Тридцатого уничтожить!
Шрифт:
Капитан снова пришел в себя: его дыхание было тяжелым, прерывистым и слова прорывались со страшным хрипом:
– Пойми, сержант... слишком... дорога цена... этой базы... Ты должен... добрать... ... до пра...вительства... Должен... позвонить... Вот...
– Капитан с трудом поднял руку и рванул свой воротник куртки, вытащил из него какой-то клочок материи.
– Вот теле...фон... я ему верю!.. В край...нем случае... спец... отдел воздушно... десантных... войск... Слышишь... сержант?
– Слышу, Андрюша, слышу!
– вырвалось у Савелия.
– Что?
– встревожено вскрикнул капитан.
– Пост ГАИ!
– Жми, не останавливайся!...
– прохрипел капитан.
– Ага!
– зло усмехнулся Савелий.
– Руль на себя и газ до отказа!.. Трассу перегородили, сволочи!
– Савелий вынужденно начал тормозить.
Огромный рефрижератор стоял посередине трассы, и проскочить мимо него было невозможно. Перед ним стояла будка поста ГАИ, а впереди - постовой милиционер, жезлом указывающий остановиться ближе к обочине.
Савелий остановил "Волгу" метрах в пяти от рефрижератора. Выскочив из машины, он подбежал к милиционеру:
– Товарищ старший лейтенант, у меня раненый в машине: его срочно нужно в больницу!
Тот подошел ближе и с наглой улыбкой неожиданно спросил:
– А тебя куда доставить?
Разговаривая с милиционером, Савелий не видел, как за его спиной из обочины трассы выскочили двое мужчин, которые тоже были одеты в милицейскую форму.
С трудом дотянувшись до руля, капитан дважды нажал на клаксон.
Савелий быстро обернулся и увидел двух сотрудников милиции: одного с автоматом, другой держал пистолет.
– Куда сочтете нужным, только быстрее, - с каким-то безразличием ответил Савелий, понимая, что о чем-либо договориться с ним - пустая трата времени. Но вдруг его словно кольнуло что-то: он снова оглянулся и посмотрел на тех двух. Как же он сразу не заметил? Видно, усталость берет свое! Тот, что держал пистолет в левой руке, правую неестественно прижимал к боку и по тыльной стороне ладони, изпод рукава, тонкой струйкой стекала кровь и капала на асфальт. Второй держал в руках автомат, который, по крайней мере пока, еще не был на вооружении милиции - израильский "узи".
Савелий снова повернулся к старшему лейтенанту и внимательно осмотрел его. "Старлей" только до пояса был одет в милицейскую форму, его брюки были пятнистого защитного цвета.
Он вытащил из кармана наручники и протянул их раскрытыми к Савелию:
– Лапки сюда, живо!
– ухмыльнулся он, весьма довольный таким исходом. И вдруг Савелий громко расхохотался:
– Нет! Ха-ха-ха! Это надо же. Ха-ха-ха!
– Он протянул к лжемилиционеру, недоуменно поглядывающему на него, свои руки, - и, когда тот уже был готов застегнуть наручники, Савелий сам схватил его за руки и дернул на себя.
"Старший лейтенант" торпедой полетел на парня с автоматом, широко раскинув руки, словно для дружеских объятий.
Савелий подпрыгнул вверх, сделал над ними сальто и ударил парня с пистолетом ногой в висок. Тот откинулся на спину и замер в нелепой позе, подвернув под себя раненую руку.
В этот момент парень с автоматом "узи" сбросил с себя мертвое и окровавленное тело своего приятеля и попытался повернуться к Савелию, но не успел: его шею обвила смертельная удавка Савелия.
Пытаясь освободиться от нее, он выронил автомат и схватился обеими руками за цепочку. Савелий резко дернул ее на себя и завалил боевика на спину.
Когда Савелий подошел, тот с посиневшим лицом и вывалившимся наружу языком, был уже мертв. Он наклонился, чтобы снять с его шеи свое страшное оружие, и неожиданно всмотрелся в его лицо:
– Говорил же: хлопотно!
– с жалостью вздохнул Савелий.
Он узнал этого парня, который участвовал в нападении на него после игры в наперстки.
– Говорил же, бросай это дело - добром не кончится, - он покачал головой и подошел к кабине рефрижератора.
Когда распахнул дверь, на него вывалился труп молодого парня с перерезанным горлом:
– Вот сволочи!
– бросил Савелий и оттащил парня в сторону от трассы, затем забрался в кабину, завел машину и поставил ее у самой обочины, освободив проезд. Выйдя из машины, направился к капитану, не заметив, как из будки ГАИ, шатало словно пьяный, вышел молодой, плотного телосложения, рыжеволосый парень в нательной рубашке. Она была обильно залита кровью, сочащейся из простреленной головы.
Он огляделся вокруг на раскиданные всюду трупы боевиков, наклонился за пистолетом на асфальте и едва не упал от слабости рядом. Все-таки справился и сделал два шага в сторону Савелия, с трудом удерживаясь на ногах.
Услыхав шаги, Савелий повернулся со вскинутым вперед "узи".
– Сержант Примаков, - не без усилий ворочая непослушным языком, представился он.
– Документы - у того, что лежит с посиневшим лицом, кивнул он в сторону убитых.
– Это ты их?..
– Он вдруг заметил наколку на руке Савелия.
– Из Рэксов? Понятно, - в его голосе слышались нотки уважения.
– Послушай, сержант, у меня раненый в машине, крови много потерял...
– быстро проговорил Савелий.
– Разберемся, - бросил тот.
– К врачу его нужно. Срочно!
– Разберемся, - тупо повторил тот, морщась от боли.
– Давай перевяжу!
– предложил Савелий и сделал к нему шаг.
– Погоди-ка!
– неожиданно бросил сержант и поднял вверх руку, всматриваясь в даль трассы.
Савелий тоже услышал знакомый звук милицейской сирены.
– Видно, от ранения в голову слух обострился!
– хмыкнул Савелий.