давно с ней знаком?
– Не очень, но...
– он не успел договорить: впереди них появился вертолет МИ-8 и завис прямо над трассой.
– Ого! Снова старый знакомый?
– с задорной удалью воскликнул Савелий.
Этот вертолет был раскрашен желто-зелеными разводами и сразу напомнил им Афганистан. Вполне возможно, оттуда его и перегнали.