Трикстер, Гермес, Джокер
Шрифт:
— И записей не осталось?
— Нет. Он просил меня не делать записей. Это было не условие, просто просьба.
— Если бы ты услышал его снова, ты бы его узнал?
— Не знаю. Он не звонил со времен Ливермора.
— Ну что же, спасибо за помощь, Шелби. Весьма тебе признателен. И Мел тоже, клянусь.
— Спасибо, Шел, — сказал и Кейес, — я твой должник.
Он дождался, пока Беннет повесит трубку, и сказал техасцу Жак-Жаку:
— Это все, что у нас есть. Вы довольны?
— Знаешь что, мой старик, благослови
— Эй, стойте, вы… — засуетился Кейес, но тут запись оборвалась.
Джек нажал на «стоп» и на обратную перемотку, потом взглянул на Вольту, который сидел, уставившись в нетронутый бокал с коньяком:
— Хочешь послушать еще разок, Вольт?
— Потом, пожалуй.
— Так что ты думаешь? Съедобный фрукт или так, на компост?
— Вполне фрукт. Думаю, это действительно все, что у них есть, и это чистая правда, а ты к тому же получил удовольствие. Окажи мне честь, позволь назначить тебя на мое место в Звезде. В Альянсе стало плохо с чувством юмора; ты внесешь туда свежую струю.
— Черт возьми, Вольт, по-моему, ты уж слишком расчувствовался по поводу своей старости — или сидеть здесь и дожидаться звонка от Дэниела оказалось тяжелее, чем ты думаешь. Может, тебе пора прогуляться и проветриться? Встряхнись, сходи в Макдональдс и возвращайся уже к нормальной жизни.
Вольта лишь улыбнулся:
— Ты прав, ждать оказалось тяжелее, чем я ожидал. Хуже всего оказалось то, что у меня было целых четыре дня на размышления, и то, что я понял о себе, мне совершенно не понравилось. Я теряю силу, я перестал получать удовольствие от процесса. Я устал от мучительных решений, взвешенных поступков, устал от сделок с совестью во благо Альянса — хотя, правду сказать, мне нечасто приходилось вступать с ней в конфликт.
— Бог мой, да ты становишься здравомыслящим.
— Я взращиваю в себе столь редкое ныне качество, это верно.
— Ну что же, пока ты не утратил сил полностью, скажи, что нам делать с этим Алексом Три?
— Я думаю, что нам стоит последовать совету «твоего старика» и как следует все обдумать.
— Из твоих последних речей следует, что вряд ли мы придумаем что-то новое, — скептически заметил Джек.
— Ну что ты, идей полно, — заверил его Вольта. — Прими во внимание все предыдущее, сядь спокойно и подумай, что с чем можно связать. Хотя я подозреваю, что ты уже поискал этого Алекса Три по нашим собственным каналам.
— Не откладывая в долгий ящик — но что-то пока ничего не накопал.
— Алекс Три, — нараспев произнес Вольта. — Поищи еще Александру, Ксена. Можно попробовать как Ал Экс-Три, может, его прежняя фамилия начиналась с этого слога. Или это сокращение? AЛ? Американская
— Я просил Джимми и Джи-джи поискать все возможные комбинации. А уж эти парни секут в компьютерах.
Вольта поднял руку:
— Я просто думаю вслух, это никак не умаляет их способностей. К тому же я пока не думал о более решительных действиях.
— Рассказать Дэниелу?
— Нет. Ему мы расскажем, когда получим Алмаз. Решительное действие — это рассказать Шеймусу.
— Да тут и говорить не о чем, Вольт, ты что? Во-первых, он совершенно свихнулся, к тому же сто лет не выходил на связь.
— Не выходил, но выйдет. Алекс Три наверняка получил информацию из источника, близкого к телу, так что Шеймус — первый, кого стоит спросить. Может, он даже знает этого Алекса. Давай поступим так: позвони Долли и попроси, если Шеймус объявится, известить его, что мы вышли на доносчика и на исполнителя, не умевшего обращаться с оружием. Но не сообщай даже Долли, что мы знаем, кто исполнитель, не говоря уже об имени. На данный момент оно известно только нам с тобой, и этого достаточно.
— Мы можем еще подождать, что Дэниел позвонит и решит сменять Алмаз на убийцу своей матушки и след доносчика.
— Возможно, — сказал Вольта без особой убежденности. Он криво улыбнулся и поднял бокал с коньяком:
— За надежду.
Он поднес бокал к губам, сделал паузу и добавил:
— И за веру.
Когда Вольта поставил на стол пустой бокал, Джек сказал:
— Да ладно, не волнуйся. Просто последнее время как-то все не клеится. Скоро все куски соберутся в одно, и ты поймешь, что делать, потому что ты — более, чем кто-либо из моих знакомых — действительно знаешь, что делать. Но не думай, что тебе удастся купить меня этой ерундой про Звезду, а самому уйти небитым-непоротым.
— Можешь меня побить, — без улыбки сказал Вольта. — Мне будет полезно.
— Ты ведь не думаешь, что он попытается продать Алмаз, а? Да нет, ты так не думаешь.
— Джек, я просидел здесь четыре дня, чувствуя, что Алмаз забирает его. Он был легким, как перышко, как он управляется с Алмазом? Впрочем, может быть, я недооценил его вес.
— Вольт, ты перестанешь наконец ныть? Ну как ты мог это предвидеть?
— При помощи воображения, — вздохнул Вольта.
Кто-то распевал густым баритоном с ужасающим ирландским акцентом:
— Данннни, Данннни, труба зовет…
Дэниел вскочил и дико огляделся: он стоял среди комнаты нагишом, за окном был день, Алмаз лежал перед ним на кровати. Он рванулся за сумкой для боулинга и сунул в нее Алмаз, завопив певцу:
— Да что там, черт возьми? Минуту!
Дэниел запихнул сумку под кровать, натянул брюки, шагнул к двери и чуть не заорал от боли: в «молнию» на брюках попал волосок. «Ррррррррррр», — проревел он, вцепившись в промежность.